Курсантки - Людмила Сурская

Мы, уловив грохот падающего тела, бежали вниз и ждали с непроницаемыми лицами его возвращения. Поэтому, заслышав оправдания слонёнка, кривились: "Кто чай тебя о чём-то спрашивал. Топай уж Дон Жуан недоделанный".

Подменяли мы инструмент мести с Викой. А точнее, она меняла, я шухарила, отвлекая дежурную по этажу. Отвлекающий манёвр сочинила на ходу. Я «разлила» кефир, и мы бегали с ней вдвоём устраняли неприятность. Есть с кого опыта набраться, книжки в детстве про партизан читали. Сделали это утром. Пока все бегали наматывая круги, мы исчезнув сделали подмену. Хлопнув довольные по рукам, присоединились к народу. Обошлось, никто, ничего не заметил. Результат не заставил себя долго ждать. Дама носилась, как будто ей вставили фитиль. Мы, совсем чуть-чуть понаблюдав за этим цирком в общей толпе, обнявшись, убрались к себе в пятую и сели пить чай. Вика сгоняла в буфет за коробкой конфет. Мы пировали. Как никак заслужили. На огонёк зашёл взводный интересуясь нашим мнением о происшествии. Барышню увезли на «скорой». Наш коллектив покачал головами — не в курсе. "Нам не до шлюх". Опа, на! Тарасов насторожился. Мол, откуда такая информация. "Так народ нынче грамотный". — Отговорились мы и прикусили языки. Барышню увезли, а курсанты дружно рванули к венерологу. У них глаза от такого глюка на лоб полезли. Зато там и перезнакомились клиенты на руку и сердце красавицы… А мужики всё так же глупы, их века не меняют. Мы вдосталь нахохотались. Ржали, аж до слёз. Скучно. Всё это старо как мир… Не откладывая в долгий ящик, выловив Славку, как и планировали, отправили с пакетом к Лене, а сами пошли в кино. Вернулись, естественно, поздно. За что получили промыв мозгов от взводного. Начальник курса защищал кандидатскую и ему было, слава Богу, не до нас. Наши молодята пили чай и шептались. Значит, помирились и договорились. Всё-таки, как полезно изучать военные науки: тактику, стратегию и психологию. Хоть на что-то вся эта мура сгодилась. Грамотно разработали план, чётко воплотили в жизнь и ни кому не проболтались. Да мы прирождённые военспецы. Ленка со Славкой подали заявление и по истечении испытательного срока расписались. Мы выхлебали в кафе бутылочку шампанского, пожелали им счастья, детишек пионерский отряд и отправили в выкупленный номер. К летней сессии мы пожалели о том, что высунули языки насчёт детей. Елена залетела. Наша пятая была в шоке. Вот это номер. Ни два тебе ни полтора… Но потом, мы как всегда, попили чайку и успокоились. Три года закончились. Им никто не указ. Сыграют, как положено свадьбу. Подадут заявку на семейную комнату в общежитии. Ребёнка вырастят бабки, а они будут кататься к нему каждую субботу и воскресенье. Никто ни чего не теряет. Так что пусть себе рожает. Ленкин слоник посомневался, а потом схрямкав пол торта, махнул рукой. Он согласен стать отцом. Мужика можно взять на сытый желудок. Возбуждённые мы подвинули ему ещё кусочек и огромную чашку чая. Ешь обормот.

