Суть Времени 2012 № 3 (7 ноября 2012) - Сергей Кургинян

Таким превосходным инструментом грех было не воспользоваться еще раз в момент, когда Америка вновь потеряла веру в себя после терактов 11 сентября 2001 года. И вот в декабре 2001 года президент Джордж Буш-младший официально объявляет о начале создания национальной системы ПРО, новых «звездных войн». Теперь размах программы еще шире — США готовы защищать не только себя, но и своих союзников, в том числе в Восточной Европе. Но и выглядит она гораздо реалистичнее — основой ПРО будут не фантастические космические лазеры, а добротные наземные ракеты-перехватчики большой дальности, ракеты морского базирования и сеть космических спутников обнаружения. Все это сводится в эшелонированную систему, размещается в позиционные районы развертывания не только на территории США, но также в Европе и Азии.

С этого времени новые «звездные войны» становятся национальным проектом США, и большая часть внешней военной политики определяется именно этим.

В июне 2002 года Вашингтон в одностороннем порядке выходит из договора 1972 года об ограничении систем ПРО — добровольного обязательства США и СССР (России) не создавать, не испытывать и не развертывать системы морского, воздушного, космического или мобильного наземного базирования. Новая интерпретация СОИ под названием «Национальная система противоракетной обороны» (НПРО) предполагала создание плавучих и наземных элементов системы, размещенных на Аляске, в Калифорнии, Японии, Гренландии и территории европейских стран.

В августе 2003 г. расконсервируется военно-морская база на о. Адак (Алеутская гряда) для обеспечения мощной мобильной РЛС морского базирования. Вместе с ракетами-перехватчиками на Аляске радар входит в состав интегрированной системы ПРО.

Осенью 2004 г. монтируются 6 пусковых установок ракет-перехватчиков на базе Форт-Грили (штат Аляска), в декабре — 4 пусковые установки на базе Ванденберг (штат Калифорния) и в 2005 г. — еще 10 пусковых установок в Форт-Грили.

В 2007 году начались официальные переговоры о размещении объектов ПРО США в Польше и Чехии.

Россия с естественной тревогой наблюдала за разворачиванием американского проекта. Дело не в том, что американцы замахнулись на технически крайне сложную проблему: хотят повторно наступать на те же грабли — пусть наступают. И даже не в том, что кроме баллистических ракет существует немало других средств доставки, которые ПРО просто не в состоянии нейтрализовать. Да и кроме ядерного оружия достаточно других средств массового уничтожения.

Но американцы строят ракетно-ядерную систему с множеством сверхсложных связей, с многоуровневой архитектурой элементов, которая должна с высокой точностью отделять помехи от настоящего сигнала, а ложные цели от подлинных. Такой системе, по определению, присуща нестабильность. Любая внутренняя неисправность или целенаправленное внешнее воздействие (а они обязательно будут) могут привести к пуску противоракет, которые другая сторона может принять за ракетно-ядерную атаку — и нанести ответный удар.

Еще одна сторона проблемы — это то, что односторонние действия США обязательно повлекут за собой ответные меры со стороны ядерных государств — а их не так мало. Россия, Китай, Индия начнут наращивать ракетно-ядерный потенциал, чтобы гарантированно преодолеть ПРО, малые ядерные страны: Иран, Северная Корея — также постараются не отстать.

Именно это и заявил в феврале 2007 года в «мюнхенской речи» Владимир Путин — что развертывание ПРО у границ России приведет к новой гонке вооружений. Россия попыталась найти компромисс: американской стороне предложили совместно использовать Габалинскую РЛС в Азербайджане и РЛС в Армавире, чтобы наладить совместный контроль за пусками, исключить обеспокоенность России, что ПРО создается против нее, а не против мифических ядерных ударов со стороны Ирана и Северной Кореи. США отвергли это предложение.

Тогда в ноябре 2008 года новый президент РФ Дмитрий Медведев заявил, что если не удастся договориться о создании общеевропейской ПРО или взаимном отказе от размещения противоракет, Россия готова разместить ракетные комплексы «Искандер» под Калининградом. Это означало, что и база противоракет в Польше, и РЛС в Чехии гарантированно будут уничтожены в первые же минуты после запуска, а вся инфраструктура европейской ПРО потеряет всякое значение.

Американцы очень серьезно восприняли угрозу, и в сентябре 2009 года президент США Барак Обама объявил об отказе от развертывания противоракет и радара в Польше и Чехии. Теперь элементы ПРО, включая и радар дальнего обнаружения, будут в основном базироваться на кораблях и морских платформах — вне пределов досягаемости русских «Искандеров».

