Шёпот Зуверфов (СИ) - Рем Манулов

— Ты не ответил, — прорвала молчание Фосктрот.

— Я плохо помню детство, — прочистив горло, сказал Инсар, — но убил я рано, из-за чего — уже не существенно. Случайность. Но дальше становилось только хуже. Я не злой человек, скорее наоборот, и проливать кровь не доставляет мне удовольствия. Меня заставляют.

— Кто? Твои наниматели? — спросила Джулия.

— Можно сказать и так. Но твой отец тут не при чём, потому что чаще всего принуждают к убийству силы абсолютно иного порядка, коим я не волен противиться.

— Ты ведёшь статистику?

— Не лучшая тема для лёгкой беседы, правда?

Инсар, остановился, посмотрел в сторону начинающегося леса. Холодный воздух пропитывался влагой, намечался дождь.

— Предлагаю прогуляться к руинам крепости.

— Там охрана. Кордон выставили. Никого не впускают.

— Знаешь, почему?

— Говорят, что после недавнего «инцидента» вход на территорию архитектурного памятника закрыт. Вроде как восстановительные работы проводятся, — сообщила Фокстрот.

— Инцидента? — поморщился Инсар.

Джулия кивнула:

— Человек по фамилии Постолос проник в Заентог, заложил кучу взрывчатки и собирался превратить руины в пыль. Что-то не срослось, его повязали и отправили в Третий Сектор Нуттглехарта.

— Откуда знаешь?

— Мы с ним в коридорах сектора случайно пересеклись, — сказала Джулия и выразительно посмотрела на Килоди. — Поболтали, а потом я его зарезала. В оправдание скажу, что он не мучился.

Вдалеке двигалась чёрная точка, превращаясь постепенно в человека с собачьей мордой. Тим Едвай несся к ним со всех ног.

— Вам нужно бежать! Немедленно! — не на шутку запыхавшись, скороговоркой выдал Тим. — Они вам не рады! Все не рады, каждый! Почуяли широзайский дух.

— Чего почуяли? — скривилась в лице Джулия.

— И что нам делать? — спросил Инсар.

— Я покажу одно место, — сообразил Тим, — старая церквушка. Там можно укрыться, пока не рассветёт. Идите за мной!

— Что происходит? — недоумевала Джулия. — Почему мы ему верим?

— Выбора нет, — ответил Инсар и приблизился к лицу Джулии так близко, насколько это было возможно, чтобы не коснуться его, — к тому же это интригует.

Едвай привёл их к холму, на котором притулилась старая церквушка, с обвалившимися стенами, почти без крыши. По дубовым уцелевшим балкам до сих пор сновали коты — потомки тех самых, которых в детстве вылавливал Инсар со своим рыжим другом.

— Я бывал здесь, — произнёс Инсар, когда они вошли под бетонные своды.

— Стало быть, вы местный, что ли? О как! И куда дальше идти в курсе? — язвительно спросила морда таксы.

— Показывай, если взялся! — вспылил Инсар. Они подошли к заваленному разным хламом углу. Краска давно облупилась, скопилась грязь, наросла плесень.

— Ну, хоть крыс нет, — промямлил Едвай, когда расчищал выбранный угол. — Дамы боятся этих тварей.

— У меня нет проблем с грызунами, — вставила Джулия, — я к ним привыкла.

Едвай закряхтел, поднатужился и с треском выдернул проржавевший железный люк, вделанный в пол часовни. Повеяло смрадом и сыростью.

— Нам туда, — кивнул Тим на открывшуюся чёрную дыру и слегка усмехнулся. — Боитесь что ли?

— Куда ведёт этот лаз? — спросил Инсар.

— В катакомбы, куда же ещё, — отчего-то удивившись, ответил Едвай. — Спускайтесь. Здесь есть лестница. Внизу полялякаем.

Первым полез Тим, следом спускались Инсар и Джулия. Джулия захлопнула за собой люк, когда погрузилась в чёрную пучину. Коснувшись земли, Инсар ощутил странные вибрации по всему телу — Зуверфы просыпались, потягивались, приходили в чувство.

— Держите мою руку. Свет будет позже, когда доберёмся до первой лучины. Они тут понатыканы в стены изрядно, но к холму почему-то никто не догадался подвести.

— Кто построил катакомбы?

— Вы ж здешний, и не знаете?

— Рано уехал, — объяснил Инсар.

Вдруг Тим остановился, отпустил руку Инсара. Секунд десять было тихо. Инсар ждал, но ничего не происходило.

— Куда делся, гад?! — выкрикнул Килоди.

Снова тихо.

— Он бросил нас? — послышался голос Джулии.

Справа вспыхнул свет. Затем слева и, и снова справа — слева и так он зажигался повсеместно, пока не залил промозглый тоннель весёлым тёплым сиянием.

