Солдаты Вселенной. Лучшая военная фантастика ХХ века - Пол Андерсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наступила передышка длиной в несколько секунд. Он находился над схваткой. Взглянув на инфракрасный экран, Рейнольдс увидел несколько красных точек на черном фоне. Две были чуть в стороне: Даттон со своим преследователем.
Рейнольдс снова бросился вниз, подошел совсем близко к «Рапирам». Не стоит напрасно тратить четыре оставшиеся ракеты: с такого расстояния он подожжет их лазером.
Два луча прорезали тьму и упали на серебристый фюзеляж «Рапиры» по обе стороны от кабины. Пилот-форовец попытался увернуться, но компьютер Рейнольдса скорректировал направление лазеров.
«Рапира» взорвалась.
Почти сразу же раздался еще один взрыв: Даттон лазером поджег ракету форовцев. Рейнольдс услышал в наушниках его смех и задыхающиеся слова благодарности неизвестно кому.
На экране радара остались только три точки.
Значит, все закончилось.
В наушниках прозвучал крик Бонетто:
— Кто живой, отзовитесь!
Даттон откликнулся первым. За ним Рейнольдс. Четвертым уцелевшим был Ранзик. Остальные погибли.
У Рейнольдса снова заболела душа, на этот раз сильней, чем во время боя. Значит, все-таки Маккиннис, подумал Рейнольдс. Рейнольдс знал Маккинниса. Высокий, рыжий. Ему вечно не везло в покер. Проигрывая, он легко расставался с деньгами. А проигрывал он всегда. Его жена хорошо готовит чилли. Они оба тоже голосовали за Старых демократов, как и Рейнольдс. Черт, черт, черт.
— «Рапиры» — это еще полдела, — сказал Бонетто. — Бомбардировщики-то впереди, оторвались. Пошли, ребята.
Четыре «Вампира» выглядели, конечно, не так устрашающе, как девять. Но они набрали высоту и продолжили преследование.
У Теда Уоррена был усталый вид, взъерошенные волосы. Сняв пиджак, расслабив галстук официального черного цвета, он продолжал работать.
«К нам отовсюду поступают сообщения — скорее всего, ошибочные — о том, что люди видели угнанные самолеты. Но поскольку правительство до сих пор не сделало заявления об их поимке, слухи продолжают циркулировать. Между тем до начала обещанной ядерной бомбардировки Вашингтона остается всего лишь час».
Экран за спиной у Теда ожил. На нем появились Пенсильвания-авеню и очертания Капитолия, потом столпотворение на улицах, запруженные автомобилями дороги.
«Вашингтон в панике, — комментировал Тед. — Жители города покинули свои дома в стремлении убежать, в результате — пробки на дорогах, движение по основным городским магистралям парализовано. Люди бросают автомобили и пешком идут прочь из города. Вертолеты Чрезвычайных городских комиссий принимают меры для предотвращения беспорядков, горожанам приказано вернуться домой. Президент Хартманн заявил, что подаст личный пример и до окончания кризиса останется в Белом доме».
Кадры с изображением улиц Вашингтона исчезли. Уоррен бросил быстрый взгляд в сторону, мимо камеры.
«Мне только что сообщили, что наш корреспондент в Чикаго Уорд Эмери встретился с Митчеллом Гринштейном, одним из лидеров ФОР, командиром военизированных отрядов самообороны. Итак, на связи Чикаго».
Гринштейн стоял на ступенях серого здания, похожего на крепость. Высокий, широкоплечий, с длинными черными усами. Черные волосы стянуты в хвост на затылке. На нем была мешковатая черная форма, черный берет и медальон ФОР на кожаном шнуре. За его спиной стояли еще два человека, одетых точно так же, только с автоматами в руках.
«Рядом со мной находится Митчелл Гринштейн. Именно его организацию обвинили в нападении на базу ВВС в Калифорнии и в похищении двух ядерных бомб, — начал Эмери. — Митч, что ты можешь сказать по этому поводу?»
Гринштейн усмехнулся.
«Могу сказать не больше, чем вы. Мне известно только то, что передают по телевизору. Я не отдавал никаких приказов о нападении на базу. Но я одобряю тех, кто это сделал. Если эта акция ускорит выполнение Шести требований, я ее целиком и полностью поддерживаю».
«Дуглас Браун назвал обвинения в адрес ФОР „гнусной клеветой“, — подал реплику Эмери. — Он вообще ставит под сомнение сам факт нападения. Как его заявление согласуется с вашими словами?»
Гринштейн пожал плечами.
«Может, Брауну известно больше, чем мне. Могу только повторить — мы не отдавали никаких приказов о нападении на базу. Очень может быть, что и без нас нашлись такие люди, которым поперек глотки Хартманн с его фашизмом, и они решили взять дело в свои руки. Если так, то мы на их стороне».