37

Сашка сделал всё-таки шаг к сердцу Вики. Только шаг этот опять получился корявый. Приехал якобы к сестре, то бишь ко мне в общежитие. Пришёл в комнату. А там только Вика. Он с ходу, сообразив, что девушка одна, притиснул её к шкафу и попытался смачно целовать и с жаром пошарить руками. За что тут же получил оплеуху по другой щеке и, послав всё к чёрту, удалился к Тарасову жаловаться. Вика, с самого начала довольная собой, поостыв, потопала следом. Принялась прогуливаться мимо комнаты взводного, подбираясь всё ближе и ближе к двери. Тарасов, таща шкворчащую сковороду с яичницей и колбасой с кухни, понимающе улыбнулся её хитрости. Зайдя в комнату тут же предупредил Сашку о заинтересованном объекте с оттопыренным ухом в коридоре. Тот живенько перестроился с музыки, которую слушал на яичницу и заунывные стенания. Приятное в темпе совмещалось с полезным. "Ах, я несчастный. Ах, меня она не любит. Я умираю по ней, а она жестокая и холодная". И всё в таком духе. Причём громко, чтоб Вика услышала. И та клюнула. Не зря же говорят. Бабы дуры на жалость. Попадаются, как рыба на крючок. Поют же про них "Сердце не камень…" Какой к лешему камень халва. Растаяла и рванула жалеть без стука, бегом и напролом. То, что она увидела, вызвало в ней крайне противоположное чувство тому с каким она сюда влетела. Сашка лопал яичницу, запивал кофе и театрально тянул. "Ах, как я её любил". Что же это получается, он решил издеваться над ней? Да ещё обжираясь яичницей, со смешком, с ухмылочкой? — остолбенела Вика, приходя в себя. — А ведь была готова всё простить и понять. Он заткнулся позже, нежели она успела выскочить. Тарасов угорал. Сашка понял лишь одно — примирение либо накрылось совсем, либо отодвинулось на неопределённое время. Например до свадьбы Кости и Натки. Он спустился вниз, на улицу. Прогревая двигатель посмотрел на знакомое окно и вздохнув, отправился домой. Спрашивается, зачем приезжал, сделал всё ещё хуже. Вместо мировой, огорчил Вику. Тяжёлый осадок лежал у него на груди. И что за идиот. Почему именно у него всё не в такт и как попало.

Сессию торопили и кое-как с горем пополам дождались. Слава богу, сдали все и неплохо. Хотя в такой кутерьме могли и пролететь или споткнуться на чём-то. Две свадьбы, это вам не шутки.

Для курса и института была шоком свадьба Тарасова и Наташи. Родители Натки сделали им царский подарок. Они переехали во вновь отстроенный загородный дом и отдали им свою квартиру. Чему ребята несказанно обрадовались. На курсе никто и догадки не имел про их отношения. Естественно наш дружный коллектив молчал. Практически в пятой, это была первая официальная свадьба. Наши с Маринкой были тайной не только для всех, но и для девчонок. Про Лену и Славу знала пятая, но все остальные ни-ни. Ни комната, а тайная канцелярия. А тут всё, как у людей, открыто, гуляем. С фатой, цветами и белым платьем. Сначала мы ездили всем скопом выбирали платье и покупали всякую прелестную ерунду. Тарасов возил нас на своей машине и вымотанных этим непосильным трудом кормил в кафешке. Его мы, естественно к просмотру не допускали. Жениху не положено. Он только платил. В том ему зелёная дорога. Потратился не хило. Надо сказать, что это весьма приятные хлопоты. Заодно уж купила всё себе и Лена. За Наткой, в первую же субботу, мы все катим к ним со слоником и гуляем весело и с провинциальным размахом там. Взводный сообразив, что для одной маленькой Наташи столько сумищ многовато, проявил заинтересованность. Тянуть всё равно не было смысла — открылись. Тем более, он только что поел, сильно орать на сытый желудок не станет. Тарасов проглотил язык. А когда выплюнул его, закашлялся.

— Девчонки вы что обалдели?

Мы скромно потупились, пусть сгонит пар. Про беременность Лены мы благоразумно промолчали и про то, что они давно женаты тоже. Чего старое бередить. Но вот про её рост и возможность потери шанса ввернули ему всё. Тарасов не дурак слопав подсунутое Наткой пирожное и запив кофе, согласился с правотой наших слов.