Скворцы и Проклятые самоцветы (СИ) - "dadagi"

– Ты плохо себя чувствуешь? – обеспокоенно спросил он, едва вышли на дорожку к озеру.

Уже заметно холодало, а большая часть деревьев в парке радовала яркой осенней расцветкой. С дорожек сгребали опавшие листья, но к вечеру под ногами вполне уютно шуршало.

– Из-за проклятья было небольшое магическое истощение, а оно дает истощение физическое. Просто спать охота, – ответила Вася.

Она немного шаркала ногами, чуть пиная листья и слушая это особое, осеннее шелестение. До этого несколько дней было сыро, и только сейчас появилось возможность насладиться осенью в полной мере. Настроение у нее было под стать времени года: как раз ходить по дорожкам парка, ногами топтать листья и грустить.

– Почему не сказал? – спросила она спустя пару минут молчания.

Макс не стал уточнять, он и так понял, что Вася говорит о проклятье его семьи.

– А это что-то изменило бы? Ты же не рассказала бы. Следовательно, мне была бы и непонятна главная причина твоего… нежелания со мной встречаться.

Вася отвлеклась от рассматривания листьев под ногами и сердито посмотрела на Макса:

– Вообще-то и тогда, и сейчас, дела наших предков находятся на последнем месте в перечне тех качеств, что меня в тебе не устраивают. Ты все еще слишком заметен.

Он улыбнулся в ответ:

– Заметен не я лично, а дела моего рода.

Вася тут же нахмурилась и отвернулась, снова уставилась на листья под ногами. Она с ним пытается серьезно разговаривать, а он…

– Но неужели мы так зависимы от списка достижений наших предков? Мы же не в средневековом романе с кровной местью живем. И совсем не обязательно влачить на себе бремя первой леди страны. Моя мама работала в этой школе, и брак с отцом ее не тяготил… – тут Макс замолчал, вспомнил легкое подобострастие многих студентов, – Почти не тяготил.

Вася хмыкнула. С тех пор, как она услышала в Нави о проклятье Макса, она не могла перестать думать об этом. Что теперь делать-то? Быть с Воронцовым не просто друзьями ей не хотелось. Но, по всей видимости, все же придется. Она недовольно заметила:

– Я никогда не верила в любовь. Чтобы ты знал, моя бабушка себе мужа выбирала с холодной головой. И прабабушка.

– Я предполагаю. Сохранение магии рода, все дела. И что, вот с исключительно холодной головой, мой генофонд недостаточно хорош? Даже не знаю тогда, кто тебе подойдет.

Вася зло зыркнула на него, но промолчала. В перечне обязательных качеств для будущего супруга было лишь три пункта: житель магического союза, сильный маг, имеет ярко выраженный талант хоть к чему-нибудь. И все. Остальное на усмотрение самой Васи. И она вообще планировала выйти замуж позже… и не за парня, который будет вечно на виду.

– Генофонд у тебя заметен, – ответила она. – Что будет, когда родится девочка с ярким талантом к трансфигурации? Бабуля обновление крови проводила для того, чтобы нам не пришлось больше свой дар скрывать. Моя внучка наверняка бы уже считалась основательницей своего, нового женского рода.

Тут Вася замолчала: она реально обсуждает с Максом сейчас детей и внуков? Вот прям сейчас? Школа, ей шестнадцать и до полноценной, взрослой жизни у нее есть еще три года учебы… а приходится всерьез обсуждать все эти родовые проблемы. С парнем, который…

Да что тут скрывать? Она просто не сможет теперь его оттолкнуть. Как, если она точно знает о перекинутом на его род проклятье? Это уже не совсем любовь, это скорее одержимость, зацикленность. Снять проклятье? Дело даже не в том, что Воронцовы, судя по словам Макса, не согласятся. Дело вообще в сложности наложения подобных проклятий. Нужно особое место, особое время, немало материалов… прибавить к этому то, что проклятью более четырехсот лет, то есть теперь его снять сложнее, чем когда-то было наложить. И теперь согласие проклятых просто необходимо, иначе сил не хватит. Но и оставить все как есть, игнорируя проблемы парня, она тоже не может.

– Это не любовь, это одержимость, – сказала Вася внезапно для Макса.

Он чуть наклонил голову, словно на секунду задумался над ее словами, и тут же ответил:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Разве? Понимаю, что на обычное чувство это похоже не слишком, масштабы не те… но… если бы это была просто одержимость, разговаривал бы я сейчас с тобой?

– А что бы делал? – удивилась Вася.

