Египетский манускрипт - Борис Батыршин

Но отчаиваться Николка не собирался. Для начала, он стал припоминать свои путешествия в будущее — шаг за шагом, лихорадочно выискивая в памяти все, что было, так или иначе связано с мобильными телефонами. Вот они с Ваней и его Отцом в огромном торговом центре… вот Олег Иванович выбирает для Николки модель и спрашивает, хорошо ли он различает значки на кнопках. Вот Ваня зовет продавца в смешной ярко— желтой кепочке с синими буквами и крошечным российским флажком есть! В нескольких шагах от дома на Гороховской… — то есть на улице Казакова, как ее называют в будущем — располагается лавочка с такой же вывеской, как и на той, где они покупали Николкин телефон! А что, если обратиться за помощью к приказчику; вдруг он оживит непослушное устройство? Николка, если потребуется, может и заплатить — Олег Иванович оставил мальчику изрядную сумму в деньгах, имеющих хождение в будущем. Николка не знал, сколько может стоить такая услуга — но ведь не дороже самого телефона! Сколько он там стоил? Три тысячи, кажется? Мальчик принялся отсчитывать непривычные купюры, как вдруг…

— Никол! Куда ты запропал, malheureux garçon[8]? — голос Ольги Георгиевны оторвал Николку от размышлений. — Сколько можно тебя разыскивать? Иди домой, скорее, обедать пора!

И надо же было ему устроиться на подоконнике! И теперь — вместо того, чтобы приводить в действие гениальный план, придется тащиться домой — хлебать Марьянин борщ с пирожками. А на десерт — слушать о том, как через неделю они переселятся на дачу, а там и Николку отправят к отцу, в Севастополь, залечивать на южном солнышке последствия его недавней пневмонии. Но спорить с тётей смысла не имело, Ольга Георгиевна все равно настоит на своем. И Николка нехотя поплелся домой. Ну, ничего, пару часиков придется потерпеть, а там — у тёти наверняка найдутся какие-то дела, и он без помех сделает все, что задумал.

— У вас какие-то затруднения, юноша?

Николка обернулся. Перед ним стояла высокая, миловидная блондинка, одетая по меркам будущего (мальчик уже начал привыкать к здешним нарядам) достаточно консервативно: легкая блуза с кружевами, юбка, не настолько длинная, чтобы ее сочли приличной в 1886-м году, но все же, прикрывающая колени — и коротенькая жилетка. Серые глаза незнакомки смотрели на мальчика участливо и заинтересованно.

— Нет… видите ли, мадмуазель, я… вы не знаете, где здесь можно зарядить вот такой телефон? Мне очень нужно позвонить, только номер в памяти, а он… — и мальчик протянул девушке «Самсунг». Та, лишь мельком взглянув на мобильник, кивнула:

— Вам повезло, молодой человек. У меня дома есть зарядка, подходящая к вашему аппарату. Я живу тут, в двух шагах. Если хотите — зайдем, а пока будет заряжаться — я вас чаем напою. Согласны?

Еще бы Николка не был согласен! Сбивчиво поблагодарив спасительницу, он последовал за ней, за угол, и дальше — через проходные дворы, смутно знакомые по 19-му веку, но неузнаваемо-чужие. Девушка шла, быстро, говоря что-то в серебристую коробочку своего телефона. Николка уловил только обрывки фраз, но ничегошеньки не понял:

— Да, Вить… Самсунг, Джи-Ти-Эс 55–10. А как хочешь. Да, минут через пять. Что? Наш гость? Пусть пока присмотрится, а там видно будет

Войдя в третий по счету двор, незнакомка свернула к подъезду.

— Ну вот, юноша, мы и пришли! Кстати, простите, я не представилась — Ольга Глаголева, студентка. Живу вот в этом доме, на втором этаже, вместе с братом. Он, кстати, сейчас дома, я вас познакомлю. — И барышня сделала Николке приглашающий жест. — У нас, вообще, часто бывают гости, так что заходите, не стесняйтесь. Ну, что же вы замерли? Смелее!

Николка, не подозревая подвоха, вошел в подъезд, и вслед за девицей, — Ольгой, кажется? — поднялся на второй этаж.

В квартире, кроме брата приветливой барышни, оказался еще один молодой человек. Он представился Виктором, студентом Технологического Университета. Взяв у Николки мобильник, Виктор повертел аппаратик, ковырнул ногтем, открывая сбоку крохотную крышечку, и, буркнув, «ша сделаем», унес в соседнюю комнату. Вскоре оттуда раздался трест клавиш и пиканье компьютера — Николка уже научился распознавать эти звуки электронной эпохи. Ольга, спешно переключившаяся на роль хозяйки дома, усадила гостя за стол налила чаю. Чай был непривычный — с резким фруктовым запахами и столь же резким вкусом. К нему подали крошечные рогалики (девушка назвала его на французский манер — «круассаны»). Но не успел мальчик прожевать первый круассан, как дверь в соседнюю комнату отворилась. Николка обернулся — и обмер.

