Легион «Альфа» - Ф Ришар-Бессьер

Он покачал головой, глядя на меня.

— Должен сообщить вам, Милланд, то, чего вы не знаете и мы не знали тоже. Вскрытие тела мисс Фойл показало, что у нее случился сердечный приступ. Шум, внезапный страх, нервное перенапряжение — вот причина. Так заявили медэксперты. Что касается следов и отпечатков, о которых вы говорите, то здесь я вынужден признать правоту профессора Эймса. Он считает, что все мы стали жертвами коллективной галлюцинации.

— Галлюцинации?

— Да. Этот дом был набит наркотическими веществами, вы знаете об этом, а такие вещи при вдыхании не проходят даром, вызывая определенный эффект. В восьми случаях из десяти возникают разного рода галлюцинации.

И я понял, что он всеми силами пытается убедить меня в том, что черное — белое. Убедить, даже пренебрегая правдой.

— Что касается аннигилятора звуков, то запомните, господин Милланд, и поймите…

— Я внимательно вас слушаю.

— Так вот, мы проэкспериментировали с ним еще четыре — пять раз в присутствии государственной комиссии, созданной для расследования. Мы не могли взять на себя ответственность за столь важный государственный секрет. Понимаете?

— И что же произошло?

— Ничего. Аппарат разрушал звуки в радиусе ста метров. В луче. Вот и все.

Он улыбнулся, потом добавил:

— И никаких потусторонних проявлений!

С этого момента я исподтишка стал наблюдать за доктором Салливаном. Он, склонясь над своим столом, играл обломками спичек. Одним движением карандаша провел на листе бумаги линию и развлекался тем, что переводил спички то на одну, то на другую сторону. Я знал эту игру. Нужно было перевезти на другой берег реки негров — людоедов и белых. Суть была в том, чтобы не оставлять большинство каннибалов с белыми. Их постоянно должно быть поровну.

Я оторвал взгляд от этой идиотской игры и посмотрел на Грейсона:

— Ну и что же стало с аппаратом?

— С аппаратом, который наделал столько шума, — шутливо подчеркнул он. Сначала им занялось ФБР. Эти люди стремились узнать, как Ватсон смог создать такую вещь. Впрочем, это было и не столь уж важно. Главное в том, что благодаря этому аппарату наша страна обладает теперь мощнейшим новым оружием.

Тут я побледнел.

— Я… я не понимаю…

— Все очень просто. Достаточно построить более мощный аннигилятор звуков и направить его на противника, как тот тут же лишится всех своих средств связи. Это «немое и глухое» оружие послужит мощным боевым средством для разгрома врага.

Я прямо подпрыгнул. Та же самая тактика! Боже!

Неужели они не понимают, что речь идет о тактике, которую ведут «властелины безмолвия», чтобы уничтожить наше человечество? Разве это непонятно?

— Грейсон, ради бога!.. Грейсон, послушайте меня, иначе мы пропали. Попытайтесь понять. Это просто ловушка… В день, когда мы пойдем на это…

Он прервал меня:

— Милланд, вы же прекрасно знаете, что у нас нет намерения использовать это оружие для агрессии против какой — нибудь страны. Но ведь мы сами не гарантированы от нападения.

— Я не об этом говорю вам. Вы ничего не поняли. Этот аппарат оружие…

— Это — то я вам и пытаюсь объяснить. И мы не имеем права уничтожить его. Постарайтесь понять. Не имеем, если хотим сохранить мир. Этот аппарат является козырным тузом в нашей игре…

— Грейсон, вы понимаете, что говорите?

Он пожал плечами.

— Для того чтобы выиграть партию, все способы хороши. Война тоже поставлена на кон в игре.

Я с ужасом посмотрел на него, а потом повернулся к Эймсу, все еще продолжавшему подбрасывать монетку.

Затем взглянул на Салливана, который что — то комбинировал со спичками.

Боже, чем они занимаются?

Глядя на них, я осознал всю глубину драмы, которая разворачивалась вокруг меня.

Игра! Они теперь думали только об игре. Я похолодел.

Я понял, что все произошло так же, как и с Ватсоном.

По психическому каналу Валери «тихушники», обладая гипнотической властью, овладели человеческими существами.

Действительность предстала передо мной во всей своей ужасающей наготе.

Сколько же людей стало слепой игрушкой ужасных существ из пятого измерения?

Я подумал о всех тех, кто работал с этой адской машиной, которая рано или поздно приведет человечество к гибели.

— Итак, Милланд, каково же ваше мнение?

