Высокий замок - Дмитрий Воронин

– Нет, ваше величество, – покачал головой Борох. – Но я знаю того, кто приказал доставить яд в Тимрет. Того, кто организовал бегство Алкета Гарда. Того, благодаря кому провалился план захвата Торнгарта.

– Это очень серьезные обвинения, – медленно протянул Император, прекрасно понимая, к чему клонит старик.

Борох не в первый раз поднимал этот разговор и неизменно наталкивался на негативную реакцию властелина. Свой самый надежный инструмент поддержания власти Унгарт предпочитал беречь. Если уж верховный жрец вновь запел старую песню, значит, у него и в самом деле появились весомые доказательства. И сейчас семена падали на благодатную почву. Когда дела идут хуже некуда, лучший способ поправить положение в глазах недоброжелателей – найти виновного.

– Итак, ты обвиняешь?…

– Консула Тайной стражи. Я утверждаю, что Ангер Блайт умышленно своими действиями дискредитирует Империю.

– Надеюсь, – тихо заметил Унгарт, – это не просто слова? Я устал от подобных обвинений. Ты располагаешь доказательствами, Юрай?

– Пограничная стража задержала человека, – суховатым тоном сообщил Борох, – в сумке которого обнаружено вот это.

Он извлек из кожаной сумки небольшой серебряный флакон и поставил его на стол перед Императором.

– Что это?

– Яд, ваше величество. Тот самый яд, который унес тысячи жизней инталийских солдат. Как подданный Императора, я не могу не радоваться сокращению орденской армии, но ущерб чести Гурана непозволительно велик. Допрос негодяя показал, что он получил сосуд из рук Ангера Блайта – разумеется, вместе с подробными инструкциями по применению отравы.

– Это достоверные сведения?

– Под «оковами» лгать невозможно. – Старик растянул сухие губы в осторожную, немного грустную улыбку.

Человек, недостаточно хорошо знающий Бороха, при взгляде на его лицо поверил бы, что верховный жрец испытывает настоящую боль от сказанного, но долг заставляет его продолжать.

– Далее, ваше величество. Как вы, вероятно, знаете, часть наемников, освободивших преступника Алкета Гарда, были арестованы. Их, разумеется, тоже подвергли допросу. Одних – с применением «оков разума», других… скажем так, более традиционными способами.

– Триумвират всегда был склонен к излишней жестокости. – В голосе Императора сквозило неодобрение. Он ничего не имел против показательной казни, сколь угодно кровавой, но пытки… к чему ломать человеку кости или вырывать ногти, если можно наложить заклинание – и преступник сам расскажет все. Да еще будет старательно припоминать мельчайшие подробности, стараясь выполнить приказ мага.

– Вожак этой банды, к сожалению, попал в наши руки уже трупом. Зато удалось захватить кое-кого из его дружков.

– И они в один голос… – Император не смог сдержать сарказма.

– Не совсем так, ваше величество. – Если старик и заметил издевку (а он, несомненно, заметил, поскольку Борох вообще обладал талантом замечать все вокруг себя, даже то, что творится за его спиной), то внешне он никак на это не отреагировал. – Часть злоумышленников уверяет, что их командир, Базил, намеревался отомстить одному магу, который сопровождал Гарда.

– Сложно придумать более… недостоверную историю.

– Разумеется. Атаковать отряд в сорок мечей, да еще и усиленный магами, и все ради того, чтобы отомстить одному? Можно придумать более простой способ самоубийства. Гораздо интереснее сведения, полученные от двоих негодяев, выполнявших в банде обязанности офицеров. По их словам, за освобождение Гарда наемникам заплатили.

– Заплатил, разумеется, Блайт?

– По их словам – да, ваше величество. Правда, они утверждают, что об этом им сообщил Базил. Мои агенты проверили показания. Нашелся еще один свидетель. Трактирщик. Он обладает одной неприятной привычкой – подслушивать то, о чем говорят его гости. Трактирщик подтвердил, что незадолго до нападения Базил приходил в таверну, где встречался с Консулом.

Император покачал головой.

– Ты собрал неплохую коллекцию свидетельств, Юрай.

– Я лишь выполнял свой долг, – поджал губы верховный жрец. – Кроме того, есть еще ряд вопросов, которые хотелось бы задать Ангеру Блайту. Прежде всего срыв военной кампании. Блайт повел свою игру, ваше величество, и передал информацию о горном отряде заключенной леди Рейвен, после чего позволил ей бежать.

– Это Блайт объяснил, – напомнил Император.

– Именно так. Его действия – если судить по объяснениям самого Консула – должны были спровоцировать Вершителей на неверные действия. Тем не менее этого не произошло. АрХорн сумел принять единственно правильные решения, благодаря чему не допустил захвата Торнгарта и сохранил большую часть армии. Я бы очень желал знать, что на самом деле Блайт рассказал этой леди Рейвен. И еще один вопрос не дает мне покоя, ваше величество. Маги Альянса прекрасно знали день и даже час, когда корабли подойдут к устью Ясы. Они подготовили великолепную засаду.

– Послушать тебя, так определенно во всем виноват Блайт…

– В этом случае у меня нет ни малейших доказательств, – отвел взгляд Борох. – О точном маршруте и расписании движения эскадры знало не более десяти человек. Некоторым из них я всецело доверяю. Остальным, в том числе и Блайту, нет.

– Хотел бы я знать, – криво усмехнулся Унгарт, – кому это ты всецело доверяешь…

– Вам, – спокойно ответил старик. – И себе. Больше – никому.

– Хорошо, Юрай… – Император поднялся и подошел к узкому окну. Над Броном нависло хмурое осеннее небо, сырое, готовое вот-вот пролиться промозглым осенним дождем. Погода в высшей степени соответствовала настроению хозяина этого дворца, этого города и этой страны. – Хорошо, я выслушал тебя. Что ты предлагаешь?

– Всего лишь допрос, ваше величество. Если Ангеру Блайту нечего скрывать, то он, безусловно, согласится на беседу с применением «оков разума». Я первый принесу Консулу свои извинения, если мои подозрения окажутся необоснованными.

Император обернулся и внимательно посмотрел на старика. Пожалуй, сегодня Борох и в самом деле сумел удивить властителя. Всего лишь допрос… это и в самом деле необычное проявление гуманности, в склонности к которой ранее верховный жрец замечен не был. Разумеется, если обвинения беспочвенны, первые же вопросы это подтвердят… как подтвердят и вину, если она есть. В последнее Императору верить не хотелось, хотя слова Бороха все же заронили в его душу зерно подозрения. Разумеется, сфабриковать улики Юрай мог… Более того, Императору было известно по крайней мере о десятке случаев, когда он делал это, чтобы убрать со своего пути противников, которых было нецелесообразно попросту убить. Но в данном случае обвинения были серьезны. Тем более что каждое слово Бороха можно было проверить, и, похоже, хитрый Юрай не только не будет против, но и сам предложит подобную проверку.