Кто я? Туда я успею - Иван Державин

– Дело не в обработке, а в его подписи, – пояснил большой. – А он уперся, как партизан на допросе.

– Нет крепостей, которые большевики не брали. Вперед!

Он отбрасывал их руками и ногами, сколько смог, но камера была слишком мала для такого неравного поединка. В конце концов, его повалили и стали жестоко избивать, забыв о предупреждении майора. Он прижал к животу колени и обхватил голову руками. Рыжий выполнил свое обещание, но, очевидно перестарался. От его ударов по голове Мч отключился.

***

Очнулся он оттого, что ему лили на голову воду из пластиковой бутылки. Большой совал ему в руку ручку, умоляя:

– Подпиши ты этот протокол, ну его к лешему, а то ведь, ей-богу, убьем. А на суде откажешься и все расскажешь, как было.

Мч качнул головой и выдавил:

– Я не убивал и не грабил.

Милиционер вздохнул и громко выпустил воздух, оттопырив толстые губы.

– Курить будешь?

Мч кивнул. Милиционер сунул ему в рот сигарету. Он опустился на одно колено, и, дождавшись, когда Мч, перевернувшись на бок и приподняв голову, сделал несколько глубоких глотков, откашлялся, спросил:

– Ты сказал майору, что видел похожего на тебя убийцу. Это тебя ни на что не навело?

– Откуда, если я ничего не помню?

– С перепоем это не связано?

– Нет. В лесу я очнулся абсолютно трезвым. Правда, голова была, как не своя. А выпил я позже с лесником.

– С убитым?

– С ним. Он удивился, что там, где я очнулся, была прилеплена картонка с надписью «Лесник», и предположил, что ее повесили специально для меня, чтобы вывести на него. А зачем, ни он, ни я не поняли. Он был уверен, что они обязательно к нему придут.

– Не сказал, кто?

– Не сказал. Возможно, он имел в виду владельцев особняков, незаконно построенных в заповедной зоне, против чего он возражал. За что его избивали и грозили убить. Тогда причем тут я?

– Это-то мне как раз понятно. Чтобы убить их и свалить на тебя. А отпечатки твоих пальцев на пистолете могли сделать, когда ты лежал в лесу без сознания, тут ты прав. Как теперь докажешь, если у тебя нет памяти?

– Памяти у меня нет до того, как я очнулся. После есть. Я их не убивал. Они меня приютили и обещали найти моих родных. – Мч загасил пальцем окурок и положил на пол у стены.

Милиционер сморщил маленький курносый нос и, приподняв фуражку, почесал затылок.

– На тебе чистую бумагу и напиши, что сейчас мне рассказал и тогда майору, иными словами, все, что помнишь и думаешь об этом. Отдашь завтра мне или майору. Я тебя перезастегну, чтобы тебе удобно было писать правой. И вот что. О майоре дурно не думай. Он неплохой. Его затюкали из-за глухарей.

– Это что такое?

– Нераскрытые убийства. Каждый день кого-нибудь убивают. Не потому, что не можем раскрыть, а не дают.

– Кто?

– Кто-кто…. Кто наверху над нами. Все, мне пора.

– Спасибо вам. Как вас звать?

– Мелешкин. Василий. Но ты пока о нашем договоре никому не говори, особенно Лелькину.

– Это кто?

– Лелик. Который тебя обыскивал. Маленький такой. У него фуражка висит на затылке. Он тоже неплохой, только бить любит. Его самого недавно до полусмерти избили. Вот он теперь как бы отыгрывается. Думает, что ты на них работаешь.

– Он у меня про какого-то красавчика спрашивал. Кто он такой?

– Есть тут один авторитет.

– Авторитет в какой области?

Скрытую улыбку Мелешкина выдали появившиеся в уголках глаз морщинки.

– В бандитской, в какой еще? Это он велел Лелика избить. Тот всех и подозревает в связи с ним. Но я ему и другим сказал, чтобы тебя больше не били или только для вида. Но они, хоть я у них как бы старшой, могут не послушаться. Если бы я остался, я бы проследил.

– Спасибо вам. Будут бить, я потерплю. И никому не скажу о нашем разговоре.

Мелешкин перезастегнул наручник на левую руку Мч и ушел.

Мч тут же начал писать. Но не успел он закончить, как в камеру ворвались Лелькин, Громов и Боров.

На этот раз он пришел в себя от взрыва в мочевом пузыре. Застонав и приоткрыв глаза, он увидел рядом нечищенные стоптанные ботинки, мышиного цвета брюки с тонкой красной полоской и мотавшуюся вдоль ноги черную дубинку.

– Вставай, зассанец. К тебе твоя смерть пришла, – услышал он голос Лелькина. – Смотри, какая красивая.