«Так вы думаете, что атака все-таки была?»
«Думаю, что да. Хартманн показал кадры с места событий. Думаю, даже у него не хватило бы наглости инсценировать такое».
«И вы поддерживаете тех, кто это сделал?»
«Безусловно. В наших отрядах давно говорят, что черным и бедным не добиться справедливости, пока они не выйдут на улицы. Вот вам и подтверждение наших слов».
«А какова позиция политического крыла ФОР?»
Гринштейн опять пожал плечами.
«Мы с Дутом Брауном часто находим общий язык. А в этом вопросе у нас есть разногласия».
«Но разве военное подразделение партии не подчиняется политическому аппарату ФОР, и в частности Дугу Брауну?»
«Формально, на бумаге — да. А в жизни все несколько иначе. Разве боевики из Альянса свободы выполняют приказы президента Хартманна, когда идут охотиться на фриков или на чернокожих? Наши отряды самообороны предназначены для защиты населения. От бандитов, боевиков и чрезвычаек президента Хартманна. Еще мы добиваемся принятия Шести требований. И может быть, мы готовы пойти чуть дальше, чем Дуг и его люди».
«Последний вопрос. Президент Хартманн в своей сегодняшней речи сказал, что будет рассматривать членов ФОР как изменников родины. Ваш комментарий?»
«Пусть попробует, — улыбнулся Гринштейн. — Пусть только попробует!»
Пилотируемые форовцами бомбардировщики вновь появились на экране радара. Они по-прежнему шли на высоте 100 000 футов, скорость 1,7. «Вампиры» должны догнать их через несколько минут.
Рейнольдс смотрел на LB-4 через стекло иллюминатора почти в полном оцепенении. Ему было холодно, и в то же время он обливался потом. И еще ему было очень страшно.
Затишье между боями куда хуже самого боя, подумал он. Появляется время подумать. А во время боя думать некогда.
Рейнольдс жалел Маккинниса и в то же время радовался, что это случилось не с ним. Тут он сообразил, что у него все впереди. Ночь-то еще не закончилась. Пара LB-4 — это не пара пустяков.
И главное, все совершенно бессмысленно. Форовцы — сумасшедшие кретины. Ведь есть же другие пути, нормальные пути. Они не должны были делать этого. Вся симпатия, которую он когда-то испытывал к ФОР, сгорела в огне вместе с Маккиннисом, Трэйнором и другими его сослуживцами.
Форовцы заслужили той участи, которая им уготована. А Хартманн наверняка что-то для них приготовил. Сколько невинных людей погибло! И главное, совершенно напрасно. Из-за кучки отчаянных идиотов, которые решили пустить всем пыль в глаза, не имея ни малейших шансов на успех.
Затея была с самого начала обречена на провал. Бездарный, безнадежный план. Форовцы в принципе не могут победить в этой игре. Конечно, они могут его сбить. Как Маккинниса. Но есть ведь другие военные летчики, кроме него, другие самолеты. Все равно их догонят. А если они и сумеют долететь до Вашингтона, там их встретит кольцо противоракетной обороны. Хартманну пришлось попотеть, пропихивая этот проект в Конгрессе. Как оказалось — не зря.
Но даже если форовцы прорвутся, что из того? Неужели они и впрямь думают, что Хартманн сдастся, примет их требования? Исключено. Кто угодно, только не Хартманн. По-любому, форовцы проиграли. Если они одумаются и пойдут на попятный — им конец. Если они сбросят бомбы на Вашингтон, они, конечно, покончат с Хартманном — но ценой жизни миллионов своих же собственных сторонников. В Вашингтоне почти все население — чернокожие. Именно их больше всех среди тех, кто голосовал за ФОР в 1984 году. Он даже помнил статистику — около шестидесяти пяти процентов. Что-то в этом роде.
Короче говоря, происходящее — полная бессмыслица. Абсурд, которого не может быть. И все-таки он есть.
У Рейнольдса засосало под ложечкой. В иллюминаторе заметались тени и вспышки. Форовцы. Проклятые форовцы. Он вспомнил Анну и почувствовал острую, лютую ненависть к этим самолетам впереди, к людям, которые в них сидят.
— Не сводите с них глаз, — сказал Бонетто. — И держите ракеты наготове до моего приказа.
«Вампиры» увеличили скорость. Но форовцы не стали дожидаться, пока их атакуют.
— Смотри-ка ты! — раздался в наушниках возглас Даттона.
— Они расходятся, — откликнулся сквозь помехи Ранзик.
Рейнольдс посмотрел на экран радара. Один из бомбардировщиков начал резко снижаться, набирая при этом скорость. Он направлялся к скоплению облаков, которые колыхались в свете звезд. Второй бомбардировщик, напротив, поднимался вверх.
