Клан – моё государство. - Китлинский

– Допустим, вы правы. Частично.

– Полностью. Во-первых, запасы эти – морские, океанские – границ и принадлежности не знают, им госграницы неведомы. Средства должны идти на изучение. Ещё на восполнение и охрану. А вот то, что после этого осталось, и есть прибыль. Из неё отдай государству налог и на нужды людей пусти.

– Положим, это так. Я в этих вопросах не дока.

– И я не спец. Вот вам и идея: вперёд идти, только вперёд, во всём, что под руку попадётся. Да, где-то оно медленно, тихо даётся. Кое-где, как в электронике, рывок. У вас и с вами полмира в запое, ноль движения. Вы для мира хуже, чем ядерная угроза в тысячу раз, вы же всех в каменный век тянете. Что там этого не видно?

10 – Да как сказать. У вас что, все грамотные такие?

– Все. Вон хоть молодых спросите. А вам идея нужна. Заклинило вас там всех,- Игнат покрутил пальцем у виска.

– Может, коммунизм и неверное течение. Кто знает? Может, и Маркс, и Ленин были не правы.

– Коммунизм и идея его построения здесь ни при чём. Как угодно можно это назвать. Он как раз и не расходится с общемировыми поисками справедливости. Развитые тоже начинают менять свои формации. Наёмный труженик отмирает. Его тоже привлекают к владению. Ваши просто идеалисты какие-то вывихнутые были. НЭП был. Ну чем не урок? Нет, пошли снова рубить налево-направо. Чем дальше, тем хуже. И никто не шевельнул, что не в ту степь поехали.

– Напороли и впрямь много.

– И нынешние. Думаете, они по земному шарику опыт изучать ездят? Дудки. Им опыт не нужен. Лишь бы чемоданы набить барахлом.

– Не всё сразу.

– Да куда же сразу! Читал программу аграрно-продовольственную. Это же чушь величайшая. За такие программы премии Нобелевские надо давать в разделе "Антинаучные теории". Этих писак даже скотником на самую захудалую ферму в дальнем колхозе ставить нельзя: или ферма сгорит, или скот падёт.

– Злитесь?

– Отнюдь. Когда в государстве правильность определяется по рангу, а не по уму, всё приходит в упадок. С секретарями же обкомов и с их ставленниками – недоучками в корпусе директоров мне общаться, не то что спорить, ни к чему.

– Так уж и недоучки.

– А кто? Вот Рыжков – премьер. Что, умный? И как премьер – дурак, и как бывший директор "Уралмаша" – дурак.

– Не буду вам возражать. Совсем не знаю этого человека.

– И знать его ни к чему. Достаточно видеть, где он усилия прикладывает. И ясно, кто перед тобой.

– Так ему другого Политбюро не даст сделать.

– Он по-другому, по нормальному, и не стремится. Даже попытки напрячься не делает. Вот и дурак. Может, только хочет немного повальяжничать, от души. И мягкий весь какой-то, вот-вот слезу пустит. Где их Горбачёв берёт только?

– Вот вас бы пригласили, вы бы пошли?

– Нет.

– Ругать все могут.

– Не потому не пошёл бы, как вы думаете. Мы в основной концепции не сойдёмся. Либо им всем в отставку, либо мне. Даже не взяли бы с таким мышлением, как у меня.

– Из-за того, что вы умнее?

– А хотя бы и так. Вот вы как думаете, какое у меня образование? Или у ребяток?- Игнат показал рукой на уехавших вперёд.

– Не возьмусь определять. Мне хотелось вас об этом спросить.

– Диплома показать не могу. В нашей школе не дают.

– А есть такие школы?

– Не будь их, и нас бы не было.

– Закрытого типа?

– Теперь – нет.

– Что же преподают?

– Всё. Шесть языков. И остальное. К примеру, по наследию Ленина – от корки до корки.

– Высшая, так сказать, партийная,- Кириллов засмеялся, усаживаясь в седле боком.

– Зря смеётесь. Это я к слову. Гуманитарное образование – всё, что есть в мире, от греков до сегодняшнего дня. Техническое. Экономическое. Медицина. Религии. Двое суток перечислять надо.

– Особая система.

– Так. Примерно. Всё самое рациональное собрали.

– Однако! Александр сводил?

– Он сам по ней учился. Собирали не год, не два. Десятилетия. И продолжают сотни людей подбирать. И я, и вот они, молодые, все в эту копилку вносят.

– Для чего?

– Да потому, что собрать в одной голове, в преподавательской, скажем, нет возможности. Вот мы с вами по-русски беседуем, мне приятно. Знаю его и люблю. Но в общении редко приходится пользоваться. Особенно в Азии. Навык пропадает.

– Они его тоже знают?- Кириллов кивнул на едущих впереди ребят.

– Да.

– А вот с Александром на русском не говорили.

– На диалекте местного языка шпарили.

– Наверное, моё присутствие стесняло.

– Нет. Оттого, что ему без разницы, на каком говорить. Вот спросите, на каком языке они к нему обратились, он вам ответит, но сам в себе не задумывается, разницы не ощущает. И они так же. На каком думают, на том и говорят.

– Хотите сказать, что знание языков – необходимость?

– Безусловная необходимость. Какой бы не был умный переводчик, точности достичь нельзя. Смысловые понятия не подлежат переводу.

– Долго вы этого достигали?

– Долго и тяжело. Поздно начал. С семи лет. Этим вот,- Игнат махнул одному, показывая, что видит проводника,- легче пришлось, они четырёхлетками начинали. Тем, кто с рождения – легко даётся.

– А оптимальный есть возраст?

– Лучше с пелёнок. С колыбели.

– Как же это? Забирать от матери?

– Ясли есть. Вот с них. Общение языковое до того, пока ещё говорить не начал. Эдаким скопом. Множеством.

– Значит, вундеркиндов готовите?

– Таланты. Без них мир умрёт. И не просто таланты. В мире нашем умному тяжело. И в соцлагере, и в каплагере. Многие так и не достигают вершин. Системы съедают. Нашего сожрать невозможно. У него всегда есть ответ, и ход правильный. Такая вот защита.

– Хитрый, стало быть, талант. Не боитесь, что не в ту сторону пойдёт этот монстр, имею в виду, во зло.

– Так смотря что за зло брать?

– Вас действительно не зацепить. Вёрткий.

– Тоже правильно. Не цепляйте.

– Дисциплина жёсткая?

– У нас?

– Да.

– Нет такого понятия.

– Александр этот вам ведь приказывает.

– Вам показалось.

– Кто-то ведь командует?

– Общее дело. Ясность цели. Но это уже не дисциплина. Что-то вроде внутренней мобилизации.

– А выйти из дела можете?

– В данный момент – нет. Вас надо доставить. После Непала – могу.

– И вам ничего не будет?

– Что имеется в виду?

– Ну, смерть, положим.

– Всё добровольное. Без подписок и принуждения. Если вы хотите знать – продаются наши или нет, отвечу – нет. А почему – объяснять не буду, не сможете понять. Из дела есть уходы. Как без этого. Скажем, в науку тянет человека. Никто не препятствует, наоборот. Из доли дела выделяют суммы на обучение, обустройство, прочие расходы. И без возврата. И не потому, что наш. Если его проект или открытие важно, мы его в жизнь внедрим не мешкая, не даром, но на условиях выгоднейших, и при этом прошлого кредита его никто считать не будет. И случаев таких много. Он же свою долю, умный ведь человек, не профукает, коль в перспективу глядит. И в школу свою вложит, и той, что для него материнская, даст, не обделит. Ему же в ней, пока своей нет, учеников черпать, будущих продолжателей. Тут одно к одному складывается.

– Некое государство в государстве?

– Система.

– Да, ведь вы кругом концы имеете, я и выпустил из виду это.

– Не концы, и не связи. А тех, кто с нами сходится в тех или иных делах. Но без общей идеи. Будь-то политическая или религиозная.

– Вы сказали, что Александр – стрелок, и вы тоже. Каста?

– Если хотите – да. И здесь нет добровольности.

– Назначения?

– Нет. Способности. Скажем, у вас есть, но вы не хотите, а хотите банк организовать и идёте в финансисты.

– Ничего не понял.

– Стрелок – это не ступень. В стрелки может попасть лишь очень способный. Здоровье важную роль играет и ещё многое. Как при отборе в космос, но отбор во много крат более жёсткий. И вот ты прошёл отбор. Все видят – ага, готов, подходит. Предлагают стать стрелком. Ты волен отказаться, никто не упрекнёт. Сашка дважды из стрелков уходил. То есть не работал. Но обстоятельства сказали "надо", и делал работу.

– А функции у стрелков какие?

– Защитные.

– Убить, обокрасть?

– Хотел бы я поглядеть, как бы КГБ меня или Сашку в Москве, скажем, нашли. Ноги бы истоптали. Стрелок должен любого нужного человека в каком-либо месте найти, не зная имени, лица, по скудной информации. Естественно, коль есть такая необходимость, убить.

– Это реально?

– Вы кто по званию?

– Генерал. Генерал-лейтенант.

– Ведали, скажем, отделом в управлении?

– Положим.

– У вас система разлаженная. И в таком возрасте, а вам чуть за пятьдесят, уже не регулируется.

– Это мозги имеете в виду?

– Нет. Комплекс. Знания у вас заложены неправильно. Опыт тоже весьма сомнительный. Профессиональные привычки не систематизированы, совсем. Плохой уровень движения и владения телом, и физические кондиции низкие. Много разных "но", и как итог – полная некомпетентность.