В ноябре 2010 года на саммите НАТО в Лиссабоне Дмитрий Медведев сделал еще одну попытку решить вопрос миром: предложил создать секторальную ПРО с участием России. Это означало, что Россия и США (поскольку в мире нет других стран, обладающих системой раннего предупреждения о ракетно-ядерном нападении) разделят пространство над Европой на сектора, и каждая сторона будет прикрывать от ракетных атак свою зону ответственности. Но, как и в предыдущем случае, переговоры по данному вопросу завершились безрезультатно.

Итак, на сегодняшний день ситуация следующая: Россия, убежденная, что ЕвроПРО создается против нее, выставила США ряд ультимативных условий. Среди прочего — введение в действие радиолокационной станции системы предупреждения о ракетном нападении в Калининграде, оснащение российских баллистических ракет перспективными комплексами преодоления ПРО, разработка мер, обеспечивающих разрушение информационных и управляющих средств ПРО, размещение в Калининграде ракетных комплексов «Искандер» и — не исключено — выход из Договора о ликвидации ракет средней и малой дальности (чтобы можно было уничтожать элементы ПРО на тактических дистанциях).

Но почему же правительство США не принимает во внимание ни аргументов России, ни предостережений собственных экспертов, и с маниакальным упорством продолжает воплощать почти невыполнимый проект ПРО? Этому есть множество причин, как военно-политических, так и экономических, международных, клановых и других. Их подробный анализ мы проведем в следующей статье.

Культурная война

Культура смерти и смерть культуры

Чем больше остывал огонь у атеистического человечества, тем сложнее было этому человечеству ответить на вызов смерти

Мария Рыжова

Известна история с выдающимся шведским режиссером Ингмаром Бергманом, который в 35 лет испугался смерти, и только сняв свой гениальный фильм «Седьмая печать», смог приблизиться к ответу на вопрос: зачем жить? «Сколько я себя помню, — пишет Бергман в воспоминаниях, — меня всегда преследовал страх смерти, который временами становился невыносимым. Мысль о том, что я умру и тем самым перестану быть, что я войду в ворота Царства мрака, что существует нечто, чего я не способен контролировать, организовать или предусмотреть, была для меня источником постоянного ужаса. И когда я вдруг взял и изобразил Смерть в виде белого клоуна, персонажа, который разговаривал, играл в шахматы и, в сущности, не таил в себе ничего загадочного, я сделал первый шаг на пути преодоления страха смерти».

Ощущение осмысленности жизни — вот что позволяет преодолеть страх смерти. Смыслы могут быть религиозными (и тогда по ту сторону смерти находится вечная жизнь) или светскими (и тогда речь идет о продолжении жизни за счет общего дела, подхваченного следующими поколениями). Но только они могут противостоять страху смерти по-настоящему.

А как быть в случае, если смыслов нет? В этом случае бедные начинают восхвалять смерть как спасение от опостылевшей борьбы за кусок хлеба. А богатые — восхвалять ее же как избавление от осточертевшего гедонизма и разврата. Культ восхваления смерти неизбежно появляется у людей, лишенных смыслов. Потому что в противном случае они сойдут с ума от смертного ужаса.

18 октября в прокат вышел фильм «Последняя сказка Риты». Сняла фильм Рената Литвинова. Это малобюджетная картина с заявкой на арт-хаус: режиссер вложила в съемки собственные деньги, актеры играют бесплатно, заявленная тема — человек на пороге смерти — отсылает к интеллектуальному кино.

Сюжет фильма. Некое Мифическое существо (сыгранное Р. Литвиновой) приходит к умирающей женщине. Его цель — проводить умирающую на тот свет в момент, когда лучшая подруга с выразительным именем Надежда и любимый человек оказываются бессильны помочь.

Выбор темы фильма Рената Литвинова объясняет тем, что ее с детства волнуют экзистенциальные вопросы, вопросы жизни и смерти. Она изучила мифы о древних богах, легенды, ритуалы и символы, с которыми связывали смерть разные народы. Смерть уважает человека, она предупреждает его в снах о своем приходе, считает Рената Литвинова. Человек должен только прислушиваться к «тонкому миру», способному посылать человеку знаки о приближении смерти. На вопрос о том, является ли эта ее (Р. Литвиновой) вера в потусторонние силы эпатажем, актриса отвечает: «Норма — это антиискусство… Безумцы делают искусство».