Попаданец для драконши - Алиса Рудницкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Попридержи язык, перед тобой двое принцев.
На нас с кофейным кронпринцем уставились настороженно и вовсе не приветливо, явно раздумывая, как бы повежливее послать. Меня такой поворот событий не устраивал, и я уже открыл рот, чтобы начать переговоры, как из люка высунулся черный, как мраморная статуя, лакричник. Все заготовленные слова как-то из моей головы испарились, а кронпринц ощутимо подал назад оленя и фактически спрятался за нами с Каей — я ехал верхом с ней на самом крупном и мощном звере. Лакрица же вылез спокойно, спокойно подошел к нам на почтительное расстояние, спокойно сложил руки на груди и спокойно, как могут только они, спросил.
— Какие-то проблемы?
— Да, Гром опять притащила каких-то… — один из кофов даже не смог подобрать к нам приличного слова и просто неопределенно помахал рукой.
Темные зрачки, тонущие в желтоватых белках, тяжело прошлись сначала по мне, потом по кронпринцу, потом прижали всю нашу многочисленную свиту. Лакрица нахмурился и, почему-то выбрав из толпы именно меня, поздоровался.
— Приветствую.
— Здравствуйте, — кивнул я и замолчал, отдавая ему слово.
— Меня зовут Лог, — прогудел он уверенно и хмуро. — Я — глава общины Синтетов Кош-Сурха. А кто вы? Как хрупкий пшеница оказался здесь?
— Он… — начал за меня было кронпринц, — но я зыркнул на него, вложив во взгляд все свое негодование. Кофе все понял и замолчал. Молчали и остальные, негласно выбрав меня главным. Я был не против — сам напросился, в конце-то концов, в эту поездку, мне и отдуваться.
— Я Ганс сон Розалинд, — представился я. — Принц и советник королевы Вадгарда, Ласлы. Однако к вам я приехал не как принц и не как советник, а как больной человек, нуждающийся в помощи.
— Мы не целители, — ошарашил меня Лог. — Не знаю, что Громоголосая рассказала тебе, но мы не будем лечить тебя, малявка-принц. Много таких как ты приезжало сюда чтобы насмехаться над нами и нашими исследованиями. Мы мирные люди и никому не желаем зла. Отдохните, выспитесь и уезжайте на рассвете восвояси.
Я хмуро глянул на помрачневшую Леди, вздохнул. Мда… и зачем ей понадобилось тащить меня в такую даль? Однако отступать было поздно, нужно было что-то делать, как-то выкручиваться из странной ситуации. Я дал себе пару секунд на раздумья, а потом повернулся к Кае и попросил осторожно.
— Пожалуйста, спусти меня в кресло.
— Как скажете, ваше величество, — кивнула сипуха.
Отна тут же спрыгнула со своего нагруженного оленя, помогла ей спустить меня. Кая же отцепила кресло, что катилось вслед за нами. Вдвоем они усадили меня осторожно в мое уже привычное кресло, сняли шапку. Многочисленные драгоценные броши, прицепленные на одеяло, забряцали друг об друга. Еще в Вадгарде я попросил Каю наложить на заклинание, чтобы их нельзя было ни снять, ни украсть, ни потерять.
— Чем вы больны? — спросил безэмоционально лакрица.
— Частично — проклятье, сон Лог, — сказал ему я, — частично — проблемы с позвоночником. Мои ноги вряд ли можно излечить, зато можно вернуть подвижность верхней части тела. И я прошу прощения за то, что приехал без приглашения и решил попросить о помощи в том, в чем вы не можете мне помочь. Я был введен в заблуждение Громоголосой, и обещаю, что завтра покину вас как вы того и хотите. А до тех пор я велю своим людям вас не беспокоить и не позволю никому насмехаться над вами. Также мы оставим вам и те припасы, что привезли с собой — как компенсацию за доставленные неудобства.
Лакрица переглянулся сначала с одним кофом, потом со вторым, а потом спросил:
— Вы видели надпись на входе?
— Да, разумеется, — кивнул я. — Никто из нас не будет навязывать вам богов. Я и сам не особенно религиозен и предпочитаю полагаться не на высшие силы, а на собственные.
— Хорошо вы, сладко поете, — гадко сказал один из кофов. — Да только дыхание гнилое…
— Заткнись, — осадил его задумчиво Лог, и посмотрел на меня, как мне показалось, чуть теплее. — Пять дней. Завтра утром вы отправите лишних людей в обратный путь, оставьте только того, без кого не сможете обойтись. Мы попытаемся сделать что-то с вашей спиной, но не ждите от нас чуда.
— Ну, в моем положении чудо мне бы пригодилось, — улыбнулся ему я. — Но в первую очередь я надеюсь на ваш профессионализм. Перебираю, как видите, варианты. Не вылечили обычные целители — приехал к необычным. Не вылечат необычные — поеду еще к каким-нибудь.
— Добро, — согласился Лог, и махнул своим парням. — Берите его и спускайте. И оставьте здесь эту цветастую тележку… нечего ее пачкать.
— Я сама его донесу, — напряглась Кая.
— Пускай, — успокоил ее я. — Я им верю.
Сипуха одарила меня недоверчивым, обеспокоенным взглядом, но спорить не стала. Я ее понимал в ее недоверии. Понимал, что рискую. Понимал, что веду себя неосторожно. Но не хотел лишать себя надежды.
Разместили нас в ужасной ночлежку, хуже которой я в жизни не видел. Мои спутники немного поругались между собой, повозмущались, но в конце-концов смирились с моей просьбой действительно меня оставить. Они сдержали свое слово — тихо проспали всю ночь и уехали. Все, кроме Каи. Даже Альти я, скрипя сердцем, отправил с ними, хотя она и сопротивлялась. Сипуха же приняла мое решение как должное, быстро осведомилась, что да как со мной нужно делать у змеи и мыши, и смиренно осталась меня охранять.
Что ж… о своем решение довериться Громоголосой, уверяющей всех в порядочности синтетов, я не пожалел.
В первый же день мне устроили небольшую экскурсию по Кош-Сурху. Находился он внутри старой угольной шахты — почти истощившейся, но достаточно доброй к общине и снабжающей людей углем для обогрева всех жилых помещений. Жил здесь кто попало, не только кофы. Люди разных рас и происхождения собрались в Кош-Сурхе и жили вместе дружной, но не идеальной семейкой. Объединяло их одно:
— Наука, — сказал мне Лог. — В нашей общине лишь один маг, да и тот недоучка. Нет… мы не маги, не целители. Мы сумасшедшие, что ищут альтернативы. Сумасшедшие, которые хотят создать магию без магии. В Кош-Сурх съезжаются разные люди со всей кеты. Люди, которых заклеймили как еретиков.
— А к чему ваша ненависть к богам? — поинтересовался я.
— Люди, что им поклоняются, меньше всего верят в науку, — сказал лакрица. — От них мы натерпелись больше всего бед. Мы их понимаем, потому что своими делами мы посягаем на их хлеб и их власть.
