Отголоски прошлого (СИ) - Ришард Дариуш

Далее на бумаге значились две подписи, а под ними уже шивиллиной нетвердой на тот момент рукой, нервно скачущими буквами была сделана приписка:

«PS: Отставить плач, сэр судовой врач! Я не хочу, чтобы по мне горевали и лили слезы, море и без того соленое. Я серьезно, немедленно прекращай плакать, это приказ капитана.

PPS: Нос — перед, корма — зад. Главное — никогда этого не перепутай, и из тебя получится отменный капитан».

А у Ларри во время чтения, а особенно под конец, и правда слезы навернулись на глаза. Он сморгнул эту дрожащую завесу перед своим взором и провел по щеке тыльной стороной ладони в надежде на то, что этого жеста никто не заметит хотя бы из вежливости. Вежливости, конечно, всем присутствующим было не занимать…но они сами были слишком поражены услышанным для того, чтобы замечать плачущего врача.

— Так что же это получается?.. — наконец неуверенно проговорил Траинен. — Что, капитан теперь…я?..

— Формально — нет. Вы, доктор, теперь законный судовладелец, — пояснил ему нотариус недоделанный. — Так как у вас нет соответствующего образования и навыков, вы можете нанять капитана, то есть назначить им любого на свое усмотрение. Но фактически…в наших условиях…с учетом всех обстоятельств… Да, можно сказать, что капитан теперь — вы.

— Что-о??? — возмутился Хельмут, как только до него дошел смысл сказанного. — Ты что, докторишку капитаном назначил?!

— Не я. А мадам Гайде. Я только заверил ее желание на бумаге…

— Да ты что, совсем с ума сошел?! У тебя были такие возможности — всего пара исправлений, и ты мог бы нас всех озолотить… Но вместо этого ты преспокойно отдал корабль в руки судовому врачу, — пират в сердцах приподнял своего первого помощника за шиворот и толкнул так, что тот налетел на противоположную стену.

— Эй, осторожней!.. — прохрипел Сэм, сползая по стенке. — Я честный юрист… И у меня, между прочим, четыре ребра сломаны.

— Три ребра, — машинально поправил его Траинен.

— Да нет, — настоял на своем Улыбака, — я себя знаю… И его я знаю. Так что уже все четыре.

— Ой… — Пратт сделал виноватое лицо и тут же помог своему другу подняться. — Я это нечаянно. Пойдем отсюда, и я тебе подробно объясню, где ты допустил ошибку…

Когда эти двое ушли, в каюте остались только Лауритц и Бертоло. Судовой врач перевел немного растерянный взгляд на старшего товарища и спросил:

— И что дальше?

— Ох, не знаю… — даже обычно невозмутимый одноглазый старик не скрывал своего удивления от произошедшего. — Боюсь, я уже перестал понимать все, что здесь творится… Но единственное, что я хорошо знаю: последняя воля умершего — закон. Тем более она вполне справедлива, так что будем ее выполнять. Только я опасаюсь, как бы наши молодцы не собрались с новыми силами и не приступили к уже нешуточным спорам о власти на корабле… Сам я, если что, буду готов поддержать тебя, доктор Ларри. Только ты на мое плечо все же не слишком рассчитывай. Что-то здоровье мое пока не очень, так что поддержать я тебя могу только морально. Ну так что ты сам собираешься делать дальше? Есть у тебя уже какие-то мысли по этому поводу?

— Для начала я хочу поговорить с Бартом. Его ведь тоже звали, но он не пришел…

— Хочешь предложить капитанство ему?

— Как ты догадался?..

— Предсказуемый доктор… — усмехнулся старик. — Да это с твоей стороны понятный ход. Кто угодно, лишь бы не Хельмут. А Ламберт парень нормальный, и капитаном был годным…

— Так ты тоже считаешь, что это неплохое решение?

— Неплохое… Да только помни про одну маленькую детальку. Когда мы только взяли Барта с собой, мы всем представляли его как каптана-без-корабля, позволяя команде над ним безнаказанно посмеиваться и даже поощряя это. Не факт, что теперь к такому человеку появится должное уважение. Но попробовать стоит.

Ларри спустился в кубрик. Там уже навели порядок, но в помещении был все еще очень сыро, на полу разливались не успевшие высохнуть лужи морской воды. Варфоломео в одиночестве сидел на большом прямоугольном рундуке и распивал какую-то бодягу из золотого кубка, украшенного драгоценными камнями… Хотя нет, не в одиночестве. Неподалеку от него копошилось взъерошенное синее пятно, оказавшееся попугаем. Пусть Ричи больше походил на мокрую курицу и выглядел немного контуженным, его вид сейчас полностью гармонировал с видом его хозяина.

