Три Толстяка 2.0 - Евгений Бороховский

Арнери: Вы хотите, чтобы я повлиял на наследника?

Босс: Мы хотим, чтобы вы повлияли на общество и наладили работу коалиционного правительства. А наследник Тутти — это наша забота. (как бы про себя, глядя мимо Арнери) И Тутти… и его кукла…

Свет гаснет.

Суок и Тутти

Она была к нему добра,Она была на все согласна,И все могло бы быть прекрасноУ них и завтра, как вчера.Красивый, умный, молодой!Любовь? Ах, если бы любовь…Она — его звезда и смерть,Она — и Солнце, и ЛунаЕго. Всегда она однаЛишь для него. В ней тьма и свет…А ей порыв его смешонИ он. Ах, если б только он…Она не любит никого,Она, как с куклой, с ним играет,Дразня его преддверьем рая,Жалея глупого егоИ зная, что ему нужнаОна! Ах, если бы она…

Сцена 5

Комната во дворце Трех Толстяков. В центре сцены — большой стол, сбоку от которого сидит Тутти, углубившись в чтение книги. Рядом с ним на столе лежит рюкзак с притороченным плюшевым медвежонком. Входит Суок, тихонько приближается к Тутти со спины и, подойдя вплотную, небрежным жестом взъерошивает ему волосы.

Суок: Твое высочество совсем утонуло в премудростях? Чем тебя потчуют на этот раз? (не давая Тутти ответить, берет книгу) Ма-ки-а-вел-ли. «Государь»? О, читаешь о себе, любимом!

Тутти: Ну что ты прикидываешься? Мы с тобой только вчера говорили о Макиавелли. И ты…

Суок: Я — кукла, мне вредно слишком часто выходить из образа.

Тутти: Суок!

Суок: Тутти? (смеется, целует Тутти в щеку и усаживается прямо на стол). Перестань. Надо иногда делать перерывы. А мне, кстати, скучно. Вчера меня напугала эта стрельба, сегодня с утра мне приказали прикидываться больной, а сейчас велели заниматься своими делами, но никуда далеко не уходить. Тоска! (изображая кокетливую манерность) Развлеките даму, мой принц!

Тутти: А я тебе стихи написал.

Суок (принимая живописную позу и передразнивая томную манеру придворной дамы): Так читайте же, мой менестрель!

Тутти (подходит к Суок, берет ее за руку и читает, пристально глядя ей в лицо; Суок слушает, прикрыв глаза и чуть отвернувшись от него):

Спасибо, что в мои приходишь сны!Весенние глаза, как наяву,Твои я вижу. И дурман весныНесет меня. Лечу — или плыву? —На гребне разыгравшейся волны.И вновь тебя по имени зову…Спасибо, что в мои приходишь сны…Такие вот смешные обстоятельства,Мое зеленоглазое сиятельство!

Суок (внезапно оживившись):

Поэтому вам спать все время хочется,мое невыносимое высочество?!

(Тутти смотрит на нее ошарашено. Суок делает небольшую паузу, потом смеется). Извини, не удержалась. У тебя был такой серьезный и проникновенный вид! Не обижаешься? (спрыгивает со стола и порывисто обнимает Тутти; при этом роняет рюкзак с медвежонком; Тутти мягко отстраняет ее, поднимает рюкзак и бережно устраивает его на стуле). Слушай, ну все же — тебе давно не три годика. Кронпринц, везде таскающий за собой плюшевого мишку, выглядит даже не смешно, а нелепо!

Тутти: Я же говорил тебе: это единственное, что у меня осталось от мамы. А что говорят окружающие, мне… Это не самое плохое, что обо мне говорят, ты же знаешь. Пожалуйста, давай к этому не возвращаться, ладно? (обнимает ее).

Суок: Да, конечно. Не сердись.

Тутти: Что ты, разве я могу на тебя рассердиться!

Суок: Хотела бы и я это знать…

Тутти: Что, прости?

Суок: Ничего, ерунда. (выскальзывает из его объятий и делает дурашливый реверанс). Счастлива служить вашему высочеству, однако, милый принц, прямо сейчас у вас время обучения, а не время нежности.

На последних словах из глубины сцены появляется Босс в сопровождении капитана Бонавентуры; капитан несет две фехтовальные рапиры.

Босс: Мадемуазель Суок совершенно права! Время тренировки, малыш. Ты не будешь возражать против моего присутствия?

