Вирус «Мона Лиза» - Тибор Роде

Миллнер перекатился вбок и пополз к стальной двери. Добравшись туда, он заметил блестящий желтый знак, предупреждающий о биологической опасности. Над его головой просвистела еще одна пуля и врезалась куда-то в стену позади него. К счастью, Вейш был плохим стрелком. Миллнер встал на одно колено и потянулся к дверной ручке. Надавливая на нее, он попытался встать и тут же застонал от боли в плече. К его огромному облегчению, дверь открылась. Из последних сил он перевалился через порог и закрыл за собой стальную дверь. Громкий треск сообщил ему о том, что пуля врезалась в стекло двери, не разбив его. Стекло было пуленепробиваемым.

Оглядевшись по сторонам, агент обнаружил рядом с дверью большой продолговатый огнетушитель. Одной рукой он сорвал его со стены и заблокировал дверную ручку, так что открыть ее снаружи было уже невозможно, затем сел, прислонившись спиной к столу. Каждый вдох отдавался болью.

Миллнер осмотрел рану в плече. Ранение было не сквозным, крови вытекло немного, но обработать рану самостоятельно он не мог. Правая рука бессильно висела плетью. В пальцах уже началось покалывание, словно рука онемела.

Громкий стук в дверь отвлек его от размышлений о ране. На внешней стороне испещренного трещинами стекла он увидел кровь. Внезапно там показалось лицо Патрика Вейша. Глаза его были широко раскрыты, лицо перекошено так, что Миллнеру невольно вспомнились испорченные компьютерным вирусом фотографии.

– Миллнер! – донесся до него сквозь дверь глухой крик.

Вейш скрылся, у стекла появилось испуганное лицо Хелен. Она стукнулась о него лбом.

Заставив себя подняться, Миллнер подошел к двери. При этом он держал сумку здоровой рукой, подняв ее к окошку, чтобы могли увидеть с другой стороны.

– Обмен! Миссис Морган на картину! – крикнул он как можно громче, надеясь, что его слова услышат за дверью.

Он прижался лицом к стеклу, однако помещение перед ним казалось пустым. Хелен тоже след простыл. Возможно, они сидят на корточках в не просматриваемом отсюда углу.

Внезапно снизу показался окровавленный палец и что-то написал кровью на стекле. Миллнер сумел прочесть перевернутые буквы: ОК.

Он оглянулся, взял оружие, которое перед тем положил на стол, обыскал комнату. Открывая один за другим ящики лабораторного стола, он нашел моток клейкой ленты. Вложив пистолет в руку, которой не мог толком шевелить из-за раны в плече, он обмотал липкой лентой ствол и кисть, пока не возникло ощущение, что оружие прочно сидит в ладони. Разорвав зубами ленту, он закрепил указательный палец на курке. От боли он едва не сошел с ума, но все же поднял руку, пытаясь нажать курок. На один выстрел его хватит.

Вернувшись к двери, он взял сумку в здоровую руку, выбил ногой огнетушитель. Держа сумку с картиной перед собой, он тщательно прицелился в дверь.

– Входите! – крикнул он.

Прошло несколько секунд. Наконец ручка опустилась вниз, дверь открылась снаружи. Сначала он увидел Хелен, которую за волосы держала окровавленная рука. Стальная дверь еще чуть-чуть приоткрылась, и они оказались друг напротив друга. Патрика полностью прикрывало тело Хелен, поэтому Миллнер не мог выстрелить, не ранив ее. Вейш держал у ее виска табельное оружие Миллнера.

В голове промелькнули воспоминания о захвате заложницы в Бразилии. На миг он задумался, не прицелиться ли в ногу Хелен. Нет, это не сработает. В отличие от ситуации в Бразилии, теперь он мог сделать лишь один выстрел, если это вообще получится. Агент согнул указательный палец, практически не повиновавшийся ему.

– Картину! Живо! – крикнул Патрик.

Миллнер протягивал ему сумку, пока не поднял ее настолько, что она оказалась прямо напротив лица Хелен, а затем вдруг швырнул ее мимо головы женщины за дверь. В тот же миг он схватил Хелен освободившейся рукой и втащил ее внутрь комнаты. Из последних сил он бросился на дверь, и та с грохотом захлопнулась.

– Огнетушитель! – простонал он, опираясь спиной на стальную дверь.

Хелен с изумлением огляделась по сторонам, заметила огнетушитель, подтащила его к нему. Миллнер снова просунул его в дверную ручку, а затем, тяжело дыша, так и остался сидеть, прислонившись к двери. Хелен села рядом с ним.

– Бронированная сталь, – с трудом произнес он. – Никакая пуля не пробьет.

Какое-то время в комнате слышалось лишь его тяжелое дыхание.

– С вами все в порядке? – наконец спросил Миллнер, с тревогой глядя на нее. – Это ваша кровь? – Он вытер красные следы с ее лица.

