Ступая следом пепла (СИ) - Попов Илья В.

     А Кенджи услышал громкий вопль, в котором слышалась не то радость, не то облегчение. Поначалу он подумал, что это кричит кто-то из его друзей, обрадованных гибелью Стража. Да вот голос чужака не принадлежал ни Рю, ни Шуноморо, ни Макото. Более того – у Кенджи было ощущение, что крик этот раздается прямо у него в голове, становясь все громче и заглушая даже его мысли. А потом что-то с силой ударило его в грудь.

     Первые несколько мгновений Кенджи… не чувствовал ничего. Совершенно. Как это ни удивительно, ушла даже боль, оставив после себя удивительную легкость. Может быть, он умирает? Или уже умер? Но нет. Под кожей у Кенджи будто бы забегали иголочки, вопль внутри головы стих – а потом все его тело пронзила настолько сильная агония, что он с трудом сдержал крик. Самая мелкая косточка в его организме будто бы ломалась и собиралась заново, каждую мышцу тянули в разные стороны раскаленные докрасна щипцы, а виски пульсировали так сильно, что, казалось, вот-вот лопнут.

     В ногу словно вонзили огромную иглу. Кенджи опустил взгляд – и не поверил своим глазам. На скорую руку сделанная повязка спала, так что он воочию мог видеть, как рана затягивается сама собой, точно по волшебству. Вот только он не знал про магию настолько могущественную, что способна за столь короткое время заживлять подобные увечья. Миг – и на месте зияющего ранения остался лишь розоватый шрам, напоминающий свернувшуюся клубком змею. На месте ребер тоже что-то хрустнуло, и уже через миг Кенджи мог вдохнуть полной грудью.

     Медленно, словно дитя, готовящееся сделать свой первый в жизни самостоятельный шаг, Кенджи поднялся на ноги и сжал кулаки. А вот теперь он чувствовал себя прекрасно. Нет, даже не так – восхитительно! Словно мышцы его налились силой, а сердце с каждым толчком прогоняло по всему телу необычайную мощь. Позади него послышался протяжный вздох. Кенджи повернул голову – и взгляд к взгляду столкнулся со Жнецом.

     Второй рог у его маски тоже был обломан, во лбу красовалась дыра, обнажавшая пепельно-серую плоть. Из раны на животе все сочилась какая-то мерзкая черная жижа, плащ был порван, а из ноги торчала длинная щепа. Страж неплохо его потрепал и теперь самое время закончить начатое. Кенджи поднял меч – судя по внешнему виду двуручный, да вот только он с легкостью держал его в одной руке – и широко улыбнулся. И ему показалось, что где-то в глубине ярко-голубых холодных глазах промелькнул страх. Пускай лишь на миг, но все же.

     – Теперь мы остались одни. Только я. И ты.

     Произнеся это, Кенджи бросился в атаку, и Жнецу ничего не оставалось, кроме как принять бой. Кенджи орудовал клинком с какой-то невообразимой для самого себя скоростью, причем некоторые удары наносил практически неосознанно, словно бы кто-то незримый вел его руку. В голове у него мелькали лишь лица погибших друзей и сородичей, объятый пламенем храм, последний взгляд брата и мысль о том, что нужно убить этого ублюдка, отнявшего у него всех близких, уничтожить его, разорвать на куски, вырвать сердце голыми руками, убить, убить, убить…

      «Tuuva! Tuuva! Tuuva! Убей! Убей! убейубейубейубей…»

     В очередной раз занося меч над головой, Кенджи вдруг осознал, что вновь слышит этот странный голос, который с каждым мгновением становился все громче и громче. И если поначалу чужак говорил на каком-то странном наречии, которое Кенджи никогда доселе и не слышал, то вскоре он начал различать единственное слово, что тот повторяет, то и дело срываясь на звериный рык или просто бессвязные вопли.

     Эта заминка вполне могла стоить ему жизни, так как Жнец хоть и был в весьма плачевном состоянии, но даже так все равно оставался смертельно опасным противником. Широкий взмах чуть не лишил Кенджи разом обеих ног по самый пах. Следующая атака разрезала воздух в волоске от его глаз. А потом косовище едва не раздробило ему колено. Если бы попало, конечно. Но от всех ударов Кенджи увернулся практически без усилий. И если раньше он иной раз с трудом мог хотя бы различить черное лезвие, то сейчас он будто бы мог предвидеть каждое последующее движение Жнеца.

     Он не знал, что именно поменялось, однако сейчас бой шел на равных. То ли Жнец окончательно вымотался и теперь двигался куда более медленно из-за полученных ран, то ли все чувства Кенджи обострились в сотню раз. А может и то и другое. Ведь он успевал следить не только за своим врагом, но и замечал практически все, что происходит вокруг. Шуноморо, с трудом поднимающегося на ноги. Рю, со спины бросившегося на одного из Братьев, который уже вскинул ружье. Макото, который пару раз было бросался на помощь другу, но отступал. Немудрено. Со стороны Кенджи и Жнец наверняка напоминали бушующий смертоносный вихрь, несущий погибель каждому, кто случайно или намеренно станет на его пути.

     Ни тот, ни другой более не использовали Волю. Это был танец стали. Поединок духа. Схватка чистых умений и отточенных реакций. Наверное, сейчас каждый из них дрался на пике своих способностей. Однако все же ни один из них пока даже не оцарапал соперника, пускай и сотни раз был близок к этому. Но, вот, наконец, Кенджи, проведя очередной финт, резанул Жнеца чуть выше икры. Тот упал на одно колено, однако в следующий миг заставил Кенджи отступить, разрезав воздух вокруг себя смертельной мельницей.

     Казалось, в его движениях не было ни одного изъяна. Однако Кенджи все же смог найти брешь. Выждав удобный момент, он снова пошел в атаку. И едва не выпотрошил Жнеца, словно рыбу, оставив на его груди длинный порез. Он отступил, меряя Кенджи злобным взглядом. И вот они оба замерли друг напротив друга, словно две статуи, следя за каждым движением своего противника.

     – Я вырву тебе сердце и скормлю его псам, – прошипел Жнец, нарушив молчание.

     – Попробуй, – ответил Кенджи. – Но если сегодня мне и суждено умереть, то только вместе с тобой.

     – Вот как? – хоть он и не видел лица Жнеца за уродливой маской демона, но ему показалось, что тот ухмыльнулся, а в голосе его засквозила насмешка. – Я погиб много лет назад, мальчик, когда еще отец твоего отца не появился на свет. Ты и впрямь думаешь, что сможешь испугать меня неминуемой кончиной? Все мы когда-то перейдем на ту сторону. Так какая разница – сейчас или чуть позже?

     – Не смей даже заговаривать о моем… – прорычал Кенджи.

     – Знаешь, а мы чем-то похожи, – перебил его Жнец, делая шаг назад. – Нас обоих лишили семьи. Нами обоими движет месть. Мы оба стали обладателями силы, о которой многие не могли и мечтать. Пускай ты и сделал это неосознанно. Как я понимаю, имена Творцов для тебя – пустой звук?

     – Хватит трепаться, – бросил Кенджи. – Заткнись и дерись.