Диалектика капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала. Том 1. Книга 2 - Николай Васильевич Сычев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если мы рассмотрим теперь ту часть применяемых в машиностроении самих машин, которая образует собственно машину – орудие, то мы опять будем иметь дело с ремесленным инструментом, но только циклопических размеров, посредством которого создаются эти машины[493].
Вышеизложенное свидетельствует о том, что «в качестве машины средство труда приобретает такую материальную форму существования, которая обусловливает замену человеческой силы силами природы и эмпирических рутинных приемов – сознательным применением естествознания. В мануфактуре расчленение общественного процесса труда является чисто субъективным, комбинацией частичных рабочих, в системе машин крупная промышленность обладает вполне объективным производственным организмом, который рабочий застает как уже готовое материальное условие производства. В простой кооперации и даже в кооперации, специализированной вследствие разделения труда, вытеснение обособленного рабочего обобществленным рабочим все еще представляется более или менее случайным. Машины же, за некоторыми исключениями, о которых будет упомянуто позже, функционируют только в руках непосредственно обобществленного или совместного труда. Следовательно, кооперативный характер процесса труда становится здесь технической необходимостью, диктуемой самой природой самого средства труда»[494].
§ 2. Перенесение стоимости машин на продукт
Как уже отмечалось, производительные силы, возникающие из простой кооперации и мануфактурного разделения труда, ничего не стоят капиталу. Ибо они суть естественные силы общественного труда, как то пар, вода и т. д., будучи примененные в производственных процессах тоже ничего не стоят. Подобно тому, как человеку для дыхания необходимы легкие, так он нуждается в «создании человеческой руки» для того, чтобы производительно потреблять эти естественные силы. Для эксплуатации двигательной силы воды необходимо прежде всего водяное колесо, а для эксплуатации упругости пара – паровая машина. Что же касается науки, то с ней дело обстоит так же, как и с естественными силами. Так, если, например, закон отклонений магнитной стрелки в сфере действия электрического тока или закон намагничивания железа проходящим вокруг него электрическим током открыты, то они уже не стоят ни гроша[495]. Но для использования этих законов в телеграфии и т. д. требуется очень дорогой и сложный аппарат.
Мы видели, что орудие само по себе не вытесняется машиной, оно лишь модифицируется по мере становления машинного производства. «Из карликового орудия человеческого организма оно вырастает по размерам и количеству в орудие созданного человеком механизма. Капитал заставляет теперь рабочего работать не ручным орудием, а машиной, которая сама оперирует своими орудиями. Но если, таким образом, с первого взгляда ясно, что крупная промышленность, овладев для процесса производства колоссальными силами природы и естествознания, должна была чрезвычайно повысить производительность труда, то далеко не так ясно, не покупается ли это повышение производительной силы увеличением затраты труда в другом месте. Подобно всякой другой составной части постоянного капитала машины не создают никакой стоимости, но переносят свою собственную стоимость на продукт, для производства которого они служат. Поскольку они имеют стоимость и поскольку поэтому переносят стоимость на продукт, они образуют составную часть стоимости последнего. Вместо того чтобы удешевлять его, они удорожают его соответственно своей собственной стоимости. Несомненно ведь, что машина и развитая система машин, характерное средство труда крупной промышленности, представляют несравненно бо́льшую стоимость, чем средства труда в ремесленном и мануфактурном производствах.»[496]
При этом нужно иметь в виду следующие весьма важные обстоятельства.
Во-первых, машины всегда целиком принимают участие в процессе труда, но одновременно всегда только частью в процессе образования стоимости продукта. Они никогда не присоединяют к последнему стоимости больше, чем утрачивают в среднем собственную стоимость вследствие своего изнашивания. Поэтому существует большая разница между стоимостью машины и той частью стоимости последней, которая периодически переносится с нее на продукт.
Во-вторых, чем больше временной период, в течение которого машины служат в одном и том же процессе труда, тем больше разница между машиной как элементом образования стоимости и машиной как элементом образования продукта.
В-третьих, эта разница между пользованием и изнашиванием много больше у машин, чем у орудия, потому что машины, изготовленные из более прочного материала, служат гораздо дольше, а их применение, регулируемое строго научными законами, делает возможной большую экономию в расходовании их составных частей и потребляемых ими средств и, наконец, арена производства у них значительно шире, чем у орудия.
В-четвертых, чем больше размеры производственной деятельности машин в сравнении с производственной деятельностью орудия, тем больше размеры их безвозмездной службы в сравнении с аналогичной службой орудия. Поэтому только с появлением крупной промышленности человек получает возможность использовать продукт своего прошлого, уже овеществленного труда в крупном масштабе даром, подобно силам природы.
Уже при рассмотрении простой кооперации и мануфактуры выяснилось, что известные общие условия производства, например, здания и т. д., экономятся при совместном потреблении в сравнении с потреблением раздробленных условий производства обособленными рабочими, а потому менее удорожают продукт. То же самое, но в еще большей степени, относится к машинному производству, поскольку здесь происходит совместное потребление машины ее многочисленными орудиями, но и одной и той же машины – двигателя вместе с частью передаточного механизма – многочисленными рабочими машинами.
Именно поэтому при данной разнице между стоимостью машин и той частью их стоимости, которую они ежедневно переносят на производимый продукт, та степень, в которой эта часть стоимости удорожает последний, зависит прежде всего от размеров самого продукта, становящегося товаром на рынке[497].
Отсюда следует, что «если дана та пропорция, в которой стоимость машин переносится на продукт, то величина этой части стоимости зависит от величины стоимости самих машин[498]. Чем меньше труда они сами содержат, тем меньше стоимости они присоединяют к продукту. Чем меньше стоимости они передают продукту, тем они производительнее и тем более приближаются они по своей службе к силам природы. Производство же машин с помощью машин уменьшает их стоимость по сравнению с их размерами и их действием.
Сравнительный анализ цен товаров ручного или мануфактурного производства и тех же товаров, произведенных машинами, дает в общем тот результат, что в машинном продукте часть стоимости, переходящая от средств труда, относительно возрастает, но абсолютно уменьшается. То есть ее абсолютная величина уменьшается, но ее величина в отношении ко всей стоимости продукта, например фунта пряжи, увеличивается»[499].
Вследствие этого ясно, что если производство известной машины стоит такого же количества труда, которое сберегается ее применением, то происходит просто перемещение затрачиваемого труда, т. е. общая сумма труда, необходимого для производства товара, не уменьшается, или, иными