Тутти: Разумеется, не буду, дядюшка (подходит к капитану, берет у него одну из рапир, делает несколько взмахов)… Невзирая на неизбежные критические замечания…

Босс: Если слушать только лесть, ничему не научишься, Тутти… Милая леди, не смею вас задерживать.

Суок (приседая в реверансе с подчеркнутой почтительностью): Мой господин так добр к простой кукле! (поворачивается, и пытается уйти через авансцену; навстречу ей выходит Шеф).

Шеф (говорит негромко, чтобы не услышал Тутти, с почти незаметной иронией): Мадемуазель, не будете ли вы столь безмерно любезны уделить мне несколько минут вашего драгоценного внимания?

Суок (быстро оглянувшись в сторону Тутти, который занят подготовкой к поединку и не видит этой мизансцены, в тон Шефу): Разумеется, мой господин, как лояльная подданная его высочества, я всегда в распоряжении его опекунов! (уходит вместе с Шефом).

Тутти и капитан с рапирами выходят на авансцену, становятся в фехтовальную позитуру. Босс располагается на заднем плане — он аккуратно переставляет рюкзак Тутти на стол и занимает его место, рассеянно листая оставленную Тутти книгу).

Тутти: En gard! (фехтует с капитаном).

Босс (перелистывая книгу): Что скажешь о Макиавелли?

Тутти (отражая атаку капитана): Он… очень умен. И крайне неприятен.

Босс: Вот как… И чем же?

Тутти: Очень… злой. Он… видит в людях какие-то механизмы… Причем, государь для него — тоже механизм, только чуть более сложный.

Босс: И это говорит принц с железным сердцем?

Тутти: Дядя! (пропускает укол). Туше. (учебный бой продолжается).

Босс (листает книгу, читает оттуда): «Всякий государь должен стремиться к тому, чтобы его считали милосердным, а не жестоким, тем не менее он должен остерегаться, как бы не употребить это добронравие во зло». Мальчик, оставь чувствительность для Суок. Если толпа видит в тебе человека с железным сердцем, пусть. Так даже лучше.

Тутти: Для кого лучше? Мы ведь скоро окончательно завремся и сами перестанем понимать, что происходит! И к чему мне все эти премудрости? Я же не правитель, я просто фигура прикрытия! (яростно атакует капитана, но сам пропускает ответный выпад). Туше…

Босс: Видишь, что бывает, если демонстрировать свою уязвимость: даже обычно снисходительный к твоим ошибкам капитан Бонавентура не преминул воспользоваться излишней эмоциональностью противника. (подходит к фехтующим) Капитан… (берет у капитана рапиру и жестом отпускает его; капитан коротко кивает и выходит). А насчет «не правитель» ты не совсем прав — ПОКА не правитель. Но очень скоро кронпринцу придется самому взять в руки бразды. Искренне надеюсь, ему это будет проще, чем его протекторам. Возвращаясь к нелюбимому тобой Никколло: «Наследственные владения, привычные к государям, происходящим из одного рода, гораздо легче удержать, ибо достаточно не нарушать обычаев своих предшественников и следовать за ходом событий». (Становится в фехтовальную позицию, салютует принцу).

Тутти: (отвечает на салют, становится в оборонительную стойку): Цитата за цитату: «Новый государь, напротив, сталкивается с трудностями».

Босс (атакует): Из той же главы: «Кто становится государем доблестным путём, тому власть достаётся трудно, но удержать её легко».

Тутти: (защищается) Какой у меня доблестный путь? Я тихо сижу под вашим крылышком в ожидании, пока мне преподнесут корону… Я — не Александр и не Цезарь, я просто Тутти.

Босс (отступает на шаг, опуская шпагу): Ты — Теобальд, потомок двенадцати королей, носивших то же имя. И трудностей в достижении власти у тебя предостаточно.

Тутти (бросая шпагу): Только теоретически. На практике — это не мои трудности, а ваши. Вы просто дарите мне власть.

Босс: Мы бы может и подарили, но есть и другие «уважаемые люди», от которых подобной щедрости ждать не приходится. Что тебе говорит имя Просперо?

Тутти: Корпорация «Армадапром». Вчерашний мятеж. Магнат. «Оружейник». Разбит и скрылся, по общему мнению — схвачен гвардейцами. Получается, эту проблему вы уже устранили.