Чужаки - Владимир Вафин

— Вот что. Сема, в больницу съездить все равно надо, пока не поздно, а на счет спецшколы — это мы поглядим.

— А вы поможете? — спросил он, испытующе глядя Владу в глаза. — Пацаны говорят, что вы помогали другим, даже тем, кто бежал из спецучилища, что вы можете в прокуратуре за пацанов поговорить.

— Семка, я тебе ничего не обещаю, но постараюсь помочь, а сейчас мы поедем в больницу, хорошо?

Подросток кивнул.

Они спустились вниз, и Влад набрал номер «скорой». Через некоторое время к пацанам зашел Андрей Ильич.

— А че, Пыха резать будут? — повскакивали они со своих мест.

— Ну-ка успокоились! Кишку ему в рот засунут и щипцами вытащат. Вы же, дураки, всякую дрянь в рот тащите. Всем спать!

Денис подошел к окну и проводил взглядом отъезжавшую от приемника машину скорой помощи, в которую сели Влад Алексеевич с Пыхом. Он не мог уснуть, ждал их возвращения. Часа через три Влад ввел в коридор Пыхнева. Андрей спросил:

— Ну, как?

— Нормально, — Влад отогнул лацкан и ткнул пальцем в иголку с белой ниткой.

— Только Влад Алексеевич, не надо увозить меня в «спецуху»! — уже в который раз умоляющим голосом произнес Пыхнев.

— Ладно, обкашляем это дело, а сейчас марш спать в изолятор. Андрей, дашь ему чаю. У него после этого дела горло дерет.

Влад поднялся наверх. В коридоре его ждал Денис.

— Здравствуйте, Влад Алексеевич.

— Ты что, меня столько времени ждал? — удивленно вскинул брови Влад.

— Я ждал тебя дольше... Несколько месяцев.

Влад пристально посмотрел в лицо подростка и, шагнув к нему навстречу, прошептал:

— Денис? Ты?

— Я, — Денис улыбнулся.

— А ведь я искал тебя. Мне парни рассказывали, что ты приезжал из интерната. Ну пойдем ко мне, расскажешь.

Они пошли в комнату для воспитателей.

Денис долго рассказывал Владу о своей жизни в интернате. Влад внимательно слушал, не перебивая.

Утром он вошел в кабинет начальника. Тот исподлобья посмотрел на старшину.

— За что ты подростка избил? Ты понимаешь, что это нарушение соцзаконности?

— Они же над пацаном издевались.

Майор откинулся на спинку стула и пристально посмотрел на Влада.

— Ну и что? А кто тебе дал право бить? Он же ребенок.

— Интересно у вас получается: если мы что-то натворим, то вы сразу: «Они — дети», когда же пацаны в приемнике что-нибудь наделают, то для вас они сразу малолетние преступники. Удобно получается: как портянка на ноге, как хочешь, так и мотаешь.

— Слушай, Владин, чего ты крысишься? — вскинулся заместитель начальника Сергей Анатольевич. — Тебе на коленях надо прощения просить, а ты еще базаришь!

— На колени я ни перед кем не вставал и не встану, — твердо ответил Влад.

— А если я это дело с избиением пацана в прокуратуру передам, то ты встанешь на колени и будешь слезно просить, — произнес майор Бычков.

— Сказал — не буду! — стоял на своем Влад. — Если виноват, пусть судят.

— Слушай, откуда ты выискался такой? Все менты, как менты, один ты с прибабахом! — произнес майор, нахмурив брови.

— Это я уже слышал! Какой есть. И потом, какой командир, такой и солдат.

— Что? — прохрипел красный от гнева начальник. — Ты понимаешь, что ведешь себя, как пацан? Ты ведь старшина милиции.

— А я рад, что я остался мальчишкой, а не стал подонком. Как вон Мухтаров или, скажем, тот же Крутчин, который на сироту руку поднял.

— Кстати, Сергей Анатольевич, ты разберись с Крутчиным, — вставил начальник, уже почти овладев собой. Затем посмотрел на Влада и проговорил устало: — С тобой, Владин, разговаривать невозможно. Ты, как еж: иголками колешься. За Бескова я объявляю тебе предупреждение, но а за Пыхнева — спасибо тебе, спас пацана.

— Вот так, сперва по башке трахнут, а потом погладят, — саркастически хмыкнул Влад.

— Ас тобой иначе нельзя. Тебя только против шерсти надо гладить, — съязвил майор.

— Если долго гладить против шерсти, она уляжется и снова будет по шерстке, — усмехаясь в усы, заметил Влад.

— Все, Владин, ты меня достал, — начальник хлопнул ладонью по столу, — иди-ка ты на свои выходные.

Находясь на выходных, посещая маму в больнице и занимаясь сыновьями, Влад не переставал думать о Денисе. Ему не терпелось встретиться с ним и поговорить. На душе было тревожно. Вечером, когда он пришел на смену, то долго звонил, прежде чем ему открыли. Поднявшись по лестнице, он спросил дежурную Галину Александровну:

— Ты что так долго не открываешь? Может, за меня поработаешь?

