Нерон - Эжен Сизек

Триумф весны 68 года не смягчил обстановки. Холодность, проявленная Нероном в отношении к сенаторам во время путешествия в Грецию, возмутила большое количество представителей высшего класса общества. Но главным образом членов курии испугали репрессии и преступления, что побудило их вступить в заговор. Когда император расправился с некоторыми им [408] подобными, они перешли в оппозицию, имея целью физическое уничтожение императора, единственную возможность спасти свою жизнь. Нерон надеется ликвидировать оппозицию, уничтожив их руководителей одного за другим. Но репрессии, которые обрушились на основные литературные и политические кружки, не коснулись сенаторской аристократии. Заговор Винициана укрепил их уверенность в успехе.

Уничтожение Корбулона вовлекло в оппозицию других сенаторов и всадников. Недовольство достигло своей высшей точки во время путешествия в Грецию. Гелий, почувствовав опасность, убедил Нерона сократить свое пребывание, отставить планы путешествия и вернуться. Плебеи, не-граждане, тоже были недовольны долгим отсутствием императора.

Отныне сенаторская аристократия больше не могла уступать и отступать. Стало известно, что принцепс намеревался отобрать некоторые провинции у администрации сенаторов и отстранить их от руководства армянами. Аристократы возмутились. У Нерона почти не было сторонников в курии, провинциальные сенаторы тоже относились к нему враждебно.

Для его свержения организовали коалицию, социально и идеологически неоднородную, в противоположность той, которая была образована в прошлом. Наученные своим поражением, заговорщики сумели сыграть на слухах и поняли, что заговор должен быть укреплен военными действиями. [409]

Принцепс покровительствовал всадникам и вольноотпущенникам. Помогал им разбогатеть: при Веспасиане финансист Гипарх владел 100 миллионами сестерциев. Он получил их во время правления Нерона. Однако репрессии, развязанные императором, беспокоили и всадников и вольноотпущенников. Добавились экономические трудности 65-68 годов, поставившие в затруднительное положение многих финансистов.

В своем большинстве провинциальная общественность примкнула также к оппозиции. Судьба Нерона и его режима была, в частности, решена за пределами Италии. Экономическое положение провинций усложняется. На них была наложена строгая контрибуция для получения средств для оплаты выходок императора, его военных расходов против Парфы, реконструкции Рима, пышного приема Тиридата, императорской поездки в Грецию и репрессий против евреев. Возможно, их возмутили и новые налоги.

В любом случае терпение лопнуло. Притеснения прокураторами и налоговое бремя возмутили провинциалов, особенно в Испании и Египте. Инфляция поглощала их доходы, и Империи угрожал экономический кризис.

Особенно тяжелым было положение в Испании и Африке. Галлия, которая в начале правления испытывала настоящий экономический подъем, была отныне отдана на растерзание разрушительному налогообложению. Знатные [410] люди восточных провинций, изначально привязанные к принцепсам, теперь присоединятся к оппозиции. Они повлияли на организацию восстания в Галлии и поддержали восстание в Испании.

Недовольство было уже достаточно продолжительным. Старые партнеры и союзники в Испании, интересы которых в Риме представляли Аннеи, не могли забыть судьбы Сенеки. Знатные жители провинций враждебно относились к эллинизации нравов, аристократической деятельности императора. Ведь когда он пел, никому не разрешалось выходить из театра. Говорят, что некоторые женщины даже рожали в театре.

Жители восточных провинций не испытывали никакого уважения к проводимым Нероном реформам. Элита провинциальная не была прямым свидетелем экстравагантных выходок императора. Римская же оппозиция имела возможность и «удовольствие» наблюдать за его недостойным поведением. Они чернят образ Нерона и делают его ответственным за любые преступления, даже за те, которых он не совершал.

Нерон сталкивается с оппозицией и на Востоке. В проконсульской провинции Азии Рубелий Плавт и Соран тоже имели много сторонников и партнеров. Восстание евреев взволновало весь регион, и у нероновского режима социальная база понемногу сокращается. Нерон, несмотря на это, отправляется в Грецию с целью добиться поддержки провинций и Востока. [411] Это была неудачная попытка поправить положение: Греция — страна бедная, не оказала никакой помощи императору в критические моменты 68 года. Его сторонники в Сирии и Египте также не поддержали его.

В Италии восстание могло рассчитывать на благосклонность или хотя бы на нейтралитет широких слоев. Знать итальянских городов разделяла сомнения и недовольства их провинциальных коллег и всадников столицы. Плебеи Рима, никогда не входившие в число сторонников Нерона, очень скоро оказались поражены продовольственным кризисом и инфляцией. Как бы то ни было, но корабли, перевозящие зерно в Италию, приходили нерегулярно, задерживались и мобилизовывались для войны с Палестиной или направлялись в Грецию для снабжения свиты императора, затем на юг Италии. Позднее бунт в Африке отрезал один из источников снабжения столицы.

Администрация вольноотпущенников больше не удовлетворяет население. В Риме возмущаются противники Нерона, распространяют слухи, доходящие до плебса, пишут и заставляют писать оскорбительные надписи на статуях Нерона. Население провинций и Италии, все вместе, были готовы принять участие в перевороте.

Император недооценивает влияния, оказываемого римскими сенаторами на тех, кто командует легионами. Он удовлетворился тем, что устранил военное командование, замешанное в [412] заговоре Винициана, и заменил их людьми уважаемыми и порядочными. Отон в своем изгнании командовал силами менее значительными, но которые могли представить опасность для Нерона. Гальба, старый друг Сенеки, был оставлен без присмотра в Испании. В Армении, Германии офицеры в нужный момент были готовы подняться против принцепса: Педаний Коста, подстрекаемый Вергилием Руфом, переходит в лагерь восставших.

В 68 году Нерон мог тем не менее рассчитывать на большинство военных сил. На севере Италии он располагает I и XIV легионами и отрядами, заимствованными у войск на Балканах и Рейне, которых расквартировали в Италии. К этим силам добавляют войска, недавно набранные. Нерон рассчитывал также на лояльность или пассивность большинства командиров и наместников в Египте, куда, в частности, до своего самоубийства, он намерен был отправиться.

Известно, что Тиберий Юлий Александр, префект-наместник страны, остался ему верен на долгое время, хотя, казалось, имел тайные контакты с Корбулоном в эпоху заговора Винициана. Даже если префект и не принимал в этом участия, 6 июля 68 года, спустя месяц после смерти Нерона, он выпустил указ от имени Гальбы, признавая его императором. Знал ли он о ниспровержении Нерона? Мнения историков разделяются: одни — за то, что Александр ничего не знал о событиях в Риме, но договорился с Гальбой, чтобы обеспечить последовательность в управлении [413] Египтом и принять сторону восставших. Другие считают, что он мог быть информирован об изменении правления срочным посланием, поступившим из Рима. Переговоры могли быть начаты в тот момент, когда падение Нерона станет неизбежным.