Большая и маленькая Екатерины - Алио Константинович Адамиа

— Хоть я вас и «оштрафовала», но вы не пейте. Вам скоро ехать, — сказала Екатерина, кладя Какубери на плечо руку.

Константинэ не послушался ее совета, налил себе полный рог вина и, поблагодарив Екатерину за ее слова, выпил.

Пауза.

Мысли Какубери: «Конечно, большая Екатерина и по сей день уверена, что это по моему приказу отдел просвещения закрыл школу в Хемагали. Она ведь именно на меня деликатно намекнула, говоря, что, мол, людей без ошибок не бывает, только важно не повторять их. Я, мол, была очень сердита на тебя за допущенную ошибку, но раз ты ее исправил, я тебя прощаю».

— Так как наш гость торопится, — забубнил Гуласпир, — то выпьем сразу и за тех, кто все приготовил для нас, за Дудухан и маленькую Екатерину, и за тамаду.

Большая Екатерина и Александре не согласились, требуя, чтобы за Гуласпира выпили отдельно. Он стал возражать, ссылаясь на свои права тамады и требуя, чтобы его тост был принят. Он было собрался уже выпить, как в спор вмешался Константинэ. Он поддержал Екатерину и Александре, и Гуласпиру пришлось отступить.

Девушек пригласили к столу, похвалили за хорошее угощение и выпили за их здоровье.

Потом Константинэ налил себе вина и встал.

— Разрешите мне первому выпить за нашего тамаду. Я много слышал о Гуласпире Чапичадзе. Правда, ваш гость очень торопится, но пару слов все-таки скажет. Было время, когда Гуласпир распускал всякие слухи и ругал Константинэ Какубери. Я хотел вызвать его в райком и наложить партийное взыскание, но, к сожалению, Гуласпир оказался беспартийным… Сегодня мы с ним встретились, и, должен сказать прямо, ваш Гуласпир мне очень понравился. Понравился тем, что прекрасно знает свое дело. Ему досконально известно, что делается в его родной деревне сейчас и что будет сделано в будущем. Я люблю таких людей…

Константинэ взял в левую руку винный стакан и протянул маленькой Екатерине, чтобы она налила вина.

— Надеюсь, Гуласпир не обидится, я хочу выпить за него и за Ростома Кикнавелидзе вместе.

Все удивились, кроме Гуласпира.

Пауза.

— Да, за Ростома Кикнавелидзе! Мы с Гуласпиром сегодня видели вернувшегося в свою деревню из Итхвиси старика. Он сказал нам, что невестка и внучка не захотели с ним ехать и он вернулся один, и даже добавил, что он сам себе голова… И я видел в его глазах слезы радости. Давайте выпьем за Ростома Кикнавелидзе.

…Константинэ возвращался из Хемагали в хорошем, приподнятом настроении, деревенская дорога казалась ему гладкой, и езда по ней навевала приятные мысли.

Глава третья

И уже сидя в вагоне, Русудан все не находила себе места. Она хоть и приняла снотворное, но заснуть никак не могла.

Нико, Татия и Дареджан спокойно спят. Поезд еще стоял в Тбилиси, когда они все трое легли и, как только поезд тронулся, уснули.

Русудан бесшумно открыла дверь купе. Окно в коридоре было опущено, и от него веяло приятной прохладой.

Электровоз дал протяжный гудок, и поезд остановился.

Станция Марелиси.

«Было бы лучше, если бы Резо и Сандро приехали в Тбилиси. Он сам позвонил и сказал, что они приедут и из Тбилиси мы поедем все вместе. Я ошиблась, не надо было отказываться».

На майские праздники Резо и Сандро два дня были в Тбилиси. Первый день Резо вел себя как чужой, но потом все пошло по-старому, муж и жена привыкли друг к другу и по обыкновению то миловались, то бранились друг с другом…

«Сейчас тоже так будет…»

Но Русудан все же волнуется. Вот-вот будет Херга, и ей не спится.

«Два месяца придется провести в Хемагали. Татия, Сандро и я будем жить в деревне, Резо — в Херге. Он часто сможет к нам приезжать, а может быть, и отпуск возьмет. И дело с концом! А может, Реваз думает по-другому? В последнем письме он писал: здание лаборатории почти закончено, и мы уже завезли в Хемагали необходимое для нее оборудование… Уже около шестидесяти семей дали согласие вернуться в деревню, поэтому пришлось приостановить строительство административного здания совхоза и перебросить мастеров на строительство жилых домов и ремонт школы. Вот выстроят дома, лабораторию, административное здание совхоза, хемагальскую школу снова преобразуют в среднюю, и Резо и Сандро переберутся из Херги в Хемагали и обоснуются там.

…Теперь он нас с Татией зовет в деревню. Он ошибается, если думает, что нам понравится в Хемагали. А вдруг понравится?.. Но Татия? Татия же на будущий год заканчивает школу? Татия? Нико и Текле, дедушка и бабушка, присмотрят за ней! Да, Татия будет жить в семье Диасамидзе. Что в этом страшного? Так думает Реваз. Да, если Татия сдаст экзамены и поступит в институт иностранных языков, то жить сможет у дедушки с бабушкой… Сандро будет ходить в хемагальскую школу, и Русудан станет работать там же учительницей рисования, и, возможно, хемагальские окрестности и Сатевельское ущелье пробудят в ней желание рисовать… Что касается Реваза, то директор совхоза и руководитель научной лаборатории найдет для себя новые дела: он уже надумал выстроить Дом культуры, а строительство стадиона предполагается начать в самое ближайшее время. Он так убежденно пишет об этом, что можно поверить: в Хемагали и в самом деле будет стадион… Потом он придумает еще какое-нибудь дело. Развернет он в этой деревеньке бурную деятельность, и имя его прогремит на весь свет. Мол, ученый возродил к жизни опустевшее Хемагали. Легкое ли это дело? Ученый возвратился в родную деревню, а что это была тогда за деревня? Да, какая она была? Не было ни дороги, ни электричества, ни магазина, много чего не было. Хемагали просто напоминало место, где когда-то была деревня: семнадцать семей осталось в Хемагали, семнадцать стариков, семнадцать учеников и две учительницы. Да, можно было только догадываться, что на этом месте раньше была большая деревня… А сейчас? Приезжайте и увидите все собственными глазами (в газетах именно так будет написано) — хорошая дорога, электричество, совхоз, новые дома, плантации шелковицы, виноградники. Дом культуры, новое здание школы, триста учеников, двенадцать учителей… Все это теперь. А в ближайшем будущем? Да, в ближайшем будущем она станет еще богаче, красивее, благоустроеннее… Газетную статью будет украшать фотография — Реваз Чапичадзе со своими ассистентами в здании лаборатории…»

Осторожно открылась дверь купе. В дверях стоял Нико.

— Еще рано, отец! — тихо сказала Русудан.

— А все-таки сколько времени?

Русудан посмотрела на часы.

— Без нескольких минут два.

— Ты почему не спишь? — шепотом спросил Нико.

— В купе жарко.

Нико оставил дверь приоткрытой.

Дежурный по станции позвонил