Сфера влияния - Вячеслав Васильев

Перед Егором высветилась схема шлюза «Спрута», на которой пульсировала красная точка цели.

– Просто прижми его к этому участку. И всё. Помни: после того как ты начнёшь двигаться, у тебя меньше четырнадцати секунд. Так, что ещё?.. По дороге в тоннеле подберёшь любую ихнюю шпагу и повесишь на пояс. То, что абордажник возвращается без оружия, будет выглядеть подозрительным. Пожалуй, всё. Вопросы?

– Но чужая шпага меня слушаться не будет…

– Вот именно поэтому она и должна висеть на поясе. Согласись, если они увидят, что возвращающийся боец пристегнул к поясу оружие, которым воспользовался не может никак, это возбудит лишнее подозрения. Свою шпагу можешь положить в контейнер.

– Меня! Меня возьми! – раздался в голове вопль Вейтангура, о котором и о странном поведении которого в только что закончившемся бою Белецкий в свете последних событий как-то позабыл…

– Возьму обоих, - по-хозяйски решил Егор и уложил в контейнер и шпагу и меч.

– Бери меня первым! – заявил меч, после того как захлопнулась крышка контейнера.

– Уговорил, - отозвался Егор, который понимал, что с помощью штатной шпаги спасти Левинзона ему бы не удалось.

Егор ещё раз прошёлся по основным индикаторам, высвеченным скафом прямо перед лицом. Приходилось пользоваться нашлемным дисплеем, так как со встроенным имперским БИУСом скафандр Союза работать отказывался даже в перепрограммированном виде.

«Ну хоть так работает», подумал Егор, а вслух просто сказал:

– Прощайте.

То, что барон не дал никаких инструкций с указаниями, что делать после установки «шайбы», говорило о том, что для посылаемого возможность прожить хоть сколь - нибудь долгое время, после того как «Спрут» опознает в нём чужого, стремилась к нулю.

– До свидания, - отозвался Шелехов и протянул Белецкому руку. – Возвращайся. Я в тебя верю.

Егор криво улыбнулся (он и сам в себя не верил), но руку пожал. Вслед за Шелеховым с рукопожатием подошёл Левинзон, а за ним, чуть замявшись, и барон. Егор пожал ему руку и ему, отдал всем честь и направился к сервисному тоннелю, через который на «Змееёж» проникли первые абордажники. По дороге он не удержался и, наклонившись к одному из неподвижно лежащих тел, резким ударом разбил растресканное стекло шлема.

Да. И здесь лицо явно не мужское. Похоже, все эти горы трупов вокруг ещё не давно были женщинами. И целый день он занимался тем, что убивал чьих-то жён, матерей, любимых… Егору стало нехорошо, и, чтобы отвлечься, он начал думать о том, что надо бы попрощаться с Сашкой Карлашем.

Но забежать в модуль, где тот нёс караульную службу, не получалось. Да и не хотелось «радовать» друга. Пусть лучше не знает как можно дольше. Хотя… Отметка Белецкого на тактических дисплеях группы в момент, когда он надел чужой скаф, изменилась на «недоступен». А когда он окажется в шлюзе «Спрута», исчезнет совсем.

Связаться бы по радио – но связи не было. В чужом скафе она была уничтожена для правдоподобности, а маломощный сигнал передатчика имплантов сквозь шлем в принципе проходил, но стационарная Сеть в тоннелях отстыкованного сегмента «Змееежа» сейчас была разрушена, поэтому передать сигнал дальше было нечем.

С этими мыслями Егор добрался до покорёженного технологического тоннеля, через который абордажники проникали на корабль, и начал выбираться наружу. Когда он оказался на обшивке, картина перед ним нарисовалась безрадостная. Нет, он, конечно, всё это уже видел, но одно дело – нарисованная картина с внешних камер корабля, когда всё это «где-то там», а совсем другое – лицезреть «Спрутов», опутавших своими Щупальцами транспортник, своими глазами. На мгновение Егор замер, поражённый сюрреализмом окружающего, но быстро овладел собой и, оттолкнувшись от обшивки, медленно поплыл к ближайшему головоногому. Чтобы попасть точно между абордажными манипуляторами, пришлось несколько раз подрабатывать двигателями коррекции. В незнакомой модели скафа эти эволюции получились далеко неблестящими. Оставалось надеяться, что те, кто за ним сейчас наблюдает, спишут неуклюжесть возвращающегося бойца на его, точнее её, ранение.

Пробираясь между щупальцами-манипуляторами, Белецкий вспомнил, что барон не сказал, как группа узнает, что корабль захвачен. Скорее всего, при помощи той же «шайбы». А может, вообще никак. Просто будут лупить из систем ставшегося боевого лихтера по всем «Спрутам», кроме того, внутри которого скрылся их товарищ. В надежде, что он успел выполнить задание… А вот и люк наружного шлюза. Распахнутый. Ждут…

Белецкий влетел в шлюз и постарался опуститься на пол поближе к его внутренним створкам. Чем ближе к цели, тем меньше идти, тем больше шансов выполнить задание.

