Леонид Кучма - К. Бондаренко

Востоку Украины нравилось, что правительство возглавил человек, лишенный националистических ноток и постоянно взывающий к дружбе с Россией. Более того – не говорящий на украинском языке. Западу нравилось присутствие в правительстве Кучмы людей с ярким национал-демократическим имиджем. Игорь Юхновский, Николай Жулинский, Виктор Пинзеник получили министерские портфели. Тарас Стецькив стал советником премьер-министра. Вячеслав Чорновил несколько раз похвалил Леонида Кучму. Кроме того, Кучма на первой же пресс-конференции в ранге премьер-министра торжественно пообещал выучить украинский язык, и свое обещание выполнил. Этого было достаточно. Леонид Кучма знал производство и мог руководить только как «директор страны». И это он доказывал неоднократно и во время премьерства, и во время президентства.

Но директор директору рознь, а производство – производству. Леонид Кучма хорошо знал, как надо руководить «Южмашем», но Украина – это не «Южмаш», не привилегированный завод в рамках советской оборонной системы. Здесь должны были действовать иные правила и иные законы.

14 октября Леонид Кучма встретился с Кравчуком и заявил о желании создать собственную команду. «Первое требование, которое он выдвинул, – немедленное увольнение исполняющего обязанности премьер-министра Валентина Симоненко, вице-премьера Олега Слепичева и министра Кабинета министров Владимира Пехоты. На должность последнего Кучма сразу предложил Анатолия Лобова, который вместе с Игорем Маркуловым (будущим советником президента по вопросам альтернативной экономики) на тот момент имел на него огромное влияние. На месте первого вице-премьера он желал видеть Игоря Юхновского. Я считал необходимым предостеречь премьера от возможных ошибок. Поэтому заметил, что хорошо знаю Игоря Рафаиловича, очень ценю его как ученого, но не уверен, что он полностью справится с обязанностями первого заместителя председателя правительства, фактически с обязанностями начальника штаба. Но Кучма возразил, что для него назначение Юхновского именно на эту должность является принципиальным моментом. А все возможные штабные недоработки, мол, исправит Лобов», – писал в своих воспоминаниях Леонид Кравчук.

27 октября Леонид Кучма выступил перед парламентом с докладом о состоянии экономики Украины. Доклад был написан в черных, пессимистических тонах. «Я точно знаю: страну мы развалили», – заявил Кучма.

18 ноября Леонид Кучма представил доклад об антикризисных мероприятиях правительства. Для борьбы с кризисом он попросил для себя чрезвычайные полномочия. Парламент предоставил их ему. Полномочия правительства превышали полномочия президента. Кабинет министров мог издавать декреты, которые бы регулировали экономические вопросы и имели тот же вес, что и документы, принятые парламентом. Президент не имел права наложить вето на декрет правительства либо изменить его. Таких полномочий не имел ни один премьер в независимой Украине – ни до, ни после Кучмы.

Фактически Кучма выбрал хорошо проверенный историей ход: 27 октября он запугал депутатов, поверг их в состояние шока, а ^ноября появился в тоге триумфатора – как герой, надежда нации, спаситель отечества. И получил необходимые полномочия – в полном объеме. 18 ноября после доклада Кучмы депутаты приняли Закон «О временном приостановлении полномочий Верховной Рады и Президента Украины». Кучма на 6 месяцев получил чрезвычайные полномочия в экономической сфере для проведения рыночных преобразований.

В своем докладе Кучма пообещал покончить с кризисными явлениями в экономике и развернуть борьбу с засильем криминальных структур. «Следует потуже закрутить гайки», – рефреном звучало в выступлении Кучмы с трибуны Верховной Рады. На следующий день одно из независимых изданий вышло с карикатурой на первой странице: злобный человечек, похожий на Кучму, с огромным гаечным ключом в руках угрожающе обещает: «Я вам закручу гайки!»

Еще один момент: Кучма, наверное, первым из украинских политиков решил сыграть роль «универсального антикризисного менеджера», который может действовать в любых условиях. Однако он потребовал от парламента одного: определенности с вектором деятельности. Мол, куда идти? Ребята, я могу копать, а могу не копать. Вы определитесь, что конкретно надо делать? Отсюда и самая памятная фраза Кучмы: «Вы мне скажите, что строить, и я буду строить».

