Трое из Леса - Юрий Никитин

Плот медленно, неповоротливо, но уходил от берега. Пятерка всадников, что скакали по колено в воде, разом, как по команде, подняли луки. Таргитай опять напрягся, руки онемели. Над головой свистнула стрела, один из киммеров выронил лук, ухватился за плечо с торчавшей стрелой.

Четыре стрелы со змеиным шипением метнулись к плоту. Одна ударила в край бревна, вторая пронеслась рядом с Таргитаем, едва не оторвав ухо, третья вонзилась в руль, выбрав место возле пальцев Таргитая, четвертая…

Таргитай вскрикнул. Рядом Олег, едва не лопаясь от страшных усилий, медленно ворочал веслом, и Таргитай нажал всем телом, лишь скосил глаза. Чуть ниже плеча колыхались речным ветерком два гусиных пера. Они торчали из расщепленного конца деревянного прутика…

— Тарх, — просипел Олег, — продержись чуть-чуть…

— Держусь, — ответил Таргитай бодро. Поразился, что кровь течет, больно, а он не цепенеет от ужаса. Страшнее ожидать, видеть, как в тебя целятся из лука. — Не трусь!

На другом конце плота орал Мрак, жутко звенела тетива. Второй раз вдогонку за плотом полетели стрелы: три упали в воду, последняя клюнула Олега ниже колена. Он закричал в страхе, выронил весло. Таргитай молча налегал на тяжелое древко, из плеча бежала струйка крови, стрела торчала страшно. Олег сцепил зубы, бледный и весь дрожащий, снова ухватился за весло.

— Держите руль! — напомнил Мрак. — Отпустите, пропадем все.

Он выпускал стрелу за стрелой, но плот качало, еще один степняк ухватился за простреленную кисть, другой с воплем попытался вытащить стрелу из шеи коня. Но стрелы киммеров уже не долетали вовсе, плюхались в воду, а плот уходил от берега.

— Держите руль крепче! — напомнил Мрак. Он метнулся к мешку волхва, вытряхнул на середину плота ворох тряпок, пучки травы, обереги, баклажки с деревянными затычками. — Которая? Быстрее думай, волхв!

Олег с трудом повернул голову, прошептал:

— Сизые листья с раздвоенными кончиками… Торопись. У Таргитая яд пошел к сердцу.

Мрак разгреб связки травы, прыгнул к изгоям, грубо сунул по целому пучку в рот каждому. Таргитай вяло сдавил зубами, челюсти стали вялыми, непослушными. Рот вдруг наполнился горькой слюной, зубы заломило, как от ледяной воды. Затем во рту так же внезапно стало горячо, словно сдуру хватанул горячей каши.

Мрак начал орать на волхва, схватил его за нижнюю челюсть, другой рукой — за волосы, начал трясти, заставляя жевать. Плот медленно развернуло, начало потихоньку сносить к берегу. Мрак выругался, отшвырнул волхва, ухватился за рулевое весло. Таргитай, задыхаясь от горячего кома в горле, подхватил Олега, что лежал возле края, даже свесил руку в воду. У волхва по губам текла зеленая слюна, смешиваясь с кровью из прокушенной губы.

Мрак в одиночку боролся с течением, уводя плот. Таргитай попытался улыбнуться дрожащими губами:

— Я думал, ты бросишь нас на берегу…

— Это приходило в голову, — проворчал Мрак. Он с натугой ворочал веслом, не отрывая взгляда от берега. Степняки скакали вдоль берега, трясли оружием, орали. Следом бежали лошади с опустевшими попонами, где расплывались пятна крови.

— За мной должок, — сказал Таргитай, стараясь не морщиться и не коситься на белые перья.

— Я напомню, напомню, — пообещал Мрак.

Внезапно плот дернулся, его начало сносить к берегу. Течение бурлило, клочья пены полетели на бревна. Мрак навалился на весло, глаза стали страшными. Таргитай вскричал с мукой:

— О, боги! Только не сейчас! Мы ж почти вырвались…

— Эх, — проговорил Мрак с натугой, в его сдавленном голосе проскользнули завистливые нотки, — ты хоть успел всех баб, даже по дороге…

Глава 8

Внезапно подводное течение оставило плот, тот попал в другую струю, его понесло от берега. Степняки разом повернули коней, с разбега нырнули под раскидистые ветви огромных яворов. Таргитай смотрел им вслед, раскрыв рот, а Мрак оставил весло, наклонился над Олегом. Таргитай сам ухватил весло, плот слушался, как ребенок. Волны начали стучать с одного бока, забрасывая пену на бревна.

Олег лежал как труп, но глаза смотрели ясно и без привычного страха. Мрак кивнул с одобрением. Волхв прокусил губу, противоядие тут же пошло в кровь. Молодец! Для него укусить самого себя за губу — что для Мрака сразиться со Змеем Горынычем, а для Таргитая — рано встать и не евши работать целый день.

Таргитай сидел посреди плота, осторожно трогал перья на древке. Мрак быстро осмотрел рану, утешил:

— Кость цела, а мышцы заживут, как на поганой собаке…

— Почему на поганой?

— На поганых лучше заживает, чем на породных. А шрамы мужчин украшают!

— Не хвались, — прошептал Таргитай. Он сцепил зубы, потому что Мрак начал осторожненько тянуть стрелу. — Ой… Да дерни сразу, чтобы не мучиться!

— Наконечник соскочит. Терпи, оборотнем станешь…

Вытащив стрелу из ноги Олега, быстро и безжалостно перевязал обоим раны, сказал грубым голосом, в котором было удивление:

— Эй, а вы еще крепкие парни, оказывается. Много визгу было до драки, но когда до нее дошло, вы держались.

— Да где там держались, — сказал Таргитай, только теперь почувствовав боль. — Все ты сделал…

А волхв сказал мудрым голосом:

— Воображаемая опасность страшнее.

Мрак разложил на бревнах нехитрое имущество, рассматривал, ворчал. Еды маловато. Трое здоровых мужиков на плоту! А рыбу ловить нечем. Да и какая рыба водится в Мировом Океане? Вдруг такая, что ей самой этот плот на один кутний зуб?

Олег с трудом перевалился на бок, смотрел на далекий берег. Отсюда, с плота, он казался просто немыслимо далеко. Бревна слегка покачивались, поскрипывали. Волны стучали в торцы, всплескивали. Олег ежился от ужаса, Таргитай и Мрак сидят на толстых бревнах, чувствуют прочную тяжесть, а он, волхв, всеми частичками души ощущает, что под бревнами только вода, везде вода. Если на дно поставить Мрака, на плечи — Таргитая, а им на плечи еще несколько человек, то и тогда верхний не достанет рукой проплывающий над ним плот! А ведь плавать не умеем, на реке никогда не были. И кто знает, что за чудища здесь живут в этих глубинах?

— Мрак, — спросил он слабым голосом, не открывая глаз, — мы пристанем к берегу?

— Зачем?

— Нарубим веток, сплетем шалаш. От воды зябко, а солнце печет. Мы так долго не продержимся. В Степи и то укрывались в траве!

— Думаешь, степняки отстали? Народ мелкий, но пузатый. Значит — злопамятный.

— Я не видел с ними Фагимасада…

— Тот бы вовсе в воду кинулся!

Олег перевернулся на другой бок, поморщился от боли в ноге. Долго смотрел в необъятный водный простор, сказал внезапно: