Игра на слух - Михаил Сухоросов

Однако с нами так не церемонились — я почти сразу ощутил довольно назойливую попытку прощупать мою Силу. Любопытный отыскался моментом — мозгляк у соседнего костра, в балахоне странствующего Чародея, перебирающий в руках что-то вроде четок. Таких даже в Левосте с дороги пинками гоняют… Я оборонился приемчиком, слизанным у немого ведуна, и в свою очередь уставился на этого клоуна. Ему это очень не понравилось — сразу заерзал, засмущался, прикинулся ветошью… А мне, на то, чтоб его исследовать, понадобилось чуть больше минуты, после чего я презрительно сплюнул и отвернулся. Ну, если Братство такую шваль на службе держит, то мы вообще короли!

Замухрышка вскорости испарился, зато появился Тарнгельм — откуда-то со стороны сторожевого поста, снабженного, как я успел заметить, станковым пулеметом:

— Так поговорим, Джокер?

— Поговорим, — согласился я и обратился к Хромому:

— Извини, Старшой, это мой разговор.

Хромой удостоил меня важного кивка, и я направился вслед за Тарнгельмом к одной из палаток.

Он откинул полог, пропуская меня, вошел сам. Внутри — ничего лишнего: грубый стол, несколько бочонков, обозначающих табуреты, ложе из каких-то сомнительных шкур…

Тарнгельм жестом указал мне на один из бочонков:

— Присаживайся.

Когда я с достоинством принял его приглашение, он выставил на стол пару кружек, кувшин, неторопливо налил, уселся сам:

— Итак, Джокер, еще раз: зачем ты здесь?

— Не я, а мы. Врать не буду, наш клан никогда Серому Братству до гроба предан не был, а мне кой-какие ваши методы просто противны, но мы готовы вам служить. За деньги, конечно.

— Далековато на запад вас занесло…

Ну, к этой «проверке на вшивость» мы с Хромым готовились долго и на совесть… Тарнгельм сейчас будет усиленно меня подозревать, и он это не слишком скрывает. И по роже видно, что роль контрразведчика ему никакого удовольствия не доставляет.

— А что нам делать на востоке? Я воин, и не в моих правилах жить, как мышь в подполье. В Империи бал правит Орден, в Гэлфосте — Клан. Одни меня при первой возможности сожгут со всеми почестями, а с другими, чтоб выжить, надо породниться. Надеюсь, у вас таких требований нет? Мне б не хотелось ваш знак нацепить. Медвежонку, думаю, тоже.

Он, кажется, слегка обиделся:

— Носить Знак Волка — это еще заслужить надо… А остальные ваши?

— Остальные не поладили с корпорантами. Знаешь, чем это пахнет?

— Могилой, наверно. Но ты не ответил на вопрос.

— Разве? У корпорантов, знаешь, руки очень длинные, а у Ордена еще длиннее. А мы еще и в Левосте чуток лишнего нашумели… Не слыхал еще?

— Мне это незачем, — отрезал он. — Лучше вот что скажи: на востоке Империи собирается армия Глорхауза. Почему ж вы туда не пошли? Ближе ведь… И платят щедро.

— Армия Глорхауза! — я зло оскалился. — У меня, знаешь, нет списка титулов и предков на два листа пергамента. А серой скотинкой, пехтурой, мы не были и не будем. Да, мы — наемники, деремся за плату, но раз так — хотим драться, а не служить мальчиками на побегушках у синерожих дегенератов с голубой кровью!

— Допустим, — «высокий штиль» явно произвел на него впечатление. — Но почему все же именно сюда, на Запад?

— А мы со Старшим не слепые. Есть только две силы. С одной мы поссорились. Это тебе раз. А два — хочется заработать денег и пожить в свое удовольствие, — я одним глотком выхлебнул кружку и перешел в атаку. — Ну что, Тарнгельм, нанимаешь нас?

— Ты всегда говоришь «мы», но не говоришь «я»… Давай поговорим о тебе — не о вашем клане. Итак, ты отлучен Орденом. Почему?

Я изобразил «колебание и тяжелое раздумье». Тут у меня такая сказочка заготовлена — никакой детектор лжи не прошибет…

— Так и быть… Я учился работать с нежитью. Сам понимаешь, не по книгам.

Тарнгельм уставился на меня с плохо скрытым обожанием. Как чувствовал, что он клюнет… Сейчас уже пойдет разговор двух профессионалов!

— Знаешь, Джокер, ты не безнадежен… И как тебе такая работа показалась?

Я изобразил смущение:

— Совершенно новые ощущения. В плане Силы, конечно…

— Хорошо, — Тарнгельм хлопнул ладонью по столу. — Считай, что вы наняты. Но учти, дела будут очень жаркие.

— Не привыкать, — скромно ответил я. — А теперь, может, поговорим о деньгах?

— Харчи и амуниция — наши. На команду — полсотни двойных в месяц. Ну и, конечно, трофеи…

— По рукам, — мы церемонно обменялись рукопожатиями, и я доверительно сообщил:

— Такие вещи, вообще-то, решает Старшой, но на самом деле отряд веду я. Ну, спокойной ночи, Тарнгельм. С завтрашнего утра мы у тебя на службе.

Мы еще немного поулыбались друг другу, потом я вышел во влажную темень августовской ночи и двинулся к нашему костру. Отыскал я его не без труда — даже пришлось настраиваться на Дикса, как на радиомаяк.

Но кто ищет — тот всегда найдет, и через несколько минут я тяжело плюхнулся на землю у костра и сообщил:

— Порядок. С завтрашнего дня зачислены на довольствие. Только не обольщайтесь, это не финал — прощупывать нас еще будут ой-ой как.

— Это и так ясно, — пробурчал Хромой.

— Ну, если так… — я зевнул и принялся пристраивать под голову мешок.

— Да погоди ты! Подробности давай.

— Какие еще подробности? Если я у этого типа через пару дней правой рукой не стану, просто перестану себя уважать.

— Ловлю на слове, — ухмыльнулся Дикс. — А на что нас пустят?

— На колбасу, — предположила из темноты Ларико. Этот выпад я проигнорировал и откровенно признался:

— Шут его знает… Еще раз повторяю: порознь нигде не появляться, в особые симпатии к Братству не играть… И за всю музыку башляют полсотни в месяц, плюс корма.

— Вот и сунут куда потеплей, — буркнул Форгет. — Как задницей на сковородку.

— Везде-то он бывал, все-то он видал… — так. Заболеваю командирской болезнью — брюзжанием. — Ладно, так или иначе, с завтрашнего утра мы регулярное подразделение. А пока кто как, а я лично дрыхнуть собираюсь.

Ночь прошла без происшествий, хоть я и провел ее, как на иголках — не привык я вокруг себя Серых в большом количестве ощущать. К тому же какая-то чертовщинка в лагере явно творилась, разило нежитью и чуть ли не серой воняло — похоже, кому-то из будущих сослуживцев взбрело в голову поразмяться… Радует хотя бы то, что зондировать нас больше никто не пытался. И еще я пытался прикинуть, насколько мощно придется столкнуться с контрразведкой — и во сколько этапов будет эта сшибка проходить. Здесь — понятно, форпост, дыра — вояк вроде Тарнгельма всегда стараются подальше от штабов держать. А моя задача — пробиться вплотную к Воденвирту, да еще не в одиночку, а вытащить всю команду — замазаться кем-то вроде телохранителей, на худой конец военных советников. Можно подкинуть кой-какие технические идейки, закосив под изобретателя-самоучку, но, наверно, не стоит. Слава дурака-энтузиаста… Бр-р! Хуже и представить трудно! Следовательно, придется кой-какие карты открывать — например, то, что я Пришлый.

А вообще, ребята уже потихоньку начали обживаться в лагере — Малыш с Форгетом, несмотря на мое запрещение, с утра пораньше смотались на добычу — и нарыли два каравая хлеба, копченый козий окорок и бурдюк какой-то гнусной браги. Так что позавтракали, что называется, от пуза, а потом я велел дожидаться меня, а сам отправился побродить по лагерю и поглядеть, что тут к чему.

Судя по всему, отряд давно торчал на одном месте, и солдатня изнывала от скуки. Правда, северянам и метисам командиры скучать не давали и с утра пораньше выгнали их тренироваться с оружием. Какой-то ретивый офицерик, выйдя за пределы лагеря, упражнялся в стрельбе из пистолета. Выходило у него неважно. Полюбовавшись на его незадачи, я двинулся дальше.

Так, а вот уже другая картинка: вернулись не то разведчики, не то конный разъезд, трое ребят, по амуниции — северяне. Ничего, вроде бы, интересного… кроме одной рожи. И рожу эту, я как ни крути, уже видел. Нет уж, нечаянных встреч лучше избегать. Пойду-ка я от греха подальше…

Но где ж я все-таки этого типа видел? О, мать-перемать! Мы ж с ним вместе через ущелье Морока топали, это один из телохранителей Волчонка-покойника! И, помнится, в результате получилась заварушка, разрешившаяся в нашу с Диксом пользу, причем не без помощи Эрика. А этот телохранитель, сдается мне, тоже меня отразил и соображает, где это он меня видел… Нет, на фиг, на фиг! Не стоит дожидаться, пока он вспомнит… Я вообще просто мимо шел…

Повернувшись спиной к живописной группе, я двинулся дальше.

— Эй, стоять!

Окрики в спину меня нервируют только тогда, когда они ко мне относятся, а этот вопль безадресный. И вообще, внезапная глухота, знаете ли…

— Стой, говорят! — повторяет голос, сразу за этим раздается топот. Судя по звуку, бегут за мной человек пять. Медленно поворачиваюсь — пальцы уже в знаке Огня — провожу между мной и преследователями черту пламени. У них чуть земля под каблуками не задымилась, так они тормознули. Их и в самом деле пятеро, и хуже всего то, что у одного в лапах имеет место быть автомат. Ладно, рыпнется — сниму первым… А тот, из Ущелья, в упор меня разглядывает, потом сообщает: