Скорее счастлив, чем нет - Адам Сильвера
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У вас же «М», да?
– Ага, но вряд ли моя мама в этом году заказывала, – отвечаю я.
– Я себе тоже не брал, – подхватывает Брендан.
Кэйси дает нам по футболке:
– Мальчики, ваша семья о вас заботится. Развлекайтесь и не бойтесь, если что, попросить о помощи.
Мы благодарим и надеваем футболки поверх наших. Вообще, они ни о чем, и после праздника их почти никто не носит – разве только когда все остальные в стирке или ты неожиданно ночуешь у друга. Но мне типа как бы очень нравится чувство единения. Когда все их надевают, наши родные четыре дома начинают казаться не богом забытой дырой, а почти настоящим домом.
Меня подзывает мама. Она давно уже не выглядела радостной, но сейчас у нее особенно недовольный вид. Не знаю, о чем они сейчас говорили с мамой Малявки Фредди – дома мама на испанском почти не говорит, и я его так и не выучил, – но мама прерывается посреди фразы и бросает мне:
– Как я только держалась, чтобы не устроить тебе разнос прямо в магазине… Ты же не у Брендана ночевал!
Что здесь делает мама Малявки Фредди? Кому нужны сплетни, если все и так всё знают?
– Кто тебе сказал?
– Твой брат.
А я-то надеялся, это просто слухи.
– Вот Иуда.
– Аарон, мы следим за тобой. Когда-то мы с отцом позволяли тебе делать что хочешь, но с этим покончено. Теперь ты никуда не пойдешь без моего разрешения, без присмотра взрослых и не раньше, чем я с этими взрослыми поговорю!
– Ладно, ладно, понял, я пойду?
– Ты хоть предохранялся?
– Конечно, мам.
Убейте меня кто-нибудь… К счастью, мама подрывается на запах подгорающих хот-догов, и я возвращаюсь к друзьям. Брендан, Дэйв Тощий и Малявка Фредди смотрят на меня с одинаковым выражением лица: нашего маленького мальчика отругала мама.
– Эрик, говнюк, настучал маме, где я ночевал. – Я показываю ему в спину средний палец. – Давайте уже сыграем?
Как играть в «Дикую охоту»
Один игрок становится охотником, у остальных две минуты, чтобы спрятаться где-нибудь в пределах квартала. Если охотник тебя поймал, ты переходишь на его сторону и помогаешь ловить остальных. Игра длится час или пока всех не найдут. Напоминает догонялки, только движухи больше.
Малявка Фредди спрашивает, кто хочет быть охотником. Он сам отпадает: в прошлый раз мама загнала его домой в девять вечера, а мы целый час сидели в укрытиях, пока не поняли, что он давно уже свалил. Оба Дэйва терпеть не могут охотиться. Наконец бросается на амбразуру Деон и начинает обратный отсчет.
Мы с Бренданом стараемся не отставать от А-Я-Психа. Он бежит в гараж. Мы наверняка наткнемся там на Дэйва Тощего, он всегда прячется под машинами (это могло плохо кончиться… минимум раза два). А-Я-Псих – главный фанат «Дикой охоты». Когда ему в очередной раз станет скучно, он, пожалуй, кого-нибудь покалечит, зато он всегда придумывает самые классные укрытия. Например, он первый обнаружил, что через окно в коридоре третьего этажа сто тридцать пятого дома можно выйти на крышу, куда мы закидываем сдувшиеся мячи, бутылки и банки от газировки. А еще он однажды додумался вскочить на крышу едущего мимо «ниссана», чтобы не попасться сразу шести охотникам. Этот подвиг никто так и не рискнул повторить. И – я не шучу! – его тоже зовут Дэйв. Кличку А-Я-Псих он дал себе сам, потому что постоянно творит всякую безумную дичь, а однажды по приколу обрезал раненой птице крылья. Нам повезло, что он наш друг.
Тимберленды А-Я-Психа не мешают ему бежать, но громко стучат; не понимаю, как они его ни разу не выдали.
– Не бежать за Психом, – кричит на бегу А-Я-Псих. – А то Психа поймают.
– Можно всем вместе спрятаться, – задыхаясь, выдавливаю я. Брендан отстает.
А-Я-Псих тормозит, но не для того, чтобы показать нам место для укрытия. Он закатывает глаза – видно только белки, – стучит себя кулаками в лицо и бежит на месте.
Попали. Он включил режим максимального разрушения. В таком состоянии он может спокойно взвалить кого-нибудь на плечо и шмякнуть о стену, о машину и что там еще под руку попадется.
– Да не идем мы за тобой, не идем! – успокаиваю его я.
Мы обегаем его и уносим ноги. Он стоит не оборачиваясь. Знает, что нам еще жить хочется.
– Психопат хренов, – выдыхает Брендан. Мы обежали гараж и влетели в сто пятьдесят пятый дом. Там мы забиваемся в бесхозную кладовку и наконец переводим дух. Пахнет грязной мокрой шваброй и резиновым вантузом. Брендан сплевывает в раковину, до краев наполненную желтоватой водой. – А теперь рассказывай, какие у Женевьев сиськи.
– Хрен тебе.
Шаги; мы скрючиваемся, прижавшись спинами к сломанному столу.
– Слабак, – шепчет Брендан, высовываясь из-за стола: не идет ли Деон или охранники? – Вот так и знал, Эй, что ты зассышь и сольешься.
– Угу, мечтай, – шепчу я в ответ. – Вообще-то было охрененно.
– Да уж. Слушай, ничего гейского, но я бы посмотрел порнуху с вами. На твою девчонку, конечно, пялился бы. Не на тебя, конечно.
– Лучше бы я этого не слышал, – шучу я.
– Че-е-ерт!
Я оборачиваюсь: чего это Брендан так орет? На нас несется Деон. Мы вскакиваем и бежим в разные стороны, чтобы кто-то один точно спасся. Будет хреново, если он схватит меня. Деон много лет играет в футбол, и, если он в меня вцепится, мне крышка (да, чтобы кто-то считался пойманным, надо сжать его в объятиях, пока не скажешь три раза: «Дикая охота, раз, два, три»). Деон делает ложный выпад в мою сторону и хватает Брендана. Я спасен.
Я бегу, громко стучит сердце. Перескакиваю ступеньки, толчком распахиваю дверь. Не хватает дыхания, но нельзя, чтобы меня поймали, – а то придется всю игру ломать голову, в какую дыру залез А-Я-Псих. Проще случайно наткнуться на йети со Святым Граалем в руках, честное слово. Я ныряю в проулок: можно спрятаться в мусорном баке… Не, нафиг-нафиг… Лучше за мусорным баком, конечно. Но ворота заперты.
С одной стороны, я довольно тощий, и мне достаточно приоткрыть ворота хотя бы на чуть-чуть, чтобы протиснуться.
С другой стороны, я слишком тощий, мне мышц не хватит это провернуть.
