Иисус Христос – Сын Человеческий - Джебран Халиль Джебран

Ах, он даже казнь умолил стать свидетелем, говорящим в его пользу, и безгласная могила стала предвестницей его славы.

Он добился женщин иерусалимских и женщин страны сей благодаря коварству паука, что заманивает в сеть свою наивных мух; и они доверчиво увязли в его липкой паутине.

Ибо женщины слабы и восприимчивы сердцем и следуют они за мужчиной, утишающим буйство их чувств лаской и словами. Его имя многое говорит женщинам, в то время как умрет он в памяти мужской.

Ну и кто же из мужей последовал за ним? Они были стадом, что впряжены в ярмо и несутся в пропасть греха вослед за обезумевшим пастухом. Презренные, не смогли они в опасности спасти своего беззаконного учителя. Он увлек их своим царством миражей, они согласились стать частью его фантазий, как глина поддается под опытною рукою гончара.

Как, вы не знаете, что рабы во снах его всегда обретали учителя; а слабаки превращались в грозных львов?

Галилеянин был фокусником и обманщиком, человеком, предавшим разум, обожавшим тешить слух свой «аллилуйей» и «осанной» из нечистых уст своих соратников, что безропотно подчинялись его голосу и его командам.

Он насмехался над саббатом.

Я часто говорил, что ненавижу сего человека. Ах, я ненавижу его куда больше римлян, что поработили нашу землю. Когда пришел он из Назарета, город проклял наших пророков, потянувшись к мнимой доброте шарлатана.

Говорит Сын Человеческий «Новое наслаждение»

Прошлой ночью я изобрел новое наслаждение и решил поделиться им для первой пробы с ангелом. Ну а дьявол сам заявился торопливо в дом мой. Они встретились у моего порога и вместе, взявшись под руку, попробовали мое новоизобретенное наслаждение. Один кричал: «То – грех великий!» – а другой: «То – добродетель!».

Свидетельские показания богатого левита, жившего по соседству с Назаретом

Иисус – добрый плотник

Он был отличным плотником. Ворота и двери, созданные им, никогда не откроются пред ворами, а окна, сотворенные его руками, всегда распахнуты навстречу восточным ветрам. Он делал сундуки из кедра, плуги и вилы, трости, чтоб могла найти поддержку усталая рука.

А еще он вырезал аналои для наших синагог, он вырезал их из золотого тутового дерева; и опоры для книг священного писания он вырезал в виде распростертых крыльев, а под опорами мастерил головы быков и голубей и длинноухих ослов.

Дом мой создавался руками многих тридцатилетних. Я разыскал скульпторов и плотников во всех городах Галилеи. Они ведали толк в живописи и архитектуре, и я был рад нанять их.

И вот прибыли они, и поразились тем двум дверям и окнам, что создавал Иисус.

Разве не замечали вы, сколь отличны эти двери от остальных? И эти окна, они распахиваются на восток, разве не отличаются они от других окон?

Все окна и двери в доме моем не выдержали бега лет. И только сделанные его руками перенесли все волнения природы.

Я знаю, что выдает себя сей юноша за пророка, я слышал его, помню слова его и даже верю в слова его.

И вот теперь я заставляю замолкнуть многих людей, говорящих в доме моем и на полях. Ведь слышал я слова того плотника, коему дарованы были золотые руки Бога.

Ий-эх, неужто я пожимал руку Бога?

Свидетельские показания пастуха из Южного Ливана

Это было прошлым летом, когда он и три других мужа брели по дороге вон там. Смеркалось, и он остановился, замерли они на краю пастбища. Я играл тогда на флейте, а мое стадо столпилось подле меня. Когда остановился он, я поднялся и подошел к нему.

Он спросил меня: «Где тут могила Илии? Нет ли ее поблизости от места сего?».

И ответил я ему: «Она здесь, господин, чуть ниже того каменного завала. Каждый день камни сюда таскают, вот, навалили уж целую кучу».

Он поблагодарил меня и двинулся вместе со своими друзьями в указанном направлении. А дня три спустя Ганалиэль, что тоже был пастухом, как и я, сказал мне, что человек, беседовавший со мною, был пророком иудейским.

Но не поверил я ему. Я думал, тот человек был много больше, чем много лун.

Весной Иисус явился вновь, и был в тот раз один.

В день тот я не играл на флейте, ибо потерялась овца из стада моего. Был я радости лишен, а мое сердце несказанно удручено было пропажей.

Я побрел ему навстречу и молча остановился пред ним, ибо желал я утешений.

А он взглянул на меня и сказал: «Ты не играл сегодня на дивной флейте своей. Откуда скорбь в глазах твоих?».

И я ответил: «Овца из стада потерялась. Везде ее искал я, но так и не нашел до сей поры. Уж и не знаю, что мне делать».