Женщина покачала головой.

Он заметил, что она дрожит как осиновый лист.

– Что вы сказали о Мэйделин? – выдохнула она. – Почему вы решили, что Вейш просто блефует и что ее здесь вовсе нет? Вы сказали, что она все еще в Мексике…

Миллнер сглотнул. Он вспомнил сообщение из Мексики, пересланное ему Келлером, которое он прочел в туалете поезда. Сейчас не время говорить ей об этом.

– Мне так показалось, – ответил он.

– Просто показалось? – вне себя от ярости воскликнула Хелен и ударила его по раненому плечу. – Вы рискнули жизнью моей дочери просто потому, что вам так показалось?

Миллнер застонал.

– Да вы же ранены! У вас кровь, – чуть мягче заметила она. – Простите меня…

Коснувшись руки, он поморщился. Взгляд его упал на странный стеклянный ящик, висевший на стене.

– Что это такое? – указал он туда кивком головы.

В прозрачном ящике на стене висела «Мона Лиза».

Хелен проследила за его взглядом, чуть повернув голову, словно прислушиваясь к картине.

– Наверное, копия, – наконец произнесла она. – Когда я увидела ее впервые, то ничего не поняла, но теперь до меня дошло, что старик Павел считал «Мону Лизу», идеал красоты, заразной и поэтому хранил эту копию в своей лаборатории за бронированными дверями со знаком биологической опасности. Полное безумие или зловещая шутка.

Она встала и прошла через комнату к картине. Миллнер наблюдал за тем, как она остановилась напротив нее и повернулась к ней ухом.

– Всего лишь копия! – сказала она, а затем принялась осматривать оборудование в комнате.

Хелен подошла к белому холодильнику, который гудел в уголке. На нее упал слабый отблеск света. Протянув руку, Хелен вынула оттуда маленькую стеклянную пробирку и поднесла ее ближе к лампе на потолке.

– Что это такое? – поинтересовался Миллнер.

– Полагаю, это имеет какое-то отношение к вымиранию пчел, – ответила она и осторожно поставила пробирку обратно в холодильник.

Миллнер нахмурился.

– Посмотрите-ка, чем он там занимается! – произнес он, зажимая рукой рану, отчего боль слегка отступала.

Хелен вернулась к двери и выглянула в окошко.

– Я его не вижу, возможно, он уже давно сбежал через потайной ход вместе с картиной… Нет, подождите!

– Что?

– Вот он! Он что-то делает… разливает что-то!

Миллнер подтянулся, опираясь на дверь, и тоже выглянул в окошко. Действительно, Патрик Вейш, хромая, разливал по полу какую-то жидкость из красной канистры.

– Это, наверное, бензин. Хочет поджечь весь дом, и нас заодно, – произнес он.

Боль в плече заставила его опуститься обратно на пол.

Хелен присела на корточки напротив него.

– Мы должны что-то предпринять, здесь мы в ловушке!

Миллнер снял липкую ленту с оружия. В магазине был всего один патрон.

– Вряд ли мы сможем этим проложить себе дорогу, – констатировал он.

Хелен встала и снова выглянула в окошко двери.

– Он машет мне рукой! Очевидно, он закончил. Теперь он сидит в офисном кресле и… – она запнулась и перевела взгляд на Миллнера, – прикуривает сигарету.

– Сигарета и бензин – это плохо. – У Миллнера снова вырвался болезненный стон.

Мысленно он прокручивал в голове их шансы на спасение, однако выбор был весьма ограничен.

– А огонь сюда не доберется? – спросила Хелен.

Миллнер окинул взглядом стены и потолок.

– Боюсь, доберется. Конечно, дверь бронированная, но лаборатория все же, наверное, не герметична. Огонь проникнет сюда в лучшем случае в тот момент, когда примется за потолочную отделку. И потом, я не вижу здесь вентиляционного отверстия.

– Значит, мы действительно в ловушке, – с поразительным спокойствием произнесла Хелен и уставилась в пол. Внезапно она с надеждой подняла голову. – А подкрепление правда скоро прибудет?

– Нет, – ответил Миллнер. – Он ведь сказал: никакой полиции.

На ее лице отчетливо читалось разочарование. Хелен опять посмотрела в окошко.

– Он все еще курит, но уже не сидит в кресле. Сумка с картиной у него на плече, он собирается уходить…

Миллнер почувствовал, что силы оставляют его. Вспомнился загадочный незнакомец в поезде. «Если в Варшаве вы окажетесь в трудной ситуации, просто наберите этот номер, и я обещаю, что все будет хорошо». Примерно так выразился тот человек. Словно догадывался…

– Листок бумаги во внутреннем кармане моего пиджака. Достаньте его! – велел он. – И мой телефон из другого кармана. – Он выпятил грудь, чтобы Хелен было удобнее. – Скорее!