Агент влияния - Александр Анатольевич Айзенберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
_________
Песок…
_________
… он велел, наконец, рабам морем доставить его в Кайету в одно из его имений.
_________
В том месте над морем – храм Аполлона.
_________
С кровли храма поднялась стая воронов и с карканьем полетела к судну Цицерона; птицы сели на рее, по обе стороны мачты, и одни кричали, а другие клювами долбили концы снастей.
_________
Кучка песка…
_________
дурное предзнаменование…
_________
Цицерон сошел на берег… в усадьбе лег отдохнуть. Вороны прилетели… уселись на окне и стали кричать… один слетел к кровати, где, закутавшись с головою, лежал Цицерон, и клювом сдвинул плащ с его лица.
_________
Черные вороны… крик их неумолим…
_________
Неслышно течет песок…
_________
Спасти… спасти… спасти Цицерона…
_________
рабы принудили Цицерона лечь в носилки и понесли его к морю.
_________
подоспели палачи со своими подручными – центурион Геренний и военный трибун Попилий Ленат, которого Цицерон когда-то защищал от обвинения в отцеубийстве.
_________
– двери заперты…
– ломай!
_________
– Цицерона не нашли! никто ничего не знает!
_________
Шепот… шелест… голос песка…
_________
… носилки понесли к морю.
_________
– За мной!
_________
Стук калиг…
_________
Ды-дых!
_________
Несколько человек и трибун понеслись перерезать дорогу, а Геренний бегом бросился в погоню.
_________
Ды-дых!
_________
Цицерон услыхал удары калиг и приказал рабам остановиться и опустить носилки на землю.
_________
Ды-дых!
_________
Грязный небритый подбородок… Цицерон пристально вглядывался и видел ничто… нечто… все…
_________
Этот трибун убил своего отца… я его защитил… зачем… лучше бы тогда проиграл…
_________
Стерва… стерва… стерва!!!
_________
грязный небритый старик… давно не стриженный, с иссушенным лицом… мокрыми пятнами пота…
_________
Ды-дых!
_________
Геренний подбежал к носилкам.
_________
Какая длинная шея… удобно…
_________
Шея метнулась навстречу мечу, и Геренний перерезал ему горло.
_________
Появился трибун. Отер пот со лба и спросил центуриона:
– Чего ждешь?
– В смысле? – удивился тот.
– Руби голову, дубина! и правую руку!
_________
Ды-дых! Ды-дых! Ды-дых! Ды-дых!
_________
Ды-дых!
_________
– Клади в мешок…
_________
Песчинка с грохотом неслышно скатилась вниз…
_________
Октавиан встал и сказал: «Красноречивый это был человек… красноречивый…».
_________
– И это все, что Цезарь сказал?
– А? Да. А! Еще добавил: «Не надо посылать никаких рыб никому. Мы же не сицилийцы».
_________
– Голова Цицерона и отрубленная рука были доставлены Антонию, и тот долго держал голову врага на своем столе, пока не насладился этим зрелищем.
– Убийцы получили от Антония награду в шестикратном размере.
– Марк был в восторге! и наградил исполнителей в десятикратном размере!!! ничего не знаешь, а говоришь!!!
– Кстати… Письма Цицерона характеризуют его крайне неблагоприятно… нехороший человек…
_________
Фульвия зашла к Антонию. на столе она увидела…
– Что это, Марк?
– Не видишь? сама не видишь?
– Дай мне голову! Дай мне эту голову!!!
Антоний шарахнулся от нее…
_________
Клодииий… Клоооо – диииий…
_________
Фульвия вытащила язык изо рта головы… и придерживая одной рукой язык другой вонзила в него булавку… еще одну…
_________
Клодий! Клодий! Клодий!!!
_________
Мои слезы даром не прошли… убийца… Убийца!!!
_________
Золотой шпилькой она ударяла и ударяла…
_________
– Жена Антония, Фульвия, исколола язык Цицерона булавкой… так… взяла голову в руки и стала плевать на неё… потом положила себе на колени, открыла ей рот, вытащила язык и пронзила его шпильками из своих волос, насмехаясь над головой.
_________
– Голову у нее отняли… и позже с рукой… в коричневых пятнах… выставили около ростр.
Расстрельные списки
Комментирующий текст к «Проскрипции»
Являлся ли покойный Сулла творческим человеком? В хорошем смысле, вряд ли. Кажется, именно он оказался творцом проскрипций. Сомнительная удача. Однако, для его последователей эта идея легла в душу, которая у них зачастую отсутствовала. Тем не менее.
Продолжим. Имеется тонкая правовая находка – виктимность жертвы. Вот: жертва до такой степени – жертва, что не было у преступника никакой возможности не ухайдакать эту самую жертву. Исходя из такого тончайшего подхода, необходимо, очевидно, всеми фибрами собственной души сопереживать глубинным сложностям преступника. Как-то так.
Вопрос: какой палач более близок и симпатичен жертве? изощренный интеллектуал или свой в доску простой, иногда даже добродушный, пацан?
Начнем с яйца – то есть, с Платона. Тончайшей души человек был. И хорошо, что был. А вдруг его теоретические измышления – отлично, что теоретические – на тему устройства общества получили бы практическую платформу? Трудно скрыть простецкую мысль об ужасе такого события. Похожее было с парнишками из дворянства, именуемыми в просторечии «декабристами». Особенно с Пестелем. Жуткий Николай Палкин на его фоне выглядит прекраснодушным идеалистом. Ну, и еще многие… многие.
Однако нас интересует Марк Туллий Цицерон. Мыслитель, оратор, юрист и, в первую очередь, республиканец! Представьте, защитник! даже поборник свободы!
Придется вернуться к Сулле. Тому самому. Палачу, то есть. Мало-мальски значимая информация о нем начинается, продолжается и заканчивается одним и тем же: какой же это был обалденный палач! А между прочим, именно Луций Корнелий Сулла Счастливый – а какой же еще? глупо было бы иначе! – и есть главный защитник! даже поборник свободы! и спаситель, необходимо добавить, как идеалов Римской республики, так и ее самой!!! SIC!!!
Таким образом, наш мыслитель, просто напросто, преемник Суллы. Он и не скрывал этого. Как там? скажи мне, кто твой друг… а твой идеал? Мама дорогая! Сулла!
Страшновато за республиканцев, прямо скажу. А про их жертв и говорить жутко.
Что любопытно, идея принципата, похоже, идея-то Цицерона. Недаром, и сам Гай Юлий Цезарь с огромным интересом прислушивался к схемам государственного устройства Марка Туллия и, мало того, использовал их; более того, горячо рекомендовал Октавиану – и тот прислушался. Неувязка в том, что принцепсом… диктатором… императором наш свободолюб видел себя, а не каких-то Юлиев. Не получилось.
Богат человек: и то в нем, и это. Да, это – возможно: быть дельным человеком и думать о красе ногтей. И позволительно. А быть юристом и убийцей? И не в пьяной драке, а с прямым умыслом?
Виновата ли жертва? Да, пусть сто раз виновата! И что? Стала палачом? Оттенки, нюансы. Прекрасно. Не черное, не темно – серое, не серое – серое, но не белое. Не белое.
И платье у Корделии старомодное, и не очень умна. Возможно, дура. Комплексы у нее… всякие. Да. А сестрички ейные с государственным умом… и… и… куча оправданий у них, между прочим (потом придумаем, какие, а, иди знай, и на самом деле, были), но все же… все же… не Корделия гахнула, а ее.
