Мужчина моих грез - Джоанна Линдсей

Мисс? Он не знал. Она могла быть замужем, поскольку выглядела достаточно взрослой, чтобы быть замужем. Сегодня рядом с ней мог быть муж. Девлин спрашивать об этом не собирался.

— Здесь не сказано, почему он просит меня спрятать вас в моей конюшне, — вдруг заметил сквайр.

Девлин задумался над ответом, но наконец выбрал прямоту.

— Мой друг хочет оторвать мне голову. Пышная рыжая бровь слегка приподнялась.

— Друг, говорите?

Девлин кивнул.

— Мой лучший друг. Он слишком горяч, чтобы спокойно устранить недоразумение. Поэтому будет лучше, если я исчезну на некоторое время.

— Понимаю, — отозвался сквайр, хотя ничего не понимал, но вернулся к чтению письма.

Волосы являлись единственной общей чертой во внешности отца и дочери. Правда, у старика они были не такими ярко-медными, слегка потускнели от возраста и кое-где проглядывала седина. Нос и щеки сквайра покрывали веснушки. Чтобы спрятать хотя бы часть их, он мог бы отпустить бакенбарды, но не сделал этого. Девлин подумал: имелись ли веснушки где-нибудь на ее теле? На мягких, цвета слоновой кости щеках не было ни одной.

«Как же, черт возьми, ее имя?!»

Спрашивать ему не хотелось.

Сквайру пришлось перечитать письмо во второй раз. Теперь он потратил на это гораздо больше времени. Девлин не обратил на промедление никакого внимания, поскольку в мыслях снова оказался на пыльной дороге, пытаясь найти оправдание своему глупому поведению.

Молодой человек мог не снимать шляпу при приближении того экипажа, как посоветовал Мортимер, ему достаточно было опустить глаза, выражая этим свою покорность. Но теперь следовало признаться, что гораздо предпочтительнее было бы сначала увидеть ее с расстояния, чем поднять глаза и оказаться совсем рядом с красоткой. Любому потребовалось бы время, чтобы привыкнуть к такому сиянию и не выглядеть при этом круглым дураком. В конце концов, ни она, ни ее спутники не заметили смущения Девлина. Все трое разглядывали Цезаря довольно долго, и молодой человек успел закрыть рот. Правда, свой первый вопрос им пришлось повторить несколько раз, прежде чем они были услышаны.

Цезарь всегда производил нечто вроде сенсации, но и Девлин не мог жаловаться на недостаток внимания. Сейчас его впервые полностью проигнорировали и смотрели только на коня. По крайней мере, женщины. Животное по-настоящему поразило их. Только спустя некоторое время красотка уделила Девлину достаточно много внимания, оглядев его, словно он был жеребцом чистых кровей, с таким же интересом, какой вызвал в ней Цезарь. С одной стороны, подобный взгляд оскорбил его. В нем возникло ощущение, будто он находится на аукционе перед самым началом торгов. С другой стороны, целомудренное вожделение нанесло ему настоящий удар.

Такое переживание было редким для Девлина. Он был мужчиной больших аппетитов, но смотрел на женщин с забавной легкостью, с подчеркнутым спокойствием и обычно насыщался раньше, чем доходил до точки вожделения. Кроме того, женщины, пожилые и молодые, отталкивали друг друга ради его внимания. Постоянный похотливый интерес избаловал его.

Однако интерес рыжеволосой особы не выглядел похотливым, что отнюдь не объясняло причин необычайной реакции Девлина. Он почувствовал обиду и раздражение. Что бы девушка ни имела в виду, подобное поведение было невиданным, и поэтому молодой человек решил преподать ей урок, ответив точно таким же бесцеремонным разглядыванием. Но при виде красивой формы ее груди, узкой талии Девлин ощутил жар в пояснице и туман в голове.

Рассказала ли она что-нибудь отцу?

Девлин испытывал определенные трудности. Каждый шорох за дверью наводил молодого человека на мысль о ее возвращении. Не бросится ли она к отцу с просьбой выгнать Девлина? По его мнению, рыжие способны на неожиданные, необдуманные, эмоциональные поступки…

Молодой человек подавил в себе вздох. Он не мог здесь оставаться. Одной из причин, по которой он согласился поехать в деревню, являлся тот факт, что ему было необходимо преодолеть скучную рутину. Временное пребывание здесь расценивалось им как отдых, время для отвлечения от всяких тревог, время мира и покоя. Но о каком покое можно было говорить, когда рядом находилась она? Девлин уже весь изнервничался, ожидая одного лишь ее появления в комнате. Абсурд. Ему стоит поискать другое убежище…

И дать ей повод думать, будто он сбежал? Нет!

Дружелюбные глаза снова взглянули на Девлина.

У нее глаза были цвета темной ночи. И совсем не дружелюбные.

— Эта лошадь, о которой он упоминает в качестве причины вашего приезда сюда, наверное, очень дорогая. Я действительно должен купить ее? — поинтересовался сквайр.

Девлин вздохнул с облегчением — можно было отвлечься.

— Нет, сэр. Цезарь не продается. Просто вы должны говорить, будто купили его, если кто-нибудь спросит.

Пенуорзи нахмурился.

— Мне это не очень нравится. Языки быстро разнесут малейшую ложь.

«Это наша общая проблема», — немного смущенно подумал молодой человек.

— Не стоит беспокоиться. Я гарантирую вам временное пользование Цезарем в обмен на ваше гостеприимство. Скажем, пользование на время моего отсутствия. Джентльменское соглашение. Хорошо?

— Значит, животное будет в моем распоряжении? Я не солгу, если скажу так?

— Вы скажете абсолютную правду, сэр.

Сквайр с облегчением улыбнулся.

— Вот Меган удивится.

Девлин вспыхнул.

— Меган?

— Моя дочь, — пояснил сквайр. — У нее необычная тяга к лошадям… Необычная для девушки, я имею в виду. Ее собственная лошадь…

— Должен предупредить вас, сэр, что я уже встречался с вашей дочерью и очень ей не понравился, хотя и не знаю, почему. Обычно я не произвожу такого впечатления на молодых леди.

Сквайр усмехнулся.

— Возможно.

— Может, необходимо сообщить ей, что я прибыл вместе с Цезарем и поэтому не могу быть выгнан.

— Она выразила вам свою антипатию, верно?

— Так мне показалось.

— Ну, поскольку вы прибыли вместе с лошадью, а я только что купил ее, о том, чтобы выгнать кого-то, не может быть и речи. Я не могу выгнать вас хотя бы потому, что вы у меня не работаете. — Сквайр нахмурился, решил, что последняя фраза была лишней, и сменил тему разговора. — Я избаловал дочь. Нужно это признать. Просто не могу ни в чем ей отказать. Но в данном случае буду тверд. Не каждый день я получаю такие просьбы.

Он кивнул на письмо.

Сомнений в ответе не было, но Девлин из вежливости все же поинтересовался:

— Значит, договор вас устраивает, сэр?

— Абсолютно, мистер Джеффриз. — Сквайр улыбнулся. — Буду рад служить вам.