– В мешок и в подпол, – буркнул Макс. – Именно так поступают все одержимые.

У нее вырвался короткий смешок: что-то в этом утверждении однозначно есть.

– Проклинали все же любовью. Хотели, чтобы было больно огорчать, больно расстраивать. Чтобы заботились, чтобы берегли… какая уж тут одержимость? Если это не любовь, то я даже не знаю, есть ли она в этом мире.

Вася немного рассеянно посмотрела на него. Звучало это слишком поэтично, слишком по-взрослому, но при этом еще и слишком лично. Она зябко поежилась и тут же вздрогнула от вопроса:

– Замерзла? Давай чары наложу.

И опять – абсолютно искренне. Без какой либо показушности, даже во взгляде какая-то обеспокоенность.

– Не нужно, – мотнула головой она. – Меня просто твои слова удивили.

Он пожал плечами. Маг разума вообще быстро взрослеет в суждениях. Говорить и думать по-взрослому он научился еще в средней школе, иначе отец бы не отпустил его жить в мире маглов. Это поступать по-взрослому он пока не умеет. Что поделать, невероятная образованность не является синонимом зрелости поступков. Мало думать, нужно уметь брать на себя ответственность и решать проблемы без указаний старших. Этому Макс пока только учится. Как и вообще многому. Некоторые вещи недостаточно знать в теории – их нужно хотя бы раз испытать на практике, чтобы научиться.

Между тем, они уже вышли к спортивному корпусу, от которого до озера было совсем близко. Здесь росли сосны, так что и опавшей листвы не наблюдалось. Вася, лишенная причины смотреть себе под ноги, впервые за весь этот разговор чуть сбавила шаг и поравнялась с Максом. Был бы он каким-нибудь Васей Пуговкиным, она бы не стала его отталкивать… наверное.

– Знаешь, что мне Эля сказала? – хмыкнула она, когда сошли с мощеной дороги на пружинистую почву соснового леска.

– В отношении меня? – уточнил Макс.

Вася кивнула:

– Сказала: расслабься и получай удовольствие.

Тот тихо засмеялся и покачал головой:

– Интересно, она в курсе, в каком контексте эту фразу употребляют в мире маглов?

Вася покачала головой. Сомнительно. У красавицы-Никольской просто не было раньше подруг, которые бы хоть как-то были связаны с миром маглов. А Катя не слишком-то спешит просвещать Элю. И хорошо. Незачем шокировать девушку.

– Вообще-то, совет дельный, разве нет? – улыбался он. – Можешь даже пользоваться положением. Есть какие-то мечты? Желания? Любимые сладости? Я как магловский Дед Мороз, только работаю круглый год. Практически любые материальные желания могу исполнить.

Вася непроизвольно надула губы. Вот умеет же… А потом подумала: а что стесняться-то? Она теперь, по всей видимости, капитально проклята. Такое проклятье в виде влюбленного Воронцова. Никак не снять. Видимо, это ей карма аукнулась за все рога, копыта и поросячьи хвостики. Говорила бабуля – не злоупотребляй. Права была.

– А если я хочу личный остров?

– Тропический? Или пойдет в наших краях?

– И что, вот прям купишь? – удивилась Вася.

– А надо? – прямо спросил Макс. – Теоретически, купить можно… но так, мне чисто для интереса: зачем тебе остров? Аппарировать – проблема огромная, а добираться своим ходом… ну так себе развлечение. Может я просто чего не знаю? Или планы какие есть?

Вася засмеялась, покачала головой.

– Я просто спросила.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– А, хотела меня поймать на том, что я откажусь от своих слов, – с притворным укором покачал головой он. – Зря. Есть в нашем мире материальные вещи, которые не купишь за деньги, но их ценность, как правило, уже не совсем материальна.

Вася безразлично пожала плечами. Ее все же обучали, как ведьму. Да, большую часть своих знаний она скрывает, иначе у людей возникнут справедливые вопросы о том, как она, в своем-то возрасте, столь многое знает. Понятное дело, что без родовых талантов обучение просто не может проходить так быстро. И ведьмы не привязываются к вещам. Это что-то вроде старинного правила, которое никак не связано с обилием этих вещей. Васина бабушка, например, во все свои официальные поездки отправляется с огромным чемоданом, в которых вмещается практически весь ее дом, а на деле способна махнуть к подруге на другой конец Магического Союза с сумкой, куда едва поместится смена одежды. У Васи тоже было немало вещей, книг, столовой утвари… но она бы смогла без малейшего сожаления отдать их кому-то, если бы появилась такая надобность.