В дверях стоял лейтенант Никонов.

— Я пока не очень разбираюсь во всем этом — сам понимаешь, я здесь всего несколько дней, не так много успел узнать.

Николка кивнул. Он уже успел привыкнуть, что время в будущем порой течет вдесятеро медленнее. И не удивился, что для Никольского после его бегства от Олега Ивановича прошло всего несколько дней, в то время как для самого Николки — почти месяц.

— Ну вот, — продолжал тем временем лейтенант. — Удалось устроить так, что мы смогли наблюдать улицу перед твоим домом через устройства, которые стоят здесь на улицах; с их помощью полиция наблюдает за порядком. А дальше, как здесь говорят, «дело техники». Мы все, по очереди, наблюдали, а я еще и просматривал записи, сделанные без меня — искал знакомые лица. И вот, буквально полчаса назад нам повезло: я как раз был возле… как это… — поморщился лейтенант, — монитора; была наша с Ольгой очередь следить за камерой. И вдруг вижу тебя: как ты стоишь на улице, делаешь что-то с телефоном, а потом — обращаешься к военному. И снова исчезаешь! Ольга кинулась к дому — на случай, если ты снова появишься. А мы с ребятами — и Никонов кивнул на двух молодых людей, сидящих на диване, — остались у экрана, ждать, не объявишься ли ты снова. И, как видишь, дождались.

— Значит, они вам помогают? — мальчик кивнул на молодых людей. — И вы все им рассказали? И барышня эта… Ольга, да?… тоже все знает?

— А как иначе? — удивился Никонов. — Если бы не Оля с Романом, я бы наверняка попал здесь бы в какую-нибудь скверную историю. Вот, кстати, рекомендую — Виктор, большой мастер обращаться со всеми этими гальваническими приспособлениями.

Невысокий молодой человек в очках улыбнулся Николке, а лейтенант продолжил:

— Так что, теперь вся моя надежда только на тебя. Оля и ее друзья… — и Никонов обернулся к давешней барышне; та встала за спиной лейтенанта, положив руку тому на плечо. Никонов машинально накрыл ее ладонь своей.

— Да, так вот: эти милые молодые люди выслушали мою невероятную историю и, представь — поверили. Мало того — помогли мне разыскать тебя. Но, увы, они не в их силах отправить меня обратно, в 1886-й год.

Николке было не по себе. Он уже понял, что угодил в ловушку — но, как ни странно, совершенно не ощущал опасности. Никонов понравился мальчику сразу, как только они с лейтенантом познакомились — да и дальнейшие встречи лишь укрепили Николку в его отношении к моряку. Сказались детские годы, проведенные в Севастополе; в их доме постоянно бывали такие же, как Никонов, флотские офицеры — с кортиками, неизменно вежливые, остроумные и блестящие.

Ольга, тем временем, снова принялась накрывать на стол; разговор продолжился за чаем. Николка с любопытством разглядывал собеседников. Вот, скажем, Ольга — та девушка, что привела его сюда. Николка уже знал, что это она первой познакомилась с Никоновым и первой узнала его удивительную историю. Николка успел уже заметить, что девушка старалась держаться возле лейтенанта; тот отвечал ей весьма теплыми взглядами.

Виктор, специалист по технике: типичный студент, которому впору спорить о политике во дворе дома Овчинниковых да бегать на лекции в Техническое училище. Кстати, оказалось, что Виктор учится именно в этом учебном заведении — правда, называлось оно здесь иначе, в честь какого-то «Баумана»[9].

Роман, брат Ольги — невысокий, крепкий молодой человек, эдакий живчик. И чем-то очень похож на свою красавицу-сестру. Роман почти не принимает участия в разговоре; Николка отметил только очень коротко стриженые волосы и непривычную тельняшку — без рукавов, в мелкую бело— голубую полоску. Может, он тоже моряк?

Ждали еще одного — некоего Геннадия. По их словам Никонова и его друзей выходило, что этот Геннадий как раз и придумал, как выследить Николку. Когда мальчик в первый раз возник на экране монитора, Геннадий был в отъезде; ему тотчас же позвонили, и вот теперь с минуты на минуту ждали его визита.

Николка прихлебывал чай, заедал круассанами и слушал лейтенанта. А тот рассказывал, как был потрясен, осознав где (вернее, «когда») оказался, пройдя с Олегом Ивановичем через портал; о случайной уличной стычке, закончившейся знакомством с Ольгой и ее братом; и об их друзьях, студентах, согласившихся помочь беглецу из прошлого.