Ноосферату - Дэйв Макара

- Нико уже едет… - Марла разжала пальцы и негритянка снова хлопнулась на пятую точку.

Ничего не поделать – простому смертному не тягаться с Драконьей Матерью, тем более с такой, какая есть Марла.

- Я скажу на рецепшене, чтобы тебе отправили горничную. – Драконица развернулась ко мне пятой точкой и пофланировала на выход. – И… Я восхищена твоей реакцией на меня!

«Язва!»

- И… Я все слышу! – Марла захлопнула за собой дверь, а я уставился на Линн, которая сейчас, почему-то, попыталась убежать от меня ползком и тихонько подвывая.

Джоан же, наоборот, устроилась на кровати с ногами, закутавшись в легкое одеяло и всем своим видом демонстрируя бесконечную радость.

Сдается мне, я ее реально «сломал»!...

…- Значит, помните! – Устроитель шоу собрал всех пилотов вертолетов и решил-таки устроить «последнее-прощальное выступление» и слегка отвлекая людей от трагедии, и благодаря, таким образом, нас, всех, кто на винтокрылых машинах помогали с ранеными. – Сперва – «тяжелые», вы – высоко, с дымом и флагами. «Середнячки», вам листовки. Ну, а вы…

Парень развернулся к нам, двум пилотам-«акробатам» на легких вертушках.

- Понимаю, что слетанности у вас никакой, но очень прошу, покажите что-нибудь такое, чтобы у народа в груди защемило!

Мы с сорокалетним мужиком чуть за головы не схватились!

Тут, блин, когда один крутишься, сорок потов сойдет, пока все до автоматизма доведешь, а потом еще сорок, чтобы землю не поцеловать в ответственный момент, а тебе «покажите что-нибудь»!

Убил бы, чесслово!

Но…

Деваться некуда.

«Щелкунчик» я им не обещаю, главное, чтобы «Лебединое озеро» не получилось!

- Делим поле пополам и каждый крутит свое, раз в двадцать секунд сближаясь и меняясь половинками. – Предложил мой коллега, а я радостно хлопнул его по плечу, соглашаясь.

Программу, конечно, придется урезать, но вот такой «танец» будет и безопасен, и зрелищен!

Пока добирались до своих «парковок», успели обсудить и скорости, и высоты, частоты передатчиков.

Вот, обожаю работать с профессионалами!

Все быстро, четко, по делу и никаких разночтений!

Пока заправлялись, грелись и готовились на взлет, народ уже восхищенно поохал на винтокрылых тяжеловозов, посвистел «середнячкам», что сбросили на них тысячу брошюрок и листовок и сейчас замер, предвкушая продолжение.

- Ну, тронулись! – Зиггерт вздохнул в свой микрофон и мы тронулись.

К нашему глобальному удивлению, вертолеты у нас, хоть и разные по производителю, но вот по окрасы оказались похожи, как братья.

Не то, чтобы «один-в-один», но красно-желто-черные пятна присутствовали в полной мере, не давая нам потеряться на фоне синего неба и белых облаков.

Переворот через кабину мы выполнили удивительно одновременно, синхронно добрались до границ своих «половинок», обменялись и пошли «грызть высоту» для следующего виража, чтобы снова оттанцевать с носа на хвост и уже хвостами вперед снова поменяться половинками.

Вот, после того как мы жопами вперед пролетели рядом друг с другом и началась полнейшая чехарда!

В Зиггерта словно шайтан вселился и он упорно начал играть в догонялки со смертельным исходом, то норовя сунуть мне в лопасти свои шасси, то рубануть своими лопастями по моему хвостовому винту.

Со стороны, представляю, выглядело потрясающе – догонялки, блин, со смертью и все такое, но в реальности…

Я честно попытался доораться до Зига, потом на всех хуях оттаскал «вышку», требуя убрать от меня этого психа, потом честно сказал, что иду на «ты» и снял ограничители.

Милевская игрушка словно этого и ждала!

Конечно, горючку она при этом кушала большой ложкой, но моему противнику – а иначе я уже Зига не воспринимал! – было хуже: у него вертолет со всех сторон гражданский и резервов по прочности, как у моей стрекозы, точно не было.

Так что…

Я закусил губу и пошел «на ты»!

Восторженный рев публики с земли было слышно даже у меня в кабине!

Конечно, повторять «мертвую петлю» я не собирался, но вот вращения и скольжения – это да, это я за милую душу!

Покачиваясь с боку на бок, я, в какое-то мгновение, вновь почувствовал себя за штурвалом «Крокодильчика» и, привычным движением, попытался стряхнуть на глаза забрало бортового вооружения.

Не получилось, конечно.

Пришлось почти укладывать свою машинку на бок, пропуская соперника по левому борту и разворачиваясь, чтобы усесться ему на хвост.

Еще мгновение и я, добавив газку, оказался над Зигом, демонстративно замерев в паре метров от его несущего винта.

По рации прилетел какой-то, почти звериный горловой рык и вертушка Зига пошла на посадку, а я, все еще словно сидящий в кресле пилота Ми-24, крутнулся на месте и рванул с высоты на толпу в боевом заходе!

Если пару минут назад я считал, что народ ревел, то, простите, я ошибался!

Реветь, орать, подпрыгивать и свистеть народ начал когда я пошел прямо на него!

Азарт, испуг, восторг – Н-да-а-а-а, теперь я понимаю, что же чувствуют артисты на сцене, когда весь зал живет одним только их дыханием!

Пройдя над головами, развернулся, поиграл-покачался и неторопливо поплыл в стороны своей посадочной площадки, где, отчего-то, толпился народ.

Ради интереса, перешел на «внутреннюю волну» и поинтересовался, отчего там кипишь?

Вместо ответа получил горсть междуметий и просьбу сесть как можно быстрее, ровнее и нежнее.

Ну, раз надо…

Усадив своего акробата точно в центр креста, заглушил двигатели, выбрался наружу и потопал к толпе о чем-то спорящих и размахивающих руками, людей.

- Это позор! – Визжала какая-то пожилая дамочка на дикой смеси английского и польского.

- Это – унижение! – Вторил ей какой-то толстожопый, обвисший по всем сторонам тела человек, но подлежащий половому пониманию.

- Мы требуем к себе уважения! – С пеной у рта прыгал