Наружный люк начал закрываться… Гравитация начала плавно увеличиваться и достигла нормы одновременно с глухим стуком закрывшегося люка… Всё. Назад пути нет. Егор глубоко вздохнул. Вот что, оказывается, значит «Перед смертью не надышишься»… В скафе неуловимо пахло женщиной. Телом женщины и её духами… Приятный запах…

Индикатор давления воздуха наконец-то загорелся зелёным, створки шлюза распахнулись... И перед взором Белецкого предстала фигура в таком же, как у него, скафандре, заслоняющая проход в короткий узкий коридор. Ну да, он же ранен... То есть она. А раненым надо помогать... Забрало шлема у встречающей было закрыто, - всё же боевые условия, но в светопроницаемом режиме, - всё же не в бою. Под забралом было видно озабоченное женское лицо.

Ещё одна женщина, которую надо убить...

Фигура в скафе что-то просемафорила на языке жестов но, увы, не на имперском, а на союзном, так что Егор ничего не понял. Надо было как-то выкручиваться, и он не растерялся: сильно покачнулся, почти падая…

0,00

Время пошло…

…При этом как бы случайно задев плечом встречающую, в результате чего та отшатнулась и открыла проход к нарисованному коммом на обшивке коридора пульсирующему красному пятну…

2,15…

Как бы по инерции сделал два быстрых шага и опёрся рукой об стену…

4,36…

Почувствовал, как его подхватили под левую руку. Пол-оборота головы налево, лёгкий кивок: спасибо, мол, и ещё один осторожный шажок к цели. Чёрт, так медленно!

9,28…

Только не паниковать… Наклониться впёрёд и тянуться, тянуться вперёд..! И тянуть за собой эту дуру…

11,53…

Почти у цели! А жить хочется…

12,47…

Есть! «Шайба» осталась на стенке. Руку в контейнер за мечом? Или подождать?

13,6.

И ничего не происходит… Идём дальше… Дверь уже почти рядом…

15,02

- Ложись!

Егор, не раздумывая, упал на пол, одновременно подсекая сопровождающую. Извини, дорогая, но так надо…

Рубиновая вспышка – и тело, навалившееся на него, обмякло. Чёрт!.. Как же отрывается этот контейнер? Есть!

– На десять - два! Совместить маркеры!

Егор , выставив в указанном направлении «быструю» руку, совместил тут же нарисовавшиеся синий и красный маркеры прицела… И рукояти, которую он держал в руках, вырвался луч, не слабее, чем из стационарной турели. По яркости свечения. Но по результатам в виде этой самой только что плевавшейся лазерными лучами турели, разлетавшейся на мелкие куски, скорее можно было сказать, что это был не слабый гравитационный импульс…

– Двенадцать - один! Совместить маркеры! Огонь!

Разворот, синий крестик наполз на красный, вспышка! В стене появилась солидная пробоина, в которой заискрили искорёженные остатки какого-то механизма, явно недружелюбного.

– Одиннадцать- двенадцать!..

Хочешь жить – умей вертеться! Как раз про этот случай… Ещё одна пробоина, ещё одна разбитая стационарная установка…

– Бей по замку!

Замок удалось вынести с одного удара. Все-таки, как ни крути, «Спруты» - это модернизированные буксиры, и нет здесь той прочности, что на военных кораблях.

– Всё, я сдох. Бери штатную ковырялку… - сообщил Вейтангур и вырубился.

Егор перекинул отключившейся меч в левую руку, а правой достал штатную шпагу, которую тут же и активировал…

За дверью его ждал… ждала второй член экипажа. Судя по навыкам фехтовании, точнее их отсутствию, - пилот. Справиться с ней не составляло особого труда, но Белецкий не хотел убивать. Он попытался обездвижить противницу, не убивая её, - так, как это сделал фон Стиглиц. Не получилось. Мёртвое тело рухнуло под ноги победителя, и Егор вошёл в рубку.

Рубка была пуста. То есть абсолютно. Никаких экранов, никаких приборов, только одинокий пилотский ложемент посредине. Если бы был доступ к системе управления, можно было узнать, удался ли план или хотя бы есть ли ещё неподавленные очаги сопротивления на борту и где. Но доступа не было. . Что делать - было непонятно. С одной стороны, надо бы выбраться наружу - вдруг система самоуничтожения всё же сработает? С другой стороны, надо бы остаться в рубке - вдруг на судне есть кто-то, кто может принять управление на себя. С третьей стороны - надо бы порыскать по закоулкам, чтобы убедиться в наличии или отсутствия этого кого-то.