Леонид Кравчук писал: «Говорят, что когда в 1992 году Кучма получил предварительное предложение стать премьером, он согласился не сразу. Одной из причин колебаний директора «Южмаша» называли его неуверенность в способности за сжатые сроки сформировать команду. Насколько я понимаю, речь шла не только о кандидатах на должности министров и председателей комитетов, но и о будущих советниках. Наверное, он чувствовал нехватку людей, способных генерировать идеи, с одной стороны, и людей, которым бы доверял, с другой. Жизнь показала, что людей, которым бы Леонид Данилович доверял полностью, практически не существует. Но в его окружении во все времена были люди, к мнению которых он прислушивался, когда речь шла о тех или иных вопросах. По какому принципу Кучма формировал свое окружение? Когда была сформирована группа советников премьера, я с интересом заметил, что преимущественное большинство в «мозговом штабе» нового руководителя правительства составляли, как правило, не очень известные, часто очень молодые, преимущественно хорошо образованные и, безусловно, амбициозные люди… Мне кажется, что, став премьер-министром, Леонид Данилович интуитивно почувствовал потребность в привлечении молодежи, чья психология менее всего была замусорена, извините, «совковыми» штампами».

Из Днепропетровска Леонид Данилович вызвал в Киев Виктора Чайку, помогавшего ему на выборах в Верховный Совет. Так в 32 года Чайка стал главным советником и руководителем политико-экономического совета при премьер-министре Украины. Также в ранге советников в окружении Кучмы появились молодые представители «Народной Рады» – в частности Тарас Стецькив. Среди прочих советников следует выделить Владимира Рыжова, Петра Лелика, Сергея Осыку, Олега Соскина и Мирослава Питцыка. Кучма даже пытался заигрывать с представителями студенческих и прочих молодежных неформальных организаций. Система советников была выстроена таким образом, чтобы собрать воедино несовместимых между собой людей. Так, у советников по вопросам внутренней политики Тараса Стецькива и Петра Лелика была взаимная непреодолимая неприязнь. То же можно сказать об Осыке и Соскине. Позже из состава советников ушли Олег Соскин и Тарас Стецькив. На их места были приглашены Виктор Суслов и Александр Турчинов.

Руководителем пресс-службы Кабинета министров становится 29-летний Дмитрий Табачник. Во время своего пресс-секретарства он ввел новую практику: брифинги после каждого заседания Кабмина стали обязательными, пресс-конференции премьера регулярными, заявления пресс-службы правительства стали персонифицированными, и они уже шли как официальные заявления пресс-секретаря. Более того, пресс-секретарь пытался толковать политику правительства. Ирина Погорелова писала: «Случалось, что Леониду Даниловичу приходилось несколько раз обрывать своего пресс-секретаря, который брался вызывающе растолковывать мнение премьера в его присутствии». В марте 1993 года честолюбивый Табачник, которого не удовлетворял скромный титул «руководителя пресс-службы», добивается новой должности, с более громкой формулировкой и с более широкими полномочиями – пресс-секретарь, начальник Главного управления прессы, информации и связей с общественностью Кабинета министров Украины. Юрий Луканов в своей книге о Леониде Кучме пишет: «В свое время пресс-секретарь премьера, подготовив соответствующее обоснование, предложил создать Главное управление информации Кабинета министров. Согласно решению правительства, на организацию такой структуры были выделены значительные средства. Если бы господину Табачнику удалось воплотить идею в жизнь, то по своей весомости он уравнялся бы по меньшей мере с министром. Только отставка господина Кучмы помешала ему организовать управление информации должным образом».

Вместо себя на «Южмаше» Леонид Кучма оставил своего близкого приятеля Юрия Алексеева, ранее исполнявшего обязанности первого заместителя генерального директора и фактически руководившего предприятием в то время, когда Кучма находился в Киеве. Алексеев и Кучма давно и надежно сработались. Кучма был уверен: Алексеев не подведет и не предаст.

Итак, правительство Кучмы стало следствием компромисса директората, региональных элит и «Народной Рады». Плюс – удачной политической игры. Интересы Ивана Степановича Плюща в этом правительстве были мало учтены – разве что в аграрном блоке, где нашлось место близкому к Плющу Юрию Карасику Кучма с первых же дней продемонстрировал, что не намерен выполнять чью-то волю. А получив право издавать декреты, он вообще не нуждался в союзе с Плющом. Плющ теперь ему нужен был только как формальное прикрытие.