— Да не до тебя тута, — отмахнулась дежурная.

— Что стряслось-то? — встревожился Влад.

— Пацан себе вены вскрыл в «дисциплинарке».

— Что? — Влад торопливо пошел за дежурной.

В «дисциплинарке» Мухтаров и Марат пытались перевязать вырывавшегося Дениса. Влад оттолкнул Галину Александровну и ворвался в «дисциплинарку».

— А ну, выйдите все! Я сам, — крикнул он сержантам.

— Денис, что ты наделал? — прошептал Влад оставшись с ним наедине, и прижал его к себе.

Подросток затих, уткнувшись Владу в плечо.

— Да закройте вы дверь, вызовите «скорую»! — крикнул Влад, заметив в дверях Галину Александровну.

Руки Дениса были густо залиты кровью, на полу и на стенах алели кровавые следы.

— Успокойся, Дин, все будет хорошо, все будет в порядке... Зачем же ты так... Надо жить, на зло всем козлам жить!

— Какая это жизнь, Влад? — сквозь слезы спросил Денис, перевязывавшего ему руку Влада.

— Ты хотя бы можешь объяснить, что случилось?

— Да я... Мы были в мастерской. Бес ко мне полез, ну, я не выдержал и ткнул его отверткой. Он увернулся и я его только поцарапал. Тут у нас началась драка. Ким Петрович с Юриком разняли нас, и Бес все свалил на меня. Меня сразу сюда посадили и сказали, что на зону отправят. А кому охота на зону?! И когда меня вечером на уборку взяли, я в урне кусочек лезвия нашел, ну и спрятал его.

— Ну и дурак же ты! С такой тварью надо разбираться без свидетелей.

Дверь «дисциплинарки» распахнулась. Вошли врач и медсестра с чемоданчиком. Врач осмотрел руку Дениса и сказал, что порезы нужно немедленно зашивать.

Влад поехал с Денисом в больницу. Они сидели в «скорой», крепко прижавшись друг к другу. Влад чувствовал, как его бьет озноб.

— Скажи, — спросил Денис Влада, — ну почему все против меня, все такие злые? Зачем жить, если в этой жизни нет ничего хорошего?

— Так уж и ничего? — перебил его Влад. — Посмотри, сколько кругом добрых людей: твоя вожатая, друзья, Артемка. И не все всегда бывает плохо. Когда-нибудь настанет твой день, главное — не обозлиться, тогда сломаешься. Помни, боль уходит, а звезды вечны.

Денис уткнулся в плечо Влада и заплакал, вздрагивая всем телом.

Утром начальник приказал держать Росина в «дисциплинарке», несмотря на уговоры Влада. И когда у Влада выпадала свободная минута во время дежурства, он спускался к Денису. Его продержали в «дисциплинарке» девять суток, вместо положенных трех. Вечером, когда его нужно было отправить на группу, Марат заставил Дениса заниматься уборкой. Помыв «дисциплинарку» и туалет, Денис отказался его перемывать. Но Марат упорствовал, заставляя его до блеска почистить унитаз.

— Я не буду мыть унитаз, — решительно сказал Денис.

— Не будешь?! Я тебя, козел, заставлю!

Сержант схватил Дениса за шею и ударил его в живот. Денис сморщился от боли. Марат начал пригибать его голову к унитазу.

— Я из-за тебя чуть не влетел, урка рваная! — произнес он с перекошенным от гнева лицом.

Чувствуя, что не может вырваться, Денис изловчился и изо всей силы пнул сержанта по ноге.

— Ах ты, собака! — взвыл Марат и начал остервенело избивать подростка.

— Заканчивай, пацана наверху ждут, — остановил его Мухтаров, появившийся в дверях.

Марат оттолкнул его в сторону.

— Да кончай ты!

Денис поднялся на этаж. Его группа после поверки стояла в коридоре. Он пошел в игровую, где милиционеры смотрели видеофильм, и стал раздеваться. Проходя мимо стола, он нечаянно задел бутылку с вином. Бутылка упала, и вино полилось на стол. Рассвирепевший Мухтаров ударил его по голове, и Денис вылетел в коридор.

— Акула, ты дежурный по игровой? Иди вытри со стола!

Мальчишка стал вытирать разлившееся вино, но когда Мухтаров отвернулся, он наклонился и начал торопливо слизывать его с полированной поверхности стола.

С сентября Влада перевели работать на командировки: развозить пацанов. Получая личные дела у Бородавкиной, Влад обнаружил среди них дело на Дениса.

— За что на Росина путевку получили? — недовольно спросил он инспектора.

— Как за что? Оскорблял учителей, бродяжничал, сбегал из интерната, — загибая пальцы перечисляла Бородавкина, — избил активиста, здесь чуть не зарезал Бескова, вены себе вскрыл... Тебе что, этого мало? По-моему хватит и на зону. А ты возмущаешься, за что его в спецшколу.