В тени Рюджина (СИ) - Чудинов Халег

— Не много вам там рассказали, — с сомнением заметил Кизаши.

— Не, говорили про историю очень много, — отмахнулся Охеми. — Но там такая нудятина. Я запомнил только то, что на тестах должно было быть.

— Ну уж про Бога Шиноби-то ты должен знать побольше и без Академии.

— Так он же Бог Шиноби, а я еще не шиноби. И даже не планировал им быть еще пару лет назад, — честно ответил Охеми и, загибая пальцы, начал перечислять: — Раньше меня учили арифметике, чтению, письму, географии, игре на кото и логике. А про шиноби так, больше слухи знаю. Единственное, отец велел научиться быть вежливым с ниндзя и выучить все знаки деревень и кланов, чтобы знать, кому на кого заказы выдавать. Еще нужно было запомнить лица из Книг розыска, а там мертвецов быстро вычеркивают. Так что из всех богов я знаю только Рикудо но Шинсен и О-Инари, больше мне и не надо было.

— Все с тобой понятно, — поморщившись, заключил Кизаши.

Эти крестьяне-поселяне всегда одинаковы. Про шиноби им нужно знать только то, как их выгоднее использовать, и как от них избавиться с помощью других шиноби. Ну и Книги розыска выучить, чтоб самых опасных типов в лицо знать и с кем дел лучше вообще не иметь, тоже важно. А вот людей, которые за них умирают, которые начали новую эпоху, прекратив бесконечные войны, знать уже не важно.

— Сенджу Хаширама — сильнейший шиноби своего времени, — назидательно произнес Кизаши. — И сейчас нет никого, кто бы с ним мог сравниться. И вряд ли скоро кто-то родится такой. И, похоже, как раз благодаря Мокутону он был таким сильным. Например, Стихия Дерева позволяла подавлять силу биджу и джинчурики. Пусть сейчас Монстры Чакры уже не такая большая проблема, как всего пятьдесят лет назад, но все равно это очень важная способность. Еще Первый Хокаге мог изменять ландшафт на огромной площади. С помощью Мокутона он, говорят, вырастил Лес смерти, и его чакра до сих пор там живет.

— Похоже, Первый тогда был сильно не в духе, когда этот лес выращивал, — проворчал Охеми, и Кизаши готов был с ним согласиться.

— Как Инузука по следам, хворь находит после дам, — философски заметил Харуно. — Не знаю, правда это или нет, но есть легенда, что тогда он сильно повздорил с Мито Узумаки.

— Похоже, Узумаки все такие — довести могут, — со смесью уважения и насмешки сказал Охеми. — Я тут из них только Кушину знаю, но она надоедливее сотни обычных девчонок.

— Она первая почувствовала в тебе чакру Стихии Дерева, вот и приставала к тебе.

— Да мне от этого не легче, — со вздохом признался Охеми. — Я ее давно не видел, кстати? Она на миссии?

— Уже нет, — коротко ответил Кизаши. — Скоро снова сможешь с ней увидеться.

— Уж лучше не стоит, — торопливо ответил Охеми. — Пусть лучше снова поработает где-нибудь подальше от деревни. И так редко ее на миссии отправляют. А то она с Цунаде-сан живет, а мне с ней, похоже, теперь придется часто видеться.

— Радуйся, что с Цунаде, — невесело улыбнулся Кизаши.

— В смысле?

— Да ничего, ерунда.

Про Корень Харуно знал не много, фактически только то, что он существует. Благодаря своему положению он еще знал, что в этом отделении Анбу занимаются не самыми чистыми делами, о которых Хокаге не желает распространятся. Раньше Корнем управлял Данзо, и из-за внутренней деятельности организации у него случился конфликт с Орочимару, результат которого видела вся деревня. Сейчас там новый руководитель, но деятельность у них все та же, работники все те же и методы не изменились.

Из того немногого, что знал о Корне Кизаши, там очень интересовались Мокутоном. И если бы о способностях Охеми там узнали раньше, чем, например, Микото и Цунаде, то парень мог просто тихонько исчезнуть. Никому неизвестный приблуда, без родственников и связей — это просто идеальный кандидат, чтобы на добровольно-принудительной основе стать частью Корня. И даже Хокаге бы не была известна его судьба, потому что она ему не была бы интересна от слова совсем. Только результат.

