Нерон - Эжен Сизек

В конце мая — начале июня принцепс, совершенно потерявший голову, отправил Клавдия Криспинилла договориться с Мацером. Сенат перешел к действиям при помощи Нимфидия Сабина и других сторонников Нерона. Удивительно то, что Безансон (Везонцио) заставил их поторопить события. Они договорились с Икелом и поспешно подготовили переворот. В то время как преследовали принцепса, которого покинула почти вся армия, им удалось поднять всех преторианцев. 10 июня Нимфидий Сабин убедил Нерона покинуть Золотой дом и поселиться в парке Сервилия. Принцепс там уже жил в 65 году, во время заговора Пизона. Затем Нимфидий Сабин покинул императора. Неспособный противостоять ситуации, Нерон решает удалиться на Восток, в Парфу или Египет, надеясь там найти возможность вновь завоевать Италию и Запад. Он, наконец, осознал предательство Нимфидия Сабина и так как не доверял Тигеллину, второму префекту, то обратился непосредственно — но безуспешно — к трибунам гвардии. Он должен был отказаться от своего плана отступления в Египет, когда узнал, что в стране неспокойно.

Размышляя о своей судьбе, он провел ночь в одном из дворцов, убедившись в том, что преторианцы и германские наемники также покинули его. Император оказался без гвардии, без друзей, окруженный лишь горсткой верных ему людей. Режим Нерона развалился сразу. [429]

На следующий день все кончилось. Нимфидий Сабин, сопровождаемый несколькими сенаторами, отправился в лагерь преторианцев, предложил им значительную сумму и убедил объявить Гальбу императором. Нерон уже покинул Рим и спрятался на вилле Фаона недалеко от города. Во время своего бегства он мог слышать, как преторианцы громко приветствуют Гальбу. В изгнании, где император был лишен всех удобств, он узнал, что сенат отстранил его от трона и объявил врагом общества. Фаон и Эпафродит по секрету сообщили Нимфидию Сабину и Икелу место, где скрывается император. Конный отряд преторианцев отправился его арестовать, но император покончил с собой с помощью своего советника по прошениям Эпафродита, вонзив себе в горло нож. Прежде чем умереть, он в последний раз явил свое артистическое призвание. Самоубийство, по Светонию, свершилось в годовщину казни Октавии, 11 июня. Нерону было тридцать лет. Покойный принцепс имел право на пышные похороны. Кормилицы сожгли его тело, и урну с прахом захоронили в родовой усыпальнице Домициев. Это был конец Юлиев-Клавдиев.

Неронизм без Нерона

Гальба занимал трон недолго (68-69 гг.), затем был Отон, в 69 году, затем Вителий, тоже в 69 г. и, наконец, Веспасиан. Последний положил [430] конец кровавой гражданской войне, которая противопоставила друг другу не только вооруженных граждан, но и профессиональных солдат, желающих посадить на трон своих генералов. Гальба разрешил проблему преемственности, приняв принцип выборности монарха. Он рассчитывал, что после исчезновения династии Юлиев-Клавдиев ни одна семья не будет иметь необходимого преимущества, чтобы длительное время сохранять право на Империю. Избирательная монархия, по его мнению, было лучшим решением. Его попытка провалилась. Последователи Отон и Вителий попытаются возродить неронизм без Нерона. Даже Нимфидий Сабин предпринял попытку при правлении Гальбы восстановить старый порядок. Отон выступил в роли нового Нерона.

Гораздо более умеренный, чем образец его подражания, он не прибегал к репрессиям и пытался установить хорошие отношения между аристократией и императором в духе Сенеки. Вителий показал себя более резким и более похожим на Нерона по отношению к противникам. Он старался придавать меньше значения агону и роскоши. Это давало ему возможность, по примеру Нерона, опираться на толпу, на бедных и униженных в Италии и провинциях, чтобы держать сенат в проигрыше. Победа Веспасиана положила конец его попыткам восстановления наследия Нерона — неронизма.

Нерон и мертвый сохранил своих почитателей: появление после кончины императора-кифареда [431] лже-Неронов доказывает это. Парфяне остались верными его памяти, и Нерва обязан своим вступлением на престол в 96 году именно тому, что имел отдаленное родство с Юлием-Клавдием, и дружбе, которая ему была подарена Нероном. Монархия Флавиев дала жизнь новой политической концепции. Веспасиан старался показать себя новым Августом, как новое Богоявление. Но антониевцы не принимают на свой счет все мысли, идеи, сформулированные Сенекой и антинероновской оппозицией. Они исповедуют идеологические тенденции, появившиеся в эпоху Нерона в аристократической среде. [432]

Глава X. Заключение

Таков был Нерон. После детства, лишенного семейных привязанностей и материнской любви, в 17 лет он получил Империю. Он был свергнут и убит, едва достигнув тридцатилетнего возраста. Он был молод, любил молодость и утонченность в искусстве. Он был экстравагантным и экспансивным, посредственным актером, действительным или вымышленным, уничтоженным без малейшего сожаления. Так установилась абсолютная репрессивная монархия. Чем больше император свирепствует, тем шире круг его врагов, он вскармливает новых заговорщиков, которые вызвали в свою очередь ужесточенные репрессии. Так, его враги и его друзья, его придворные свергли императора и вынудили покончить с собой.

Некоторые преступления Нерона были бесполезными и отвратительными: убийство матери и [433] Сенеки, его старого учителя. Забавная комедия превратилась в трагедию. Сторонник антониевской модели абсолютной монархии, лишившись ее, он начинает верить компромиссам, договорам, рекомендованным Сенекой, между сенаторской аристократией и императорской властью. Доктрина философской деспотии иллюстрирует политологию по Сенеке этого договора. Когда Нерон в 57-58 годах заметил, что это трудно и требует длительного времени из-за несогласия сенаторов, он потерял терпение и перестал следовать принципам Сенеки. Тогда он решил полностью реформировать систему ценностей, на которой было основано римское общество. Сознавая, что традиционный менталитет старого «города» стал устаревшим, он пытается выковать новую модель, антигородскую, основывающуюся на моральных, политических и воспитательных планах, на агонах и роскоши. Таков смысл неронизма. Принцепс удовлетворял свой вкус гистрионами, расточительством и всем тем, что было пронизано аморальностью. Здесь вполне очевидны греко-восточное, эллинское, египетское и парфянское влияния. Но и к ним необходимо добавить плебейские составляющие и окружение Нерона, оказывающее на него очень мощное воздействие, несмотря на то, что он почти всегда принимал решение самостоятельно. Состав его окружения менялся в течение всего царствования: двор, нероновский кружок имели целью распространить новую систему ценностей. [434]