— Привет, — невесело поздоровался доктор. — Говорят, ты тут уже напился… А ведь я подумывал сделать это первым…

— Ларри!.. — блондин вскочил на ноги и покачнулся, расплескав жидкость из кубка. Только сейчас стало заметно, насколько сильно он пьян. — Ларри, пр-рости меня!.. Какой я нигадяй — не предложить другу выпить… Ты меня простишь?..

— Да-да, конечно, я на тебя вовсе не обижаюсь, — поспешил заверить его Лауритц, поставив теперешнюю вменяемость Барта под большое сомнение.

— Ларри… А где Шивилла?.. Скажи мне правду, как доктор.

— Ее нет, — коротко ответил он, подивившись тому, что, кажется, впервые в жизни пират называл его не «фельдшером», не «коновалом», не «костоправом», не «знахарем» и даже не «дохтуром».

— Я так и знал… — обреченно воскликнул нетрезвый капитан, по зигзагообразной траектории направился к судовому врачу и неожиданно повис у него на шее. — Но ты не расстраивайся… Все будет хар-рашо… Эх, Ларри-Ларри… Слушай, как же мне хреново. Ты не будешь…против, если я щас на тебя чуть-чуть сблюю?..

— Буду. На меня этого делать не надо, — в этом вопросе доктор был строг и непреклонен. — Лучше присядь и отдохни. Хватит с тебя на сегодня. Тебе бы не думать о плохом и как следует проспаться…

— А зачем ты пришел?.. — отстранившись от него, поинтересовался пират.

— Да так просто… Просто хотел сообщить, что я теперь капитан «Золотой Сколопендры».

— Ааа… Во-от оно как… Смешно. Но ты же не капитан.

— Я знаю. И мне тоже это смешно…

— Но все равно, проз…дрозд…проздравляю. Посмотрим, куда мы с тобой приплывем…

— Ладно, отдыхай уже…

— Й-есть, кэп!

Убедившись, что с капитаном Ламбертом каши не сваришь, по крайней мере, сегодня, судовой врач поплелся прочь и услышал, как пьяный пират дурным голосом печально подвывает последний припев уже хорошо известной песенки:

— Чайки плакали, стеная, И прибой уж отшумел… Я бы спас тебя, родная… Только плавать не умел. То-олько-о пла-ава-ать не у-у-уме-е-ел…

События последнего часа придали доктору немного сил, и он, собрав всю новоприобретенную решительность, поднялся на капитанский мостик. Встретившись там с вопросительным взглядом первого помощника, он лишь отрицательно покачал головой.

— Попрошу минуту внимания! — выкрикнул Траинен, но требуемого внимания на него никто не обратил. Тогда он отошел в сторонку и несколько раз ударил в рынду, а звук судового колокола уже заставил народ встрепенуться. — Внимание, джентльмены! У меня для вас важная новость!

— Капитан?..

— Капитан нашлась?.. — прокатился в толпе приглушенный глас надежды.

— Нет, — Лауритц сглотнул подступивший к горлу комок. — Шивилла Гайде сгинула и вряд ли уже вернется к нам… — еще одна пауза, длиннее предыдущей. — Она была замечательным человеком и превосходным капитаном…

— Но это она во всем виновата! — раздался выкрик. — Она сама призвала шторм, как морская ведьма!..

— …даже лучшие из людей иногда допускают ошибки, — холодно ответил доктор, — на то они и люди. Но она делала хоть что-то для того, чтобы добиться своего и вытащить всех нас из беды, а не сидела, сложа руки, как это сейчас делаем мы. Она обещала обогатить нас — мы обогатились. Только некоторым цена этого богатства оказалась не по карману… Но последней ее волей стало разделить между выжившими сокровища тех, кому уже никогда не суждено будет воспользоваться ими. Свои в первую очередь, до последней монеты. И еще… Я не знаю, понравится вам это или нет… Но у вас теперь будет новый капитан. И, кажется…это… Я, — на этих словах Лауритц замолчал, ожидая любой реакции. Он приготовился к тому, что его осмеют, освищут, пошлют к черту… Но никто не совершил ничего подобного. Видимо, судовой врач, строгий, скорбный, бледный, как полотно, со сталью, сверкнувшей на какое-то мгновение в синих глазах, не мог вызвать и тени насмешки. Со стороны матросов послышалась даже пара негромких и неуверенных, но явно одобрительных возгласов. Тогда Ларри продолжил: — Мы не сможем почтить память Шивиллы лучше, чем продолжив начатое ею дело. Вряд ли мадам капитану понравилось бы, если бы мы просто сдались и передохли посреди моря на годном еще корабле. Ведь наша «Сколопендра» еще на плаву, и даже с двумя мачтами она может дать фору некоторым судам. Оглянитесь вокруг, посмотрите за борт и увидите, что многим повезло намного меньше, чем нам, и нечего жаловаться на судьбу…