Житие старца Паисия Святогорца - Иеромонах Исаак

От природы Старец Паисий был красноречивым, изящным, искусным и убедительным оратором. Однако высокую цену его дарованию придает, главным образом, не то, как он говорил, но то, о чем он говорил. Его слова обладали силой открывать Царство Божие и изменять души людей, потому что и сам он был духовно изменен Божественной Благодатью.

Высокопреосвященнейший митрополит города Ксанфи Пантелеймон вспоминает: «Советы Старца свидетельствовали о том, что он был человек твердого мудрования, и о том, что его вера опиралась на жизненный опыт несравненно высший, чем те опыты, которые доступны нашему пониманию...

Я слушал, как он говорил, и восхищался его духом. Это был Дух Божий, Который глаголал в Своем избранном сосуде. Это убеждение утверждалось во мне все сильнее и сильнее, превращаясь в непоколебимую. веру и непреложное извещение. Старец Паисий становился для меня руководителем ко Христу, изъяснителем дарований Духа, указателем пути в Небесное Царствие, светом среди моей густой тьмы».

И после кончины Старец помогает людям посредством своих книг. Его книги вызывают небывалый резонанс, с жадностью читаются, переводятся на многие иностранные языки, откликаются в человеческих сердцах, приводят в умиление и трогают как простых людей, так и интеллигенцию.

Оставив нам свое духовное учение, Старец Паисий явился современным учителем духовной жизни. Его слова передаются из уст в уста, действуют посредством Благодати Святаго Духа и приводят души ко спасению.

Дарование утешения

Подобно тому как весеннее солнце разгоняет туман и согревает землю, Старец Паисий Благодатью утешения отгонял от людей огорчения и скорбь и утешал каждую измученную душу, которая к нему приближалась.

Многие люди обращались к нему, главным образом, за этим — за утешением. Они приходили к нему в скорби и внутренних нестроениях, а уходили совершенно изменившимися. Даже просто глядя на Старца, человек получал силу и испытывал радость. А если уж человек имел благословение и побеседовать со Старцем, то он чувствовал радость, которая была неведома ему раньше, и уходил от него измененным. Дело было не в словах: примерно такие же слова, какие говорил Старец, мог сказать страдающему человеку кто-то еще. Однако слова Старца Паисия, обладая качественно иной силой, передавали людям Благодать Божию.

Ему удавалось забирать от людей всю человеческую боль и скорбь, переливая в их сердца радость и утешение. Сам он вкушал горечь, однако люди наполнялись радостью и сладостью.

Его искренняя любовь к каждому человеку делала чужую боль и проблемы своими. Эта боль переходила в сердечную молитву о тех, кто испытывал боль. Через Старца действовала Божественная Благодать, особая Благодать утешения.

Люди получали утешение, видя его жизнь. Сам он страдал от многих немощей, однако терпел и славил Бога. Он не просил Бога дать ему здоровье, всегда был в хорошем настроении, его переполняла радость, и он делился ею с теми, кто скорбел. И скорбные люди уходили от него в радости. Утешение, которое он давал, не было ложным. Он подчеркивал значение веры в Бога, значение терпения, славословия, духовного отношения к испытаниям и указывал людям на конец и цель постигших их скорбей. Надеждой на вечную жизнь он услаждал беды и горести жизни настоящей.

К нему приходили монахи, измученные помыслами и искушениями. После краткой беседы с ним они чувствовали себя легкими, невесомыми и уходили от него в радости, словно улетая на крыльях. Они вновь ощущали в себе былую ревность и чувствовали себя так, словно их монашеская жизнь только начиналась. Когда они возвращались в свою обитель, произшедшее с ними изменение было настолько заметным, что собратья спрашивали их: «Ты что, был у Старца Паисия?»

Подходя к его каливе, человек уже чувствовал какую-то сладость. «Вся атмосфера вокруг услаждала», — свидетельствуют многие. Никто не уходил от Старца неутешенным. Юные с измученными душами и склонностью к самоубийству получали утешение и уходили от него с твердым решением покаяться и жить духовной жизнью.

Один понтиец, приехавший в Грецию из России, не мог найти работу. Он пришел в отчаяние и решил покончить жизнь самоубийством. Друг посоветовал ему съездить к Старцу Паисию. После беседы со Старцем этот человек изменился и ушел от Старца радостный и исполненный надежд. Он сказал: «Теперь, даже если на моем пути встанет гора, я сдвину ее в сторону и пойду дальше».

Живя в каливе Честного Креста, Старец рассказывал: «Недавно сюда приходил юноша — чистый и прекрасный, как алмаз. Такие высокие идеалы и чистоту я видел впервые в жизни. Но знакомые и даже родные считали его дурачком. Они даже хотели сдать его в сумасшедший дом, потому что он не грешил с женщинами и не вел мирской жизни. Он пришел ко мне, не зная, что ему делать, а ушел совершенно изменившимся.

Приходил и еще один: хотел покончить жизнь самоубийством, а улетел, как бабочка.

А еще один был измучен психиатрами. Он пришел ко мне, и мы беседовали с ним полтора часа. В конце, исполненный благодарности, он достал из кармана полторы тысячи драхм и хотел мне их дать, потому что за пятнадцатиминутный прием у психиатра он платил тысячу драхм, но психиатры ничем ему не помогли. А здесь он получил помощь, потому что его психика была в порядке — оставалось лишь привести в порядок его помысел».

Один благоговейный паломник со слезами умиления рассказал следующее: «В 1992 году я вернулся из Канады в Грецию. Я был в отчаянии — развелся с женой, стал принимать наркотики и еще четырнадцать разных лекарств. Я не причащался тридцать два года. Старец сидел во дворе каливы и беседовал с группой человек из пятнадцати. Он выглядел очень изможденным. Наконец эта компания ушла, и я остался с ним один. Он сказал мне: "Ух, как издалека ты приехал! Я тебя давно ждал". Его любовь меня изменила. Я чувствовал, что он видит все. Он забыл о своем состоянии и взял на себя все мои беды. Он привел в порядок все в моей жизни: здоровье (сейчас я пью только одну таблетку в день — от давления), семью