Не был, не состоял, не привлекался - Михаил Бейлин

В пресс-центре я познакомился с одним его сотрудником, эмигрантом из Германии. Причин, вызвавших его эмиграцию, мы не обсуждали. Я спросил, как он переносит бразильскую жару и климат вообще. Он признал, что бывает очень жарко, но вот уже двадцать пять лет он ничем не болел.

Пресс-центр занимал большой зал. Как-то мы беседовали с гроссмейстером Ярославом Шайтаром. Неожиданно он побежал в другой конец зала, прервав разговор на полуслове. Выяснилось, что в зал залетела какая-то большая бразильская бабочка, и он, заядлый коллекционер-энтомолог, помчался за ней.

Там же в пресс-центре я познакомился с мастером Туровером. Он эмигрировал из России в США в начале века. В Америке он стал предпринимателем, богатым человеком, и позволял себе ездить в разные страны, чтобы поглядеть на международные турниры. Несмотря на возраст, он был бодр, весел, ему нравилось говорить по-русски и шутить. С серьезным видом он сообщил, что ездит на деньги своих детей, потому что он должен был давно умереть, а деньги в этом случае принадлежали бы его детям. Еще он похвалился, что получил большую страховку, так как сделал операцию по поводу рака кожи. Тут я вспомнил, как пришлось снять трусы перед двумя девушками – врачами на медицинской комиссии, чтобы получить необходимую для выезда за рубеж справку о здоровье.

В фойе клуба Петрополитано на доске объявлений висел план работы. Там были экскурсии на водопады Игуасу и другие места, соревнования по теннису и плаванью на своих кортах и в бассейне, и никакой политработы.

Борьба в турнире шла напряженная. Энрике Мекинг радовал бразильцев, уверенно продвигаясь к первому месту. Смыслов, сохранив силы на длинной дистанции, набрал в последних шести турах пять очков, и отстал от Мекинга на одно очко, но этого хватило лишь для пятого места, правда, впереди Кереса, Решевского, Бронштейна, Горта и других.

Прошло шесть лет, и мне снова крупно повезло – я оказался в Бразилии. На этот раз бразильцы взялись за проведение сразу двух межзональных турниров, мужского и женского. Наша делегация стала довольно большой, руководителем назначили общественника, уважаемого по основной работе, а меня – старшим тренером, ему в помощь. Я в это время вновь работал в шахматном отделе.

И на этот раз путешествие в Рио-де-Жанейро было по очень замысловатому маршруту. Поначалу просто на запад, в Лиссабон. Там встретили шведского гроссмейстера У. Андерсона. Он полетел из Лиссабона просто в Рио, а мы летим через океан в Гавану. Далеко от Рио, зато на самолете Аэрофлота. В Гавану не попали из-за метеоусловий, а попали в аэропорт города Камагуэй. После томительного ожидания вновь аэрофлотовские крылья несут нас в Перу. Оттуда до Рио всего четыре тысячи километров, причем обратно на восток, пересекая Южную Америку.

Сутки в Лиме, столице Перу, произвели особое впечатление. Вечером, гуляя по городу, я увидел, как на улице много людей играют в шахматы, другие общаются, будто происходит какое-то народное гулянье. Не похоже ни на социализм, ни на капитализм. Как будто другая планета. Через два дня после отлета, 18 сентября 1979 года, на перуанском самолете, не заплатив империалистам ни одного доллара и вдоволь налетавшись, приземлились в Рио-де-Жанейро. Из московской осени попали в весну.

Проведение одновременно двух межзональных турниров, мужского и женского, было своеобразным рекордом. Шахматная федерация Бразилии отлично подготовилась. Участники турниров были размещены в отеле «Копакабана палас», прямо на берегу океана. Здесь же залы для игры, обширные подсобные помещения, комментарии мастеров для зрителей, бесплатный кофе, бразильский, разумеется…

Фаворитами мужского турнира, до его начала, считали Энрике Мекинга, победителя межзонального турнира в Петрополисе в 1973 году и на Филиппинах в 1976 году, а также Тиграна Петросяна, Лайоша Портиша, Роберта Хюбнера и Яна Тиммана. Перед стартом ходили противоречивые слухи по поводу участия Мекинга. То будет играть, то не будет. Когда я увидел его перед турниром, то заметил некоторые изменения по сравнению с тем, как он выглядел в Петрополисе. Волосы поредели, появилась бороденка. Однако глаза живые. Может быть, слишком веселые. На техническом совещании до начала турнира представитель Мекинга от его имени попросил участников не обмениваться с ним пред началом партии традиционным рукопожатием, так как Мекинг боится заразить неизвестно чем (!?). Увы, через два тура Мекинг, сделав ничью в первой партии и не окончив вторую, выбыл из турнира. На этом карьера многообещающего молодого и симпатичного и талантливого гроссмейстера закончилась. Бразильские болельщики и многие шахматисты были огорчены. Немного поддержал бразильцев их земляк Жайме Суние, двадцатидвухлетний студент. Он показал интересную игру и выполнил норматив международного мастера.

Тигран Петросян прибыл на турнир без секунданта. Играл в обычной манере, аккуратно, без риска. Его шансы на финише попасть в заветную тройку победителей, дающую право играть матчи претендентов на титул чемпиона мира, были скромными. Тигран по старому знакомству поинтересовался моим мнением о дальнейшей турнирной тактике. Пора рисковать или же не спешить. Я высказался без обиняков – пора! Он стал возражать. Спор я закончил вопросом: «Кто из нас чемпион мира?».

На финише Тигран себе не изменил. После 16-го тура он имел 9,5 очков. Портиш и Хюбнер по 10, Тимман 9,5. Семнадцатый тур оказался кульминационным. Петросян быстро делает ничью с Торре. Хюбнер, Тимман и Портиш выигрывают.

В следующем туре Портиш проигрывает аутсайдеру. Петросян белыми с Хюбнером в двадцать пять ходов хладнокровно делает ничью. Хюбнер закончил турнир, имея 11,5 очков. Последний тур. У Портиша 11, у Петросяна и Тиммана по 10,5. Портиш не рискует и в 16 ходов делает ничью, догоняя Хюбнера. И у Тиммана ничья после долгой борьбы. А Петросян черными, разменяв ферзей, проявляет удивительную выдержку и в сложнейшей борьбе переигрывает опытного гроссмейстера Ивкова, врываясь в заветную тройку победителей. Единственный из участников, он прошел турнир без поражений. Он был великим мастером, умеющим поспешать медленно, как советовали древние римляне.

Гораздо спокойнее было наблюдать за женским межзональным. Юная Нана Иоселиани показала чудеса уже на старте, и Нана Александрия вновь подтвердила свой высокий класс.

Турниры шли долго. Больше месяца я прожил в отеле на берегу океана, на знаменитом пляже Копакабана. День и вечер в основном занимали шахматы, но каждое утро в шесть часов я ежедневно спускался на лифте в плавках и тапочках и выходил на этот сказочный пляж. Зарядка, бег трусцой, пешая прогулка, и необычайное купанье. Чистейшая зеленоватая и прозрачная волна набегает на берег, затем откатывается, и ты бежишь за ней. Наступает момент, когда волна вновь устремится к берегу. Тут надо непременно стать к ней спиной, и она подхватит тебя, пронесет и бросит. Почувствовав под ногами дно, надо немедля бежать к суше, чтобы волна, отступая, не утащила обратно. И всегда ласковое утреннее солнце быстро обсушит. Можно повторять это сказочное упражнение.