Легко ли нам, вампирам? (СИ) - Андрей Коткин

— Что все так плохо? Это ты поэтому на больничный ушел? — Вот что я говорил! Иганск — это просто одна большая деревня, где все про всех знают.

— Это еще не все мои проблемы. — Пробурчал я. — Есть немаленький такой шанс, что я вообще импотентом внезапно мог стать. Хочу тебя попросить помочь мне это дело проверить.

— Вот сейчас ни разу не смешно было. Или это ты таким корявым способом хочешь меня на секс развести?

— Клянусь. Реально нужно провериться в этом.

— Ну, понятное дело, не с Наташкой же Захидовской такие эксперименты ставить. — Все же раздражение у подруги чуточку прорывается, хоть и давным-давно договорились, что мы чисто друзья и по кроватям друг у друга точно шарить не будем. Ну, по крайней мере, я так точно не шарю… почти. Было неприятно как-то ее в обнимку с каким-то «папиком» застать. Вроде, столичный куратор их сети… Владленом Денисовичем звать. Старый и толстый, как Иринка вообще такого обнимать могла. Черт, куда-то меня не туда занесло, так и поссориться можно на ровном месте.

— Вот-вот, — говорю, — такие дела уж точно не с Наташкой решаются. По правде говоря, так мне больше и не с кем такое интимное дело проверять. Очень уж нежная и ранимая область. — А сам, глядя так проникновенно, по котячьи, ей в глаза, ладони ей на талию положил.

— Ну, ладно, давай проверим, Николаев, насколько усох твой стручок. — Грубовато сказано, но, главное, что начала юбку на себе расстегивать.

М-м-м! Пусть Наташка и реально красивее, и задница ее что надо, но вот тело, воспринимаемое всеми фибрами души в качестве родного — вот оно. Крепышка — смуглянка, вообще не понимаю, зачем ей эти солнцезащитные крема сдались, она же даже под тропическим солнцем не сгорит ни разу. О! И зашевелилось что-то ниже пояса… так, несмело. И тут я отчего-то вспомнил, как своим клыкам команду к росту отдавал. Долго не раздумывая, уже к этому своему агрегату точно так же попробовал. И вы знаете, получилось! Причем, что называется, стояк каменный!

— Знаешь, если ты так каждый раз меня вспахивать будешь, — говорила Иринка с кривоватой улыбкой, натягивая на себя детали своей одежды, которые мы два часа назад по всей спальне разбросали, — я, быть может, захочу тебя на себе женить.

— А как же договоренность про дружбу и все такое?

— Ради трех оргазмов заподряд можно даже самый нерушимый договор нарушить. Опять же, ты врач, мужчина видный. Подруги завидовать будут.

— Все же давай пока не будем таких бесповоротных поступков ради зависти подруг совершать. И вообще, может, это был такой единственный и неповторимый раз. Лебединая песня. А потом раз, и импотентом стану, мой врачебный диплом вряд ли тебя тогда утешит.

— Ох, Сашка, все бы такими импотентами были! — И чмокнув в щечку привычным до малейших нюансов жестом, моя лучшая подруга за дверь подалась. Есть у нее один бзик, ночевать предпочитает исключительно у себя дома.

А я один в своей квартире остался переваривать, что же это такое было. Иринке то, конечно, хорошо, вон, светится вся, а я ведь так и не кончил. Сравнение члена с камнем очень правильным оказалось. Такой же нечувствительный абсолютно. Ладно, еще сообразил приказать ему расслабиться, а то бы так и мучил подругу до сих пор. Кстати, а чего это я сижу? Магазины скоро закроются, а продуктов на завтра я так и не купил. С утра даже мысли об этом не возникло, с переживаниями о вечной кровяной диете. Так все, мажу морду лица кремом, на макушку — бейсболку, на глаза — зеркальные очки. И кто теперь во мне птенца — вампира признает?

И снова ночной звонок в дверь. Только в этот раз он меня вовсе не разбудил. Вечером, когда с продуктами из магазина пришел, захотелось в интернете отыскать все, что про нас, вампиров, известно. Так и залип перед экраном. Целое море всякой чепухи, в которой растворены капельки истины.

— Не спишь еще! — Констатировала Варвара, рысью пробежавшись по комнатам. Она всегда такой обход территории делает, когда является. — Ты, кстати, в курсе, что твой мастер пропал куда-то?

— Откуда? Я его с того раза и не видал больше. Но вообще, знаешь, новость ты мне принесла замечательную. Такую даже отметить не грех. Вампиры вообще, пьянеют от вина?

— Что неужто так обиделся на то, что кто-то взял, да и сделал тебя практически бессмертным? А пьянеть мы пьянеем, конечно, только, может, не так быстро, как обычные люди.

— Скорее, я обиделся на то, что кто-то сделал меня безропотным рабом, а что при этом еще и бессмертным, так это просто отягчающее обстоятельство. — Ответил я, доставая из заначки громадную бутыль настоящей мадеры. Благодарные пациенты из заокеанского вояжа привезли и презентовали.

— А вот я когда-то поняла это слишком поздно. — С какой-то надрывной грустью выдохнула моя наставница, глядя, как я разливаю по фужерам темную жидкость.

— Можно подумать, у тебя был выбор. — Я сунул ей в руку наполненную крепленым вином емкость.

— Вот выбор-то у меня как раз и был. Я же из этих, как тогда говорили, добровольцев. Сталинский секретный призыв сорокового года. Только проверенные кадры. Часть вообще были из детей высших военачальников и наркомов. Не первые дети, понятное дело, в основном третьи и четвертые. Я вот у своего отца третьей была. Старшие Иван и Федор потом на фронте в конце войны погибли, а отец почти сразу за ними ушел от сердечного приступа. — Почему-то на большинство женщин после первой выпитой меланхолия по прожитому нападает.

— То есть ты из детей высшей номенклатуры получается?

— Ну, можно и так сказать. По крайней мере, Сталина вот как тебя сейчас, причем неоднократно, видела.

— И какой он был?

— Какой? Хм. Пожалуй, если одним словом, то безжалостный. Во многом потому и в вампиры пойти согласилась. Чтобы отца не подставлять. А если по внешности, так невысокий, смуглый, рябой. И взгляд почти всегда усталый.

— А как же патриотизм?

— Ну, и это тоже. Я же дочкой наркома была, про многое слышала, о чем обычным гражданам не доводят. Финские ледяные демоны, при помощи которых финны тогда Красную Армию чуть не заморозили, на слуху были. И про то, что вот-вот должна была начаться война