Он помолчал мгновение. Затем улыбнулся и промолвил: «Обожди меня недолго, найду я овцу твою». Он ушел, скрылся за холмами. Спустя час вернулся он, держа овцу мою в руках. Когда остановился Иисус подле меня, заметил я, что даже овца смотрит в глаза его столь же завороженно, как я сам в прошлый раз. Тут я обнял ее в радости великой.

А он положил мне руку на плечо, промолвив: «Со дня сего ты должен любить овцу эту больше всех остальных из стада твоего, ибо была потеряна она и вновь чудесно обретена».

Я опять обнял овцу в радости великой, она пошла за мной покорно, я ж сам брел, притихнув.

Но когда я голову повернул поблагодарить Иисуса, обнаружил, что уже ушел он, и не было во мне желания следовать за ним.

Свидетельские показания Иоанна Крестителя

О чем говорил он, находясь в тюрьме, одному из своих учеников

Я не превращусь в молчание в сей яме неволи, ибо голос Иисуса звучит в сердце поля боя. Я не превращусь в заточенного, ибо он – свободен.

Они рассказывают мне, змеи, собравшиеся вкруг него, что придет вскоре конец ему, но ответствую им я: укус гадючий должен пробудить силы его, и он подавит зло пятой своей.

Я только гром его молнии. Думаю, я первым сказал, что был он Словом и Волей.

Они схватили меня незаконно.

Возможно, они наложат руки и на него. Но не прежде, чем он произнесет свое Слово во всем совершенстве. И он победит.

Его колесницы победят, и копыта его скакунов будут топтать тех змей, и будет он победителем.

Они станут хвататься за копья и мечи, но Иисус одержит над ними верх силой духа своего.

Его кровь прольется в землю, но раны его будут не напрасны, кровью его будут крещены все разумные народы.

Их легионы будут выступать против него со сталью и железом, но захлебнутся на берегах Иордана.

А его источник и его города возвысятся, ибо чудеса его подобны солнцу.

Они говорят, что в сговоре я с ним и что желаньем нашим является побуждение народа к бунту против царства Иудейского.

Им отвечаю я, пламя Слова: если считаете царством выгребную яму, то падете в ловушку уничтожения и смерти. Ступайте путем Содома и Гоморры, и тогда ваш народ забыт будет Богом, и обратится земля сия пеплом. Жалкие глупцы, стремитесь вы противостоять нагой и босоногой армии Иисуса Назаретянина!

Я сам являюсь капитаном ее, недостойным пыль сдувать с его сандалий.

Ступайте же к нему и передайте слова мои, и именем моим просите его об утешении и благословении.

Мне ж, увы, уже недолго оставаться здесь. Ночь жизни моей уже близка, и вскоре я покину тело. Слышу я зов призывный моей могилы.

Ступайте к Иисусу и скажите, что Иоанн Кедрон, душа которого вновь возвращается в тень смерти, молится за него, тоже находящегося на краю могильного порога.

Свидетельские показания Иосифа Аримафейского

О первоначальных целях Иисуса

Ты пожелал узнать об изначальных целях Иисуса, и с удовольствием я расскажу тебе об этом.

Я могу поведать только то, что мне самому ведомо о нем.

Наш учитель и наш возлюбленный жил в трех временах года всех пророков. Они, сезоны эти, были весной его пения, летом его экстаза, и осенью его страсти; и каждое время года продолжалось по тысяче лет.

Весна его песни была исчерпана в Галилее. Тогда он собирал любовь, тогда-то он заговорил об Отце, о нашем избавлении и свободе нашей.

Тогда звучало ангельское пение в ушах наших и взлетало в небесное царство, в сады желаний его сердца.

Он говорил о полях и о зеленых пастбищах, о склонах Ливии, о мареве долин.

Он говорил о диком шиповнике, что улыбается на солнце, и о плодах его страсти.

И он сказал как-то раз: «Лилии и шиповник живут всего лишь день, но это целый день вечной свободы».

Как-то раз сидели мы все вместе у реки, и он заметил: «И ручей, и листья на деревьях, – все это есть музыка вечная. Вечность подпевает им гласом озера, и пение их сливается в мистерию полдня.

Искать Отца хотите, ищите ручеек, впадающий в озеро».

Затем настало лето его экстаза и июнь его любви средь нас.

Он говорил о том же, но это были слова иного человека – соседа прежнего Иисуса, любителя дорог, бродяги и нашего друга детства.

Он говорил о путешествиях юности по востоку Египта, о пахарях, приходящих домой с волами, ревущими от жажды у ворот.

И он сказал: «Сосед ваш есть ваша непознанная душа. Его лицо отражается в вашей тихой воде.