Штурмовая бригада СС. Тройной разгром - Леон Дегрелль

Разбитые автомобили и грузовики торчали в грязи повсюду. Наши самые большие гусеничные тягачи, настоящие монстры среди машин, отправленные из Деренковца в Староселье, чтобы помочь дальнейшему отступлению, потратили целые сутки, чтобы преодолеть 30 километров.

На железной дороге, последнем пути на Корсунь, слышалась постоянная стрельба. Тысячи грузовиков, шедшие по ней, постоянно попадали под обстрел.

Немецкое Верховное командование контролировало ситуацию с невероятным самообладанием. Несмотря на пугающие перспективы для 50 или 60 тысяч человек, оказавшихся в котле, мы не могли обнаружить в приказах ни малейшего следа паники или спешки. Маневры выполнялись спокойно и методично. Противник нигде не сумел захватить инициативу.

В этой ужасной ловушке люди и техника действовали точно в соответствии с полученными инструкциями. Арьергарды и фланговое охранение держались до той минуты, до которой было приказано, что позволяло остальным частям передислоцироваться.

Прорывы немедленно закрывали, несмотря на цену этого.

Буквально все понимали, что лучше всего точно придерживаться плана, составленного Генеральным штабом, так как преждевременный отход неизбежно вынуждал проводить контратаки, чтобы отбить обратно утерянную территорию.

Приказы были жесткими. Время не подходило для проявлений мягкости. Каждый солдат знал, что он должен выбрать: либо перегруппировка по приказу с возможностью финального прорыва благодаря методичному отходу, либо уничтожение в результате беспорядочного всеобщего бегства.

Мы дожили до вторника 8 февраля.

Староселье все еще держалось.

Держался и Деренковец.

Опасность от образовавшегося прорыва была более или мене нейтрализована нашими патрулями, двигавшимися по периметру леса, захваченного русскими.

Но противник больше не был удовлетворен этим прорывом. Он продолжал яростные атаки по всему периметру котла. Волна за волной обрушивались с юга, где немецкая армия отступала. Вся советская империя обрушилась на нас с востока начиная со 2 февраля.

Наш сектор состоял из траншеи длиной 30 километров от Деренковца до Староселья и передовых позиций 2-й роты на севере. Мы также защищали вспомогательную позицию длиной около 5 километров, которая шла от Староселья к большой деревне Скиты на юге.

Прорыв противника угрожал нам с фронта, а также нашим правому и левому флангам. Староселье находилось в конце длинного коридора. Противнику на востоке требовалось всего лишь соединиться с советскими войсками, которые обошли нас с запада, и наши солдаты, оказавшись в ловушке, были бы быстро уничтожены.

Валлоны, прикрывавшие наш правый фланг, имели соседями молодых новобранцев дивизии «Викинг», которые прибыли на фронт всего месяц назад в гражданской одежде. Они едва успели получить начальную военную подготовку среди январского безумия. Эти несчастные парни дошли до предела физической и моральной выносливости.

Противник атаковал их утром 8 февраля, выбил с позиций, захватывая посты один за другим, и полностью окружил уцелевших. Мы видели, как они плывут по течению за нашим плацдармом. Спасать было нечего и некого. Хотя кое-кто из этих несчастных еще кричал.

После этого советские войска хлынули в прорыв. Они захватили наши позиции на юго-востоке, расположенные в дубовой роще. Нашим солдатам пришлось ее оставить и даже маленькую деревню Скиты на плато. Они спустились в долину, преследуемые противником по пятам.

Вражеские силы, прорывавшиеся в двух пунктах, почти соединились. Только маленький командный пункт, где мы спешно собирали бегущих солдат, оставался крошечным островком между двумя советскими таранами.

Мы должны были оправиться как можно быстрее и снять давление на наши позиции. Всего один час колебаний — и любой прорыв станет невозможен.

Противник уже занял Скиты. Наши противотанковые орудия поднялись на холм. Сражаясь зубами и когтями, мы загнали русских обратно в рощу. Снова ситуацию удалось временно выправить.

В штаб нашей бригады пришел приказ на следующий день возобновить отступление.

Нам следовало продержаться всего лишь несколько часов, один вечер и одну ночь, и тогда мы спасем не только свою честь, но и многих братьев по оружию, которые должны были медленно отходить под нашим прикрытием.

К несчастью, коммунисты, которые могли догадаться о наших планах, решили предпринять решающую попытку уничтожить наши позиции.

Чтобы действовать более эффективно, русские решили уничтожать котел в Черкассах сектор за сектором. Именно поэтому противник нанес удар на Мошны, а потом юго-восточнее Староселья. Но все было напрасно, все атаки по периметру котла провалились.

В 17.0 °Cкиты были нашими. Командир вернулся на командный пункт. Мы уложили наших окровавленных мертвых, одного на другого, в простые могилы, вырытые в чистом песке.

Этим вечером, пока мы прорабатывали план отхода к Деренковцу, часовой увидел нескольких человек сквозь пелену дождя. Они бежали по склону на нашем восточном фланге следом за нашими парнями.

Противник прорвался второй раз и снова выбил наших товарищей из Скитов.

Направившись к тополевой роще в долине, связывавшей восток и запад, противник мог изолировать Староселье и задушить весь наш сектор.

Следовало сделать все возможное, чтобы немедленно отбить деревню, причем с теми солдатами, которые сегодня дважды уже отступали, которые были измучены и понесли большие потери.

Штаб дивизии приказал мне немедленно выбить противника. Мы должны снова занять холм, прикрывающий линию отхода, и продержаться там до 06.00 следующего дня, пока наши силы в Староселье не сумеют выбраться через игольное ушко.

Стемнело.

Холм был покрыт елями, росшими очень близко одна от другой. Часть красных уже начала незаметно спускаться с него. Мы медленно поползли к плато, так как наше оружие было слишком тяжелым, и нам следовало продвинуться как можно дальше, избегая боя.

Нас было всего 40 человек.

Мы проползли последнюю сотню метров, а потом вскочили.

Наш удар по занятой противником высотке вызвал немедленное замешательство. Мы смогли использовать свои пулеметы по максимуму и загнать противника обратно в Скиты. Два наших противотанковых орудия, которые удалось втащить на вершину, несмотря на песок и грязь, поддержали наш удар.

Столкнувшись с такой реакцией, красные предпочли бежать дальше на юг. Но это было еще хуже для нас.

Операция, которая провалилась против нас на фронте, могла сыграть у нас в тылу.

В 01.00 в 2 километрах позади командного пункта бригады русские и немцы завязали бой в нескольких сотнях метров от дороги, нашей единственной дороги.