Консорт - Константин Георгиевич Калбанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А что такого? С волками жить, по-волчьи выть. Они ведь не поймут нашего широкого жеста, если мы просто отпустим пленников. А так и убийства во время разграбления города сведём к минимуму, и заработаем. Хотя, справедливости ради, сложностей с финансами у нас пока всё ещё не наблюдается. Просто удивительно, насколько прибыльным оказалось плетение «Разговорник»…
Сегодня на рассвете к Кафе подошла объединённая флотилия Азовского княжества и казаков. Помимо высадки десанта, наши моряки и донцы захватили порядка полусотни судов и блокировали гавань с не меньшим числом.
Турецкая эскадра из полутора десятков вымпелов парусно-гребных кораблей попыталась было дать бой, но тот сразу же перешёл в избиение младенцев.
Мы сосредоточили все усилия на армии, и до перевооружения флота дело пока не дошло. Поэтому наши моряки и не дрались с османами, ограничившись торговцами. Эскадру уничтожили Соколы Столбовой, не оставившие османам ни единого шанса хотя бы вырваться, не то что отбить нападение.
А затем на возвышенностях к западу от города начали возникать порталы. Сначала несколько, а потом всё больше и больше, пока в течение часа под стенами города не оказались оба полка. Кавалерия и обоз, как и в случае с Еникале, прибыли по морю. Им предстоит сопроводить пленников и освобождённых рабов до Керчи. Ох, и придётся же им попотеть. Оно вроде и недалеко, но раньше, чем за двое суток не управиться. А по моим прикидкам, в общем их получится порядка двадцати тысяч.
Пока переправлялись полки, казаки успели захватить пригород, подступиться к стенам и начать подготовку к штурму. Вообще-то, донцы не хотели спешить, коль скоро не удалось ворваться в город на плечах жителей, спешащих укрыться за стенами. Но мы лишили их выбора. Едва выставив орудия на позиции, артиллеристы начали бомбардировку, интенсивность и результативность которой указывали на то, что стенам долго не продержаться. Высокая скорость, массивные снаряды и разрывной заряд не оставляли им шансов…
Шеренги Дикопольского полка приблизились ко рву шириной в добрых пятнадцать сажен. Увы, но стены его выложены каменной кладкой, и даже имея высокоранговых земельников, мы не можем просто срыть это препятствие.
Турки пытаются стрелять из пушек в выдвинутых башнях, имеющих возможность ведения огня вдоль стен. Прилетевшее ядро не страшно мне, как выдержит его прямое попадание и любой из офицеров. У рядовых такой защиты нет. Им и крупной картечи с сотни шагов за глаза хватит.
Поэтому совсем уж без одарённых дело не обошлось. Вперёд выдвинулись несколько офицеров, забрасывающих «Огненными шарами» бойницы с торчащими стволами орудий. Заряды небольшие, зато летят достаточно часто и точно, так что турецким топчи не позавидуешь. Потери среди них должны быть более чем серьёзные. Или у них всё же хватило ума укрыться подальше от разрывов. Плетение всё же не снаряд, и не даёт осколков, разве только разобьёт в щепу деревяшку или отколет небольшой кусок из каменной кладки.
Цепи приблизились к пролому, и солдаты начали забрасывать ров фашинами. Вот где пригодились земельники, которые могли скрепить их в надёжный мост даже без грунта. Совсем немного времени, и под прикрытием сотен стрелков первая волна двинулась на штурм, карабкаясь по каменной осыпи. Считанные минуты, и защитники опрокинуты, не в состоянии сдержать дружный навал русской пехоты.
— Ну что, Пётр Анисимович, ваш выход, — подойдя ко мне, заметил Уфимцев.
— Не торопимся?
— Донцы уже захватили часть стены, открыли ворота и ворвались на улицы города. Так что они опережают нас, и если доберутся первыми, то мы останемся ни с чем. А продвигаться казачки будут быстро. Там их ждёт золото и трофеи, до которых эта вольница охоча.
— Хм. Согласен, их жажда наживы ничуть не уступит храбрости. Тогда приступаю. Дымок, готовы?
— Так точно, Шелест, — отозвался мой молочный брат.
При этих словах Уфимцев невольно поморщился. Ну вот не принимал он подобное обращение со стороны нижних чинов. Ладно на «ты», чего взять с необразованной и невоспитанной черни. Но вот так, даже не по имени, а по прозвищу. И вообще пристало ли настоящему дворянину иметь таковое. Впрочем, времена, когда он делал мне замечания по этому поводу, давно миновали. Смирился уже, хотя его всё ещё и коробит.
Я отошёл к своему отряду и, переглянувшись с компаньонами, открыл портал. Стоило только с громким хлопком появиться завывающему кольцу из всполохов молний, как Дымок с Хрустом тут же ступили в него, держа наготове свои лупары, из которых начали палить, ещё толком не завершив переход.
На этот раз никаких «Пробоев», только честный свинец и медь. Впрочем, у стреловидной пули пробивная способность такая, что не всякий средний «Панцирь» выдержит. Это мы у себя привыкли рассуждать о недостаточной прочности щита в тридцать люм, во всём остальном мире и семи рады. Так что в любом случае весомо получается.
Я прошёл следом, Зима замыкающим. Едва оказался во дворе, вымощенном известняковыми плитами, как тут же ударил «Шквалом», опрокидывая набегающих охранников. Ну или надсмотрщиков. С нормальными воинами у работорговцев дела обстоят не очень. Нужды нет. Потому что сами они с караванами не ходят. Им и так живой товар доставят в лучшем виде.
Обезопасив себя от непосредственной опасности, я стеганул по поднимающимся туркам «Ледяными стрелами». Кто бы сомневался, что у них нет амулетов. С чего бы им такая радость? Быть может, у их старшего, и то без гарантии. Так что дюжине защитников сотни «Стрел» оказалось более чем достаточно, чтобы полечь разом.
А вот и хозяин. Храбростью этот толстяк в богатом одеянии с тюрбаном, украшенным крупным самоцветом, может и не отличается. Но когда беда приходит в твой дом, да ещё если там твоё семейство, даже паталогический трус зачастую превращается в льва.
В меня влетел «Огненный шар», беспомощно осыпавшийся всполохами, я же ответил «Ледяной плетью». Заряд в ней сейчас слабый, зато ранг у меня серьёзный, а потому, хотя его «Панцирь» и выдержал удар, сбросить захват у работорговца не получится, как ни старайся. Я без труда опрокинул толстяка на плиты мостовой и притянул к себе.
— Прикажи своим не сопротивляться, и тогда клянусь, никто не пострадает, — произнёс я, одновременно с этими словами открывая портал.
Едва появилось кольцо,