Мч перевел в сторону взгляд и увидел у двери женские ноги, прикрытые чуть выше колен черной юбкой, и сразу подумал о Кате. У той тоже были такие же стройные сильные ноги, не спички, которые ему не нравились. Подняв глаза, он увидел, что не ошибся. В двери стояла изменившаяся до неузнаваемости Катя в черном, по-монашески надетом, платке. Ее карие глаза были совсем черными и стали еще крупнее. В них он прочитал и ненависть, и проклятие, и немой вопрос, но все это покрывало, как пеленой, страшное непоправимое горе.

– Катя, – пересилив боль в паху, ее слышно, с предыханием прошептал он.

– Очнулся, мудила, – весело констатировал Лелькин или Лелик. – Подойди к нему ближе, не бойся. Он на цепи, как собака. – Послышался смех.

Катины ноги сделали два робких шага и остановились. Теперь Мч пришлось приподнять голову, чтобы опять увидеть ее глаза. Встретив их взгляд, он быстро, вкладывая все силы в голос, заговорил:

– Катя, поверь мне, я их не убивал. Зачем? Ты же знаешь, что они мне стали как родные. Из своих я никого не помню, но думаю, что моя мама похожа на твою. Я видел убийцу. Я найду его. Меня силой заставляют подписать признание, что я убил из-за денег и какой-то броши. Я скорее умру, чем подпишу. Но теперь я не хочу умирать, чтобы найти убийц и чтобы ты обо мне плохо не…

Удар дубинкой по шее оборвал его на полуслове. Однако он успел заметить, что выражение Катиных глаз смягчилось, а это было для него сейчас самым главным.

– Ты его, мудозвона, больше слушай. Он тебе так мозги засрет.

Лелькин занес ногу для удара. Неведомая сила подбросила Мч. Он ухватил стоявшую на полу ногу и рванул ее к себе. Тело милиционера перевернулось в воздухе. Фуражка слетела с головы, и звук удара затылком о цементный пол походил на треск расколотого арбуза. Не дав ему опомниться, Мч подтянул его к себе и навалился всем телом. Но, увидев, что тот лежал неподвижно и не сопротивлялся, Мч крикнул метнувшейся к двери Кате:

– Катя, постой! Ничего с ним не случится, он скоро очнется. Я должен выйти отсюда, чтобы найти убийцу и снять с себя подозрение. Кроме тебя на этом свете я больше никого не знаю. Помоги мне. От тебя ничего не требуется, только молча уйти, а я выйду чуть позже, чтобы не заподозрили тебя. Подожди меня на улице или скажи, где тебя найти.

Мч отыскал в кармане Лелика ключи и, отстегнув наручник со своей руки, стал подниматься, держась руками за стойку. Встав, он потряс головой, сбрасывая боль, повернулся к Кате и увидел нацеленный на него крохотный пистолет, который она держала двумя трясущимися руками.

– Не подходи. Я выстрелю, – дрожавшим от волнения звонким голосом пригрозила она. – Ты все врешь. Девушка видела, как ты их убивал. А они тебе поверили. Маме было так жалко тебя. – Она еле сдерживалась, чтобы не заплакать. Дуло пистолета ходило вверх – вниз. – За что ты их убил? Что они тебе сделали плохого?

– Катя, убить ты меня всегда успеешь, никуда я не денусь, потому что без памяти я, как слепой котенок. Девушка-почтальон видела не меня, а убийцу, который почему-то был очень похож на меня. Я думаю, это не случайно, и он имеет отношение к потере мной памяти. Поэтому он и мой враг. Дай мне шанс найти его и попытаться вернуть память. Но главное, он – убийца твоих родителей. Ты обязана мне помочь его найти и предать суду. Если ты убьешь меня и не поможешь мне выйти отсюда, ты всю жизнь будешь жалеть об этом, потому что когда – никогда, а обязательно выяснится, что я не убивал твоих родителей. Катя, мы теряем время. Тебе нужно уходить. В случае чего скажи, что ты ушла, когда он стал бить меня. В коридоре много народа?

– В этом крыле, кроме охранника, никого не было, – ответила она, все еще держа направленным на него пистолет. – Все находились в другом крыле коридора. А у входа сидел один дежурный и рассматривал журнал.

– Поблизости отсюда есть переулок?

– Есть слева от входа метрах в ста.

– Жди меня в нем на той стороне улицы.

– Но при условии, что ты выполнишь одну мою просьбу. Какую, я скажу тебе после. Обещаешь?

– Обещаю, если она вообще выполнима.

– Выполнима. А сейчас я буду ждать тебя в синей «Волге» с Колей.

– Федор Николаевич говорил мне о нем.

Катя вздрогнула, и ее глаза опять заблестели от слез. Она сердито вытерла их платочком.

– Дежурный у входа такой огромный. Ты с ним справишься? Ты еле стоишь на ногах.

– Попробую справиться. Ты иди. Спасибо тебе.

Вдруг она подошла к нему и протянула пистолет.

– Возьми.

– Нет, – отвел он ее руку. – Я не хочу тебя вмешивать. Не теряй время. – Он коснулся ее плеча и легко подтолкнул к двери.