Работая с Цунаде, Кизаши знал побольше прочих. Сенджу частенько расходилась во мнениях со своим учителем, и Корень был одной из спорных тем. На взгляд внучки Первого, Корень давно пора распустить, тем более повод хороший появился — Данзо больше нет. Но для Третьего эта организация по-прежнему полезна, и Кизаши сильно сомневался, что Хирузен от нее откажется. Не сейчас уж точно, когда в мире так неспокойно и у Конохи нет подавляющего преимущества перед противниками.

Пусть сейчас Кизаши, как часть отряда ирьенинов, во многом поддерживал свое руководство, то есть Цунаде, но он все-таки был учеником Орочимару. Как правильно сказала Микото, учитель не раз в разных вариациях напоминал своим ученикам, что слушать нужно сердце, но думать все же головой. И Харуно, как бы ему самому ни были неприятны известные факты о Корне, понимал необходимость в нем.

Обстановка в Конохе сейчас далека от стабильной, она понесла слишком большие потери в последней войне. Узушиогакуре пало, Югакуре перестало быть деревней шиноби — большая территория открылась для заказов других поселений. Но в нынешних условиях Коноха просто не в силах конкурировать там с Кири, Кумо и даже Ото. Да и Страны Деревьев и Водопада могут выйти из зоны влияния Листа. Кизаши не знал, как относятся к текущему процессу передела мира дайме, но конкретно для Конохи, как это ни парадоксально, новая мировая война была бы выгодна. Несмотря на понесенные ранее потери именно при активных военных действиях, а не в условиях медленной и мирной экспансии, Лист имеет больше шансов сохранить свое влияние и силу. Естественно, решение своих проблем с помощью очередной войны потребует от Конохи соответствующих жертв, и, чтобы их свести к минимуму, нужно, во-первых, начать ее на своих условиях, во-вторых, любыми способами снизить ущерб для самой деревни. Абсолютно любыми. Это задачи как раз для Корня.

Поэтому Корень сейчас необходим, что бы ни думала об этом Цунаде. Пусть погиб Данзо, пусть его люди не всегда и не во всем подчиняются Хокаге, но их просто некем заменить. Специалисты такого рода требуют особого воспитания и мировоззрения, даже при всем желании с нуля их за пару месяцев не взрастить и всех имеющихся не перевербовать. Проще использовать их в нынешнем виде, после чего при случае избавиться под благовидным предлогом.

Впрочем, Харуно не был Хокаге и никогда не метил на этот пост, так что не мог быть уверен в правильности своих размышлений. И не был знаком с деятельностью Корня так же, как и Цунаде. Возможно, знай он об организации, которой управлял Данзо, больше, то предпочел бы послушать сердце, отключив голову.

— Всякому беспределу должен быть свой предел, — пробормотал в ответ на свои мысли Харуно.

— Что? О чем это вы? — услышал он в ответ.

Задумавшись на непростые темы, Кизаши позабыл о мальчишке да и вообще не заметил, как они успели дойти до госпиталя, где сейчас должна быть Цунаде.

— Да просто мысли вслух, Охеми. Пошли, нечего стоять на пороге.

— Так пошли, — согласился мальчишка. — А почему в больницу? Цунаде-сан и сейчас работает, что ли?

— Это же Цунаде, — ответил Харуно, отворяя двери госпиталя Конохи и входя в пропахшее насквозь медицинскими препаратами здание, — больше, чем ирьениндзюцу, она любит только азартные игры. Но лечить у нее получается лучше, а нервничать ей сейчас нельзя, так что здесь она отдыхает. Ну… Что-то вроде того. А еще недавно сюда попала Кушина, так что точно Цунаде должна быть здесь.

— О… — понятливо покивав головой, протянул Охеми. — Значит, миссия этой Узумаки не задалась. Надеюсь, с ней все хорошо? Она хоть и ненормальная, но все-таки веселая девчонка. Жалко будет, если помрет.

— Ты этого только при Цунаде не ляпни, — хмыкнув, посоветовал Харуно.

— Хорошо, — прилежно согласился парнишка, — не буду. Я еще хочу ирьенином стать, поэтому лучше с ней ругаться не стану.

— Ты? Ирьенином? — удивлено посмотрел на мальчишку Кизаши.

— А что? Думаете, не подхожу? — набычился тот.