Голос Грейсона подействовал на меня, как холодный душ. Я посмотрел на него, вытаращив глаза. У меня не хватало слов, чтобы убедить его… да существовали ли такие слова вообще?

— Грейсон, вы попались на крючок. Ваши мысли — уже совсем не ваши. Вы поражены телегипнотической мощью противников. Ради бога, подумайте, что вы делаете, ну напрягитесь же!

Салливан возмущенно выпрямился.

— Хватит, господин Милланд. Вы очень устали и нуждайтесь в отдыхе.

— Я призываю вас только понять, а вовсе не хочу спровоцировать ваш гнев.

— Это нелепо. Как вы осмеливаетесь? Кто пытается влиять на наши мысли?

— Я только сказал, что это не ваши мысли…

— Прошу вас прекратить свои разглагольствования. Хватит.

Тут Грейсон отеческим жестом положил мне руку на плечо.

— Ладно, Милланд, успокойтесь. Наш друг Салливан прав. Отдохните, а об остальном поговорим позже. Согласны?

Я ответил сразу:

— Нет, это бесполезно. Я и секунды не останусь здесь. Тем хуже для вас… Я займусь всем сам, один… но…

Салливан внимательно посмотрел на меня.

— Сожалею, — сказал он, — но вам еще слишком рано покидать эту клинику. Пока мы не можем предоставить вам свободу, Милланд…

Открылась дверь, и в комнату вошли два дюжих санитара.

Я понял, что сопротивляться бесполезно.

Абсолютно бесполезно!

Глава 14

Двадцать четыре часа одиночества в палате с обитыми чем — то мягким стенами.

Время от времени в комнату приходил санитар, приносил мне разноцветное питье и настойчиво, хотя и вежливо, заставлял меня глотать его.

Я добровольно прошел энцефалографию и ответил на кучу дурацких вопросов.

Они считали меня сумасшедшим, и все, что я говорил, оборачивалось против меня…

Конечно, они не могли понять. Они больше не могли понять.

А тем временем между Атлантическим и Тихим океанами некая группа людей тайно строила аппарат, самую чудовищную машину, какую когда — либо знало человечество.

«Сколько же им еще надо времени, чтобы создать гигантский «поглотитель шумов“? Этим вопросом я и задавался в своем беспомощном одиночестве.

Меня опять повели в зал, где проводились тесты, а я, проходя по коридорам, пытался запомнить дорогу, хотя то, что я собирался предпринять, казалось мне самому достаточно проблематичным, если не совершенно невозможным.

Клиника эта была хуже, чем тюрьма. Со всеми своими магнитными защелками и запорами на дверях она была похожа на Форт — Нокс,[30] персонал явно напоминал несущих охрану солдат, а вокруг клиники стояла военная охрана.

В довершение ко всему вокруг здания была натянута проволока под током. Это вызвало у меня большое любопытство, ибо я никогда не видел, чтобы психиатрические клиники, а уж тем более психиатрические больницы, так охранялись.

К чему такие предосторожности?

Уж не боятся ли они, что я сбегу?

Может быть, они опасаются, что я раскрою секрет «поглотителя звуков“?

Идиоты! Это явно было основной причиной. Они так считали, поскольку их заставляли так думать.

Ну а в действительности?.. Да, в действительности причина была иной. Но до них это как — то не доходило, поскольку теперь диктовали «властелины безмолвия“, «тихушники“.

В общем, я один знал правду. Я и являлся фактором риска в их игре.

Только теперь я понял смех дьявольского шахматиста.

Предоставляя мне свободу, он очень хорошо знал тех, кто встретит меня; знал, что передо мной будет поставлено непреодолимое препятствие.

Да, пока все развивалось по их планам! А я дремал в это время, побежденный и бессильный.

Все это предвидел тот, кто бесстыдно и скрипуче смеялся.

Глава 15

Очнувшись этим утром, я лежал, задыхаясь и ворча, как замученное животное. Но тут произошло неожиданное.

Случившееся было невероятным.

Я нашел Валери!

Но как это получилось? Великие боги!

Теперь нам предстоит вступить в их игру! О! Опять этот проклятый термин, который я просто ненавижу, но другого пока нет.

Все случилось во сне. Как — то неожиданно.

Голос Валери прозвучал у меня в подсознании с такой силой, что я не мог ему сопротивляться. Это был призыв, поднимающийся из глубин моей души.

«Роберт, дай мне возможность управлять тобой… Не сопротивляйся… Доверься мне… Роберт, это я, Валери… Ничего не бойся… Нужно, чтобы ты знал все… Я нашла, Роберт… я нашла…»