— Раскудахтались, — пробубнил Тим, убирая спички в карман своей телогрейки, — видали красота какая!

Катакомбы Рахни формировались по простому принципу: один длинный коридор или кишка, к которому примыкали комнатки, что-то вроде кельей, в которых когда-то жили люди. Некоторые были совсем мелкими, другие — больше. В кельях жизнь будто замерла, оставив всё нетронутым. Наспех сколоченные подобия кроватей имели матрасы, тоже самодельные, подушки. Некоторые сгнили, почернели. Столы — три доски, сбитые так, чтобы на третьей возможно было что-либо писать, — были втеснены в глиняные стены. На полках до сих пор стояли книги. Обложки померкли, на некоторых их вовсе не было.

— Рассказывай, где мы?

— Сначала пройдём в моё обиталище, — ухмыльнулась такса и повела за собой, в самый конец кишки. Они подошли к сосновой двери, Тим достал связку ключей, нашёл нужный и отпёр замок.

— Будьте моими гостями.

Он распахнул дверь, впуская Инсара и Джулию, и зажёг керосиновую лампу, висевшую под потолком.

Убранство комнаты Едвая отличалось от всех остальных. Во-первых, она была раза в три крупнее, во-вторых, имела апатиниумовый нагреватель, полноценный топчан на железном каркасе, матрас и шерстяной плед, и, в-третьих, была увешана картинами, на которых изображался гигантский зверь с ярким трезубцем в гигантской клешне и громадными щупальцами.

Едвай усадил гостей на скрипучие стулья.

— Это моя нора, — пояснил Тим, — тут я прячусь от надоедливых морализаторов. Как же они меня достали! Сплошные поучения и всё такое. Бесит! Говорят так, будто завтра ложатся под гильотину. Была б моя воля, умчался бы на все четыре стороны! Подался б, скажем, на Чёрную Улитку или ещё куда!

— Чего ж не уедешь? — спросила Джулия.

— Нельзя. Я хранитель входа. Или типа того, — крякнул Тим, — может, чаю?

— Выкладывай, что это за место! — спросил Инсар.

— Давайте так поступим. Вы говорите всё, что знаете о Заентоге, широзаях и Хсаре, а я дополню ваш рассказ, идёт?

— Ты ставишь мне условия, сукин сын! — взбеленился Инсар, подскочил с места и натянулся, словно тетива лука перед выстрелом.

— Прости, прости, — рухнул на колени Тим. По его щёкам покатились слёзы, на собачьей морде проступило выражение истинного раскаянья. — Я не знал, прости, Владыка!

Джулия видела то же самое, что и Тим. Над грозной фигурой Инсара выросла зловещая тень, окутавшая хозяина так, будто у него выросли гигантские когтистые крылья. Джулия вскрикнула и ухватилась за живот. Её «тени» взбунтовались, они чувствовали сильного сородича. Инсар взглянул на Джулию. Она обхватила себя, постанывала. Гнев Инсара улетучился, тени растворились.

— Что случилось?!

— Снова они, — процедила Джулия, — снова эти долбанные боли, вынуждающие кого-нибудь прикончить. Я не хочу никого убивать! Больше не хочу!

— О, вы истинные широзаи, — благоговейно проговорил Тим, — наместники Хсара!

Инсар коснулся руки Джулии, и боль ушла также быстро и неестественно, как появилась.

Джулия сжала его ладонь и мягко улыбнулась. Ей полегчало.

— Слушаю, — обратился к Тиму Килоди, — но не вздумай мямлить, иначе клянусь, я оторву тебе башку.

Тим Едвай присел на свой топчан, его била дрожь, но усилием воли он справился с ней и заговорил почти ровным голосом:

— Катакомбы вырыли лет сто пятьдесят назад. Это место носило название Иншар, в честь пика соседней горы. Откуда пришли первые культисты я не знаю, но именно они основали это поселение — рядом с развалинами Заентога. Культ Мятежной Материи. Их общество разрасталось, строились жилища, всегда был урожай, несмотря на бедную почву. Взамен они приносили жертвы богу Хсару — самому великому из богов! Говорят, он пришёл вместе с Глыбой и навсегда остался в нашем мире. Избранные, их называют жрецами, носят в себе дух Зуверфов — духов, которые оберегали и помогали правителю. Иншар славился своими мастерами: строителями, художниками, кузнецами. Однажды пришли враги. Они сожгли город, оставив его умирать под пеплом истории. С тех пор местные, которые сверху, — это потомки врагов — стерегут территорию от «выродков Хсара», в коих может вселиться его советник — трёхглавый Зуверф и привести за вечным артефактом.

— Что он несёт такое? — в недоумении спросила Джулия.

— В вас обоих есть Зуверфы — те, кто предан одному владыке. Они навечно неразделимы, если только, — Тим запнулся и замолк.

— Что?! — прикрикнул Инсар.