Пир бессмертных: Книги о жестоком, трудном и великолепном времени. Возмездие. Том 4 - Дмитрий Быстролётов

Носик оказался отставным офицером швейцарской армии, итальянцем по национальности, с большими связями в Риме и в Ватикане: его дядя был кардиналом. Работать с Носиком было не скучно. Получив пачку денег, он прежде всего их нюхал и спрашивал:

— Настоящие?

— Конечно, — возмущался я.

— Ну и дураки же ваши японцы! Напишите им, чтобы они поскорее начали сами печатать доллары, с их тонкой техникой это получится великолепно! Платите мне не 200 000 настоящих франков, а 1 000 000 фальшивых долларов — и мы квиты!

Но плохо было то, что этот жулик шёл на риск по мелочам. Однажды в Довере, в Англии, мы высадились с парохода и шли в группе пассажиров первого класса — их там пропускают без задержки. Был туманный вечер, кругом стояли бобби с собаками и фонарями на груди. Вдруг из штанины Носика покатилось что-то белое. Я замер. Бобби скромно потупили глаза, леди и джентльмены тоже. Носик спокойно нагнулся и сунул белый моток себе в носок: «Брюссельские кружева! — потом пояснил он мне. — Везу для приработка!» Я едва не побил его… А потом он чуть не застрелил меня, я спасся случайно, ведь это был не государственный работник и патриот, а жулик-одиночка, и злоба в нём взяла верх над расчётом. Он продал новые шифры сначала японцам в Токио, а потом мне в Берлине. По списку купивших государств установил, что я — советский разведчик. Побелел от злобы: выходило, что мы удачно перехитрили его во второй раз! Начал убеждать немедленно поехать к нему в Швейцарию, где завтра утром он может познакомить меня с графом Чано и Эддой. Я согласился. Вечером мы сели в его мощную машину и понеслись на юг.

Шёл проливной дождь. Сквозь полосы воды мы неслись как вихрь, обгоняя попутные поезда. Оба молчали. На рассвете прибыли в Цюрих. Остановились перед большим тёмным особняком на горе Дольдер. Носик отпер ворота. Входную дверь. Зажёг свет. Роскошный вестибюль был пуст, на статуях и картинах лежал слой пыли, мебель была в чехлах. Я сразу почуял ловушку. Носик начал раздеваться. Я стал перед зеркалом так, чтобы следить за каждым его движением — он старался зайти мне за спину. Пистолет я держал в кармане, и пуля была в стволе. Я увидел, как с перекошенным от злобы лицом он стал вынимать пистолет из кобуры под мышкой. Решающий первый момент был у меня, но стрелять не пришлось: на улице коротко и сильно рявкнул автомобильный гудок — город просыпался, начиналось движение. От неожиданности Носик вздрогнул и выдернул руку.

— Дурак, — сказал я. — Это мои товарищи подъехали и дали мне сигнал: если через десять минут я не выйду, то они ворвутся сюда и без лишнего шума сделают из вас отбивную котлету. Мы сильнее. Поняли? Повторяю: не валяйте дурака! А ещё разведчик, ха-ха! Целую ночь вы ни разу не обернулись и не заметили, что за нами от самого Берлина мчалась вторая машина!

Носик заныл насчёт денег, я обещал добавку и счастливо выбрался из особняка. Заметил номер и улицу, и особняк явился исходной точкой для выяснения личности Носика и его связей. Так Носик из раздражения допустил ошибку и поймал самого себя ловушку для меня. Это бывает!

— А дальше?

— Слушайте. Вербовщик ведет сразу несколько дел, он рискует не только собой, но и теми, кто уже начал для нас работать. Начальником нашей вербовочной бригады был генерал-майор, человек богатырского роста и сложения, очень образованный, по национальности венгр. Это был революционер-интернационалист, друг скончавшегося недавно венгерского министра государственной безопасности Ференца Мюнниха. Мы звали его Тэдом.

Когда получение материалов от завербованного налаживалось, наша вербовочная бригада передавала нового агента другой бригаде, эксплуатационной. В те годы около богатых американских туристов в Италии и Франции постоянно терся юркий итальянский еврей по кличке Винчи, торговец фальшивыми антикварными вещичками, — в Италии существует целая промышленность, изготовляющая эту поддельную старину на потребу богатым невеждам из-за океана. В этом неопрятном человечке с потертым чемоданчиком в руках самый зоркий глаз не мог бы распознать советского генерал-майора, начальника эксплуатационной разведывательной группы. Звали его Борисом. Борису мы и передали Носика. Но за время работы со мной Носик успел познакомить меня с одним матёрым французским разведчиком Ле-муэном — зловещего вида стариком, торговцем чужими кодами. Старик развлекал меня рассказами о том, как во время Первой мировой войны собственноручно расстреливал на франко-испанской границе разную подозрительную мелюзгу, и угощал меня вином и устрицами, и всё старался заманить на французскую территорию. Нехотя, ради установления дружеских отношений с японской разведкой, он продал мне несколько очень нужных шифров: шли предвоенные годы, информация со всех сторон была крайне необходимой. А я выследил в Цюрихе свидание Лемуэна с удивительно красивой брюнеткой и сумел познакомиться с ней. Она оказалась любовницей важного румынского генерала, который снабжал своих французских хозяев интересной для нас информацией о СССР и Румынии! Как я сумел втереться к ней в доверие? Деньгами. Ссылкой на Японию, которая хранит тайны как могила. Ну и своей молодостью: генерал-то, знаете, был весьма поношенным стариком, а убийца из Сингапура — элегантным наглецом в расцвете сил, такие нравятся многим женщинам, в том числе и курьерам между Бухарестом и Парижем.

За столиком, у бутылки шампанского во льду, мы, вероятно, казались весьма живописной парой — она в глубоко декольтированном платье, я во фраке. Мы шептались как юные влюблённые: «Если вы меня предадите, то будете убиты, как только высунете нос из Швейцарии!» — говорила она мне в ухо, сладко улыбаясь. Я улыбался ещё слаще и шептал в ответ: «А если вы предадите меня, то будете убиты вот здесь, в Цюрихе, на этой самой веранде, над синей водой с белыми лебедями!»

Из всего сказанного вы видите, что разведывательная нить часто даёт ответвления: тянешь одну рыбку, вытягиваешь три, а весь улов всегда получал наш юркий торговец фальшивыми древностями!

— А как шла работа у лорда?

— Лорд появлялся на сцену только в моменты самой смертельной опасности.

В предвоенные годы гонка вооружений всегда чрезвычайно ускоряется и переходит в безумную чехарду. В такой обстановке однажды в Берлине меня вызвал резидент и приказал срочно съездить в фашистский Рим и доставить оттуда в гитлеровскую Германию армейский газозащитный комбинезон и ручной пулемет. Через две границы! Хрустящий комбинезон защитного цвета и пулемет (правда, без ручки!). Это было очень серьёзное поручение. Я вызвал Пепика и Эрику, свою молодую чету, руководить операцией взялся Тэд, Борис вызвался в помощники.