Увидимся в аду - Арина Холина

Настя что-то говорила, отвлекая его от тоскливых мыслей, попивала освежающий напиток, острила, но больше всего ей хотелось заткнуться, уставиться на Игоря и смотреть па него, надеясь, что он хоть случайно к ней прикоснется. Она и не предполагала, что он окажется таким красивым. И не просто красивым — в нем было нечто особенное. Взгляд, выражение лица, движения рук, улыбка… Настя не могла отвести глаз и бесилась от этого. Она уже ревновала — даже к Маше, к Наташе, не говоря уже обо всех этих Анях и Янах, которые посмели быть девушками его мечты!

А Игорь исподтишка наблюдал за ней и видел знакомый взгляд. Взгляд возбужденной женщины, желающей дотронуться до него. Но в этот раз такой взгляд ничего не значил — ни подарков, ни денег, ни встреч по тарифу. Ему даже нравилось, как эта девочка восхищается им. В ее глазах был жар, секс, но какой-то искренний и наивный. На него давно не смотрели ТАК — без намеков, без игры, без «я-то знаю, что почем!»…

— У меня нет денег, заплати за меня, пожалуйста, — охнула Настя, исследовав кошелек.

Она произнесла это без всякого кокетства, без противного извинительного тона — вроде «ах, мне так стыдно, так неловко!» — и явно не разыгрывала изумление: видимо, и правда забыла деньги. Игорь неизвестно чему умилился, оплатил счет и потянулся за Настей, которая насиделась до отвала и рвалась на бульвары.

Они до изнеможения нагулялись по городу. Настя то и дело заводила его в какую-нибудь подворотню, чтобы показать «совершенно уникальные окна» или «потрясающий образец конструктивизма». Она сказала, что будет архитектором, если окончательно не превратится в ведьму, — этого Игорь не понял, но все равно улыбнулся — ему нравилось, с каким пылом Настя таскает его по закоулкам и рассказывает о планах на жизнь.

— А ты еще не решил, что будешь делать с наследством? И вообще как станешь жить дальше? — спросила она, когда они уселись в каком-то дворике.

Игорь даже не задумывался о том, что он должен что-то решать и тем более — делать, поэтому покачал головой:

— Понятия не имею.

— А я знаю, что тебе нужно! — воскликнула Настя.

— Да? — полюбопытствовал Игорь.

— Тебе нужно на мне жениться, и я сделаю из тебя человека! — объявила Настя, а Игорь расхохотался. — Нечего ржать, — деловито остановила его Настя. — Вот представь. Ты на мне женишься, нас отселяют в отдельную квартиру — у меня богатые родители, Наташину квартиру мы сдаем за бешеные деньги, на которые живем, пока я учусь на архитектора, а ты — тоже на кого-нибудь, например, на управляющего. Потом мы на Наташины бабки и на скопившиеся проценты открываем архитектурное бюро. Я все придумываю, а ты занимаешься финансами. Благодаря связям моего папаши мы попадаем в круги деловой элиты, а твои знакомства выводят нас в культурный бомонд. Здорово?

— Отлично! — развеселился Игорь. — Когда сочетаемся?

— Прямо сейчас идем и подаем заявление, а через месяц женимся. — Настя говорила увлеченно и вполне серьезно. — ЗАГС здесь рядом, ну что, идем? Паспорт с собой?

И тут Игорь сделал то, чего никак от себя не ожидал. С мутной головой, на ватных ногах, не понимая, что же происходит, он честно дошел до ЗАГСА, поставил какие-то подписи, назначил день свадьбы и вышел из старинного особняка, ничего не соображая.

— Слушай, а что мы только что сделали? — спросил он у Насти.

— Помолвились, — ответила она так, словно они только что купили пачку жвачки.

— Это безумие! — уверил он невесту.

— Почему это? — рассердилась Настя. — Я в тебя втрескалась с первой секунды, а ты мне явно симпатизируешь. Не волнуйся — ты обязательно меня полюбишь. Я — ангел. Ты будешь со мной счастлив до конца дней своих, мы разродимся кучей очаровательных детишек… Э-э-э… У нас будет трое детей… А потом мы умрем в один день. Договорились?

— Ну да… — усмехнулся Игорь.

— Вот и отлично! — обрадовалась Настя. — Пойдем, я тебя познакомлю с родителями.

Позже, когда он вернулся домой, события этого дня показались ему долгими, как жизнь. Настиным родителям они пока ничего не сказали. Просто познакомились, выпили чаю, поужинали. Несмотря на то что Игорь много раз видел Настиного. папу в газетах и по телевизору — тот владел известной рекламной корпорацией, — дома, с родными, этот человек не казался важным и жестким. Обыкновенный дядька в спортивных штанах, растянутой футболке, небритый, поддатый, веселый и приветливый. Мама Насти оказалась известной актрисой — вблизи она была полнее и старее. Но когда она рассказывала какую-нибудь историю — преображалась. Становилась то пожилой одесситкой, то глуповатой старлеткой, то суровым завхозом или подростком-рэппером. Игорь следил за переменами в лице, в манерах, в стиле речи и уже не мог понять — сколько лет этой женщине, да и не хотел. Первый раз он оценивал не тело, не кошелек, а талант и душу.

— Трынь-трынь-трынь… — зазвонил телефон.

— Это я! — торжественно заявила Настя. — Если ты не ложишься спать, может, я к тебе приеду — посмотрим кино…

— А родители? — не поверил Игорь.

— А я им призналась, что ты мой жених, так что они ничего, — выдала Настя.

— А… — Игорь запнулся. — Как они отреагировали?

— Замечательно! Сказали, что ты прелесть… и что на всякий случай надо заключить брачный контракт.

— Я тебя встречу, — ответил он и подумал, что это страшно здорово — сейчас к нему приедет Настя, займет собой всю комнату, вытолкает взашей одиночество, сомнения и уныние, поставит фильм, ляжет рядом, согреет его теплом своего чистого, пахнущего молоком и корицей тела… — Ура! — закричал он, когда повесил трубку. Игорь вскочил и запрыгал на матрасе. — Ура!

ДЕНЬ ШЕСТОЙ

Маша уныло слонялась вокруг дома, а Наташа сидела в неком подобии шезлонга, сделанном из автомобильного сиденья. Белое солнце едва пробивалось сквозь сплошные облака, машины неслись по шоссе с дикой скоростью, выдыхая на девушек перегар бензина, мусорная свалка неподалеку подванивала и кишела бездомными…

— Ну и скука же здесь! — Маша топнула ногой. — А представь, если нас заставят здесь жить.

— Ну и что? — Наташа взглянула на подругу. — Будем рассказывать друг другу истории, сочинять стихи…

— Для кого? — усмехнулась Маша.

— Для себя! — отрезала Наташа.

— Я удивляюсь твоему спокойствию, — вознегодовала Маша.

— Я и сама удивляюсь, — призналась Наташа. — Только меня и правда не волнует, кто нас к чему приговорит. Во мне что-то такое образовалось, что никто не сможет разрушить. Мне все равно, где мы будем находиться, сколько там рядом будет помоек, строек, заводов и отходов. Главное, я могу мыслить и ощущать. Я чувствую себя заново рожденной, даже несмотря на то что только что умерла.