Небесная академия. Ученица и наездник - Элис Айт

Глава 41

– Эйри, – меня потрясли за плечо. – Эйри, проснись. Подлетаем к Мавеннару.

Я оторвала щеку от теплой подушки, выпрямилась, собираясь потянуться… Кровать подо мной внезапно накренилась. Я распахнула веки, с ужасом обнаружила, что это вовсе никакая не кровать, а подо мной пустота, только где-то далеко внизу виднеются крыши домов, и завизжала.

Сильные руки тотчас подхватили меня и вернули в вертикальное положение.

– Заря, не шали, – строго произнес ректор.

От грифоницы донеслось отчетливое хихиканье. Я уже полностью пришла в себя и сердито одернула плащ.

– Эх ты, Заря, а я ведь тебе доверяла!

Хихиканье сменилось виноватым курлы-курлы. Я вздохнула.

– Ладно, прощаю.

Грифоница сразу повеселела. А я потерла лицо, раздумывая о том, остаются ли на лице следы от перьев так же, как от подушки, и огляделась.

Мы уже давно покинули горы. Под крыльями Зари простиралась огромная равнина с полями. Вдалеке виднелся лес, надвое рассеченный рекой. Эланне, одна из главных водных артерий королевства, питающая его сердце – Мавеннар. Она уже походила не на ниточку, как речка в Вайле, а на ленту или даже широкий пояс, небрежно брошенный богами на землю.

Я проследила за серебристой гладью от леса до разбросанных горошин – домиков окрестных деревень, затем до пригорода, подступавшего к невероятно высоким белым стенам. Знаменитая крепостная стена Мавеннара – «живое» напоминание об эльфийской культуре. Люди такие не строили, ограничивались тем, что пониже да попроще. В Аэнвине лишь столица и еще несколько городов поменьше были исключением, да и то потому, что строились на эльфийских руинах.

За крепостными стенами домики жались друг к другу тесно-тесно – и не разглядишь узенькие улочки под крышами. Зато было хорошо видно новый королевский дворец, построенный не так давно, в правление отца почившего короля Серена. И отца Тарена, мысленно добавила я.

Даже отсюда, с огромного расстояния, дворец выглядел впечатляющим. В грандиозности с ним мог поспорить только гигантский храм на холме, посвященный Хедену и Энеде, – тот самый, в котором жил оракул. Однако мое внимание сразу привлекла совсем другая постройка – белая башня, еще один остаток эльфийской эпохи.

Она стояла почти в центре города, высоко-высоко поднимаясь над крышами окрестных зданий. Чем выше, тем страннее становилась ее архитектура. Стены исчезали, а вместо них появлялись арки, словно входы в пещеры. Причем там не было ни балконов, ни каких-либо ограждений. Кого-нибудь другого это удивило бы, но я достаточно прожила на Облачных вершинах, чтобы понять: это гнезда для грифонов, чьи наездники служат в личной гвардии короля. А само здание – знаменитая Крылатая башня, главный штаб Грифоньей стражи!

Правда, сейчас над ней не вилось ни одного грифона. Скорее всего, они все находились на боевом дежурстве. Ведь Мавеннаром, как драгоценным камнем, можно было любоваться бесконечно, но никак не получалось игнорировать его неуместную, уродливую «оправу» – полосу военного лагеря, вставшего у самого края пригорода.

Благодаря стараниям Мади я натренировалась ворочать большими числами и решать задачки, но сейчас растерялась, оглядывая уходящие вдаль ровные квадраты «кварталов» в лагере, образованные палатками. Видимо, так обозначались границы отрядов или особых родов войск – я могла лишь догадываться. Повсюду горели чадящие костры, ходили люди. Ржание коней доносилось даже сюда. Сколько же там всего человек? Наверняка не меньше нескольких тысяч! А может, и гораздо больше.

Нас, разумеется, заметили. В воздух тотчас взвилось несколько стрел, но они не достигли клина – мы летели слишком высоко. Ректор все равно выругался сквозь зубы.

– Сволочи. Заря, солнышко мое, отправишь им «снаряд»?

Грифоница довольно крякнула и опорожнила кишечник. Судя по звукам сзади, так поступила не только она.

Я хихикнула. Если такой «снаряд» прилетит с неба, то может и убить, но эти ребята сами напросились.

– Надеюсь, они оценят привет от нас, – хмыкнул Освальт. – А теперь – к Тарену.

Заря наклонилась, поворачивая к Крылатой башне. За золотой грифоницей последовал весь клин. Мы стали постепенно снижаться, и дома внизу начали приобретать все большую четкость. Солнце уже садилось, и скоро в горле стало першить от дыма из труб, но я свесилась с Зари и с интересом разглядывала Мавеннар.

Какой же он все-таки красивый! Мне не доводилось в нем бывать, я лишь слышала чужие рассказы, и они сильно разнились. Кто-то ругал город за многолюдность и грязь, кто-то восторгался архитектурой. А скоро я увижу его своими глазами и составлю собственное мнение!

Я так увлеклась, что даже ненадолго забыла, какая причина привела нас в столицу. Спохватилась, только когда ректор снова меня легонько встряхнул.

– Подготовься. Сейчас будем приземляться.

Я кивнула и немного согнулась, крепче сжимая Зарю. При посадке, как и при взлете, грифоны изгибали спину, и у неопытного наездника был риск неуклюже свалиться. Мне это благодаря страховке не грозило, но и позориться перед гвардией не хотелось.

А нас уже ждали. По верхушке башни ходили люди, какой-то человек размахивал флагом, подавая клину знаки с помощью особой «грифоньей азбуки». Я о ее существовании уже знала, однако еще не учила – сдавать ее предстояло только на втором курсе.

– Опускаться на башню будем по очереди, по пять наездников зараз, – «перевел» ректор. – Для всех нас слишком мало места, это не Облачные вершины. Мы с тобой пойдем первыми.

Башня стремительно приближалась. В навыках Зари сомневаться не приходилось, и все же было немного нервно. Я напряглась и смогла выдохнуть, только когда грифоница уже складывала крылья, клекотом приветствуя жителей Крылатой башни. Откуда-то снизу ей бодрыми криками ответили другие грифоны.

Ну, слава богам, приземлились. Теперь надо как-то выпутываться из страховки.

– Я сама слезу, – торопливо сказала я подходящему человеку, решив, что он подумал, будто мне нужна помощь.

Оглянулась… и вновь забыла, как дышать.

Это был Тарен. Мы не виделись всего ничего – и десяти дней вроде бы не прошло, а он успел за это время неуловимо измениться. Кажется, скулы чуть заострились, в ясных голубых глазах помимо привычного насмешливого выражения появилась серьезность, а может, даже и суровость, которой раньше там не было. Превосходный костюм, сидящий точно по фигуре, из синего стал черным – принц не стал нарушать правила приличия и соблюдал траур по безвременно ушедшему младшему брату.

Как же Тарен был хорош! Я невольно залюбовалась им. В голове проскочила мысль, что я должна быть очень, очень счастливой, что такой мужчина сделал мне предложение.

Он улыбался, приближаясь к нам. Однако Силвейн, похоже, не ожидал меня встретить. Радушная улыбка при виде меня резко поблекла, а глаза округлились.

Миг мы с принцем смотрели друг на