Пламя для Снеженики - Анна Рассохина

Как бы там ни было, но я любила этого мужчину со всеми его достоинствами и недостатками — ну, а у кого их нет?! И самое главное, мне было хорошо известно, что Рон отвечает взаимностью! Глядя на него в этот момент, в очередной раз убедилась, что никому не позволю отнять у себя такого необыкновенного мужчину! Невольно задумалась: «А как на мне будет смотреться изумрудный наряд, который надевают в Озерном невесты?!» Отвлек меня голос того, о ком я думала. Положила голову на сильное плечо Эферона и услышала:

— Эти четыре года были одними из самых счастливых в моей жизни! А потом я отправился в Виорскую академию — туда, где обучались, обучаются и будут обучаться дети всех высокопоставленных магов.

— Выходит, что Райт…

— Ну, да, его прадед состоял в Совете Солнечного, а дед легендарный полководец — теперь, правда, он уже на заслуженном отдыхе!

— Вот так новость! — задумчиво констатировала я.

— Но парень и сам не промах! Я узнавал…

— Зачем это?

— Не думала же ты, что я приставлю к тебе разгильдяя и оболтуса, который еле-еле владеет своей магией и ничего не смыслит в воинском деле!

Негодующе вскинулась, но взглянув на любимого, внезапно передумала, так как на меня нахлынули незнакомые чувства. В первые мгновения я растерялась — непривычно для ведьмы быть зависимой от мужчины, более сильного, уверенного, который вот так резко начинает менять все, к чему привыкла, заполняя собой каждое мгновение.

— Снежа, пойми, что для меня это тоже все в новинку! Ваши ведьмаки слабее вас, зачастую все обязанности они перекладывают на хрупкие плечи женщин. И так с давних времен, поэтому у вас, ведьм, не возникает и мысли, как было бы хорошо, если бы все проблемы решал близкий человек. Но, ладно, — Даров примирительно поднял руки, — постараюсь больше не приказывать, а советовать. На это ты согласишься?

Я безмолвно кивнула, решив отложить этот вопрос до лучших времен. За окном занимался рассвет нового зимнего дня, и нам следовало поспешить. Рон понял меня без лишних слов, спорить не стал и вернулся к своему повествованию:

— В академии тоже было довольно весело! Здесь ко мне и прилипло прозвище Дарэф, придуманное одним из моих дружков во время самой первой совместной попойки! — усмехнулся. — А еще в академии у меня появились новые учителя, среди которых был и Тилл…

— Только не говори, что покровитель огневиков лично обучает их! — изумившись, возопила я.

— Нет, — Эферон снова позволил себе улыбнуться. — Ко мне Тилл выказал свое особое отношение.

— Из-за Артуара? — прозорливо осведомилась я и нахмурилась.

— Да, и он этого не скрывал. Но я благодарен Тиллу за то, что он научил меня управлять силой. Как ты понимаешь, в академии я выделялся среди других студентов…

— В Асодаре тебя защищали, а в Виоре боялись?

— Нет, узнав о сокрытой во мне силе, маги стали надеяться на меня! А я как-то не задумывался о войне, сказывалось воспитание в Подземье — там всегда с юмором смотрели на конфликт наземцев, считая и ведьм, и магов глупцами!

— Значит… — я начала размышлять вслух, во мне проснулся исследовательский дух, — случилось что-то такое…

— Да! Случилось! — Эферон не слишком вежливо прервал меня, мягко отстранился и сел на край кровати.

Я тоже вскочила, приблизилась, обняла со спины, положила голову на сильное плечо любимого и тихо сказала:

— Если эти воспоминания причиняют тебе боль, то не рассказывай…

— Ты должна знать, почему все получилось так… как получилось… — голос мрачный, глухой, надтреснутый. — Я хочу поделиться этим с тобой… любимая…

У меня перехватило дыхание от этого нежданного признания. Я судорожно втянула воздух и всхлипнула — вот уж никогда бы не подумала, что стану так реагировать на эти, казалось бы, простые слова. Чувствуя, что по щеке катится слеза, я шепнула:

— Я тебя слушаю… любимый… — и помыслить никогда не могла, что такое обычное, в общем-то, слово покажется настолько волшебным и с такой легкостью сорвется с моих уст.

Рон глубоко вдохнул и поведал:

— Все произошло давно, но я помню это, как будто оно случилось вчера… Лето выдалось дождливое, ведьмы наступали, теснили магов, подбирались к Виору. Отец воевал с ними, а я заканчивал очередной курс в академии и не торопился ему на выручку. Матушку и сестру, ее звали Лисия, мы единодушно отправили отдохнуть, думали подальше от боевых действий, — эти воспоминания жалили его, будто рой рассерженных пчел, но он продолжал, — а оказалось, что… Ты, наверное, помнишь тот прорыв, когда ведьмы с помощью подземных проходов добрались до моря и напали на Данген — один из портов Морского?

— Я изучала историю родного края, — уклончиво отозвалась я.

— Изучала… — невесело ухмыльнулся Даров, — по книжкам? А я лично видел, во что ведьмы превратили город! — ожесточенно, с яростным блеском в глазах.

Я вздохнула, слов подходящих не нашла — никогда не рассматривала эту «славную победу» ведьм с противоположной стороны.

— В тот год один из моих друзей, стал править Солнечным… Знаешь, что предлагали его советники?

— Откуда?

— Они предлагали сжечь все, что осталось… И, приехав туда, я подумал, что они не так уж и не правы! Весь город был завален трупами… нет, не так, все пространство было завалено обломками и тем, что осталось от жителей и защитников…

Я крепче прижалась к его спине, опасаясь, что эти воспоминания встанут между нами, не желая терять возлюбленного и переживая его боль, как свою собственную.

— Отец успел раньше меня, только он никого не спас, а сам погиб в том месиве… Вот после этого я стал тем, о ком ты слышала и кого видела в кошмарах…

Мы оба замолчали — слова сейчас были не нужны, я опустила ладонь туда, где билось сердце Дарэфа, мимолетно скользнув ей по широкой мужской груди. В данный момент важным для меня было только его бешеное сердцебиение, пульсация жилки в основании шеи и прерывистое дыхание. Все остальное — лишь вода, утекающая сквозь пальцы господина Время — судьи, неумолимого, беспристрастного, не подчиняющегося никому свыше. Не мне рассуждать о войне и ее причинах — кто я такая, чтобы судить богов?! Но так хочется сказать пару слов, а если не сказать, то хотя бы подумать! В войне нет правых или виноватых — каждая сторона борется за то, что считает верным, забывая о мнении соперников. В итоге страдают и те, и другие, ведь если хорошенько подумать, то подземцы не зря называют нас всех, наземцев, глупцами. Мы всего лишь игрушки в руках тех, кто нас создал, а вместо того, чтобы изначально сплотиться и дать отпор Эрии и Тиллу, ведьмы и маги, забыв обо всем, начали рьяно защищать интересы своих покровителей. Наши предки не учли одного — они прокляли нас всех в своем стремлении отстоять интересы властных творцов! И теперь мы, потомки древних ведьм и огневиков, расплачиваемся своим счастьем, своей жизнью, своими чувствами за трусость и глупость тех, кто бежал от того, что им было дорого, предавая своих возлюбленных, бросая на произвол судьбы детей, виноватых только в том, что они владеют не той магией, убивая только за это! И именно в данное мгновение я осознала, что НЕ ХОЧУ! Не желаю расплачиваться за ошибки предков, слепо следовавших повелениям богов! А хочу стать счастливой здесь и сейчас! С нежностью прикоснулась губами к горячей коже на шее любимого, заставляя его сердце ускорить свой, и без того быстрый, бег. Ласково провела языком по изгибам ушной раковины Рона, прикусила чувствительную мочку и шепнула:

— Я люблю тебя, и мне все равно, что было раньше, главное, что есть сейчас!

Эферон стремительно развернулся, пронзительно всмотрелся в мое лицо, а я замерла, боясь совершить неосторожное движение, уверенно глядя в бездонные глаза мужчины. Взгляд его постепенно сменился, закружил меня в водовороте нежности и страсти, а потом руки Рона, его губы продолжили, бросая меня в пучину огненных чувств. Задыхаясь, мы самозабвенно целовались, а когда спиной ощутила прохладный шелк простыней, то вспомнила еще об одном и прерывисто спросила:

— Рон… а тебя ведьма… прокляла…

— Угу… — он не отстранился и в перерывах между поцелуями ответил. — Угораздило меня влюбиться в одну из пленниц…

— Вот как… — сделала попытку подняться, только мне никто не позволил этого сделать.

Хриплый смех, ощутимый укус в чувствительное местечко на шее и шепот:

— Ревнивица… а ведь я Илвее Зимкиной даже благодарен…

— Это за что это? — опять попробовала подняться.

Даров выразительно взглянул на меня, крепко поцеловал, скользя властной рукой все ниже и ниже по моему телу, и произнес:

— Я думал, ты знаешь, у кого родители купили половину дома, в котором ты живешь…

— А-а-а, — то ли стон, то ли возглас удивления сорвался с моих полуоткрытых губ, но Эферон не дал мне и секунды на размышление, уверенно устраиваясь между моими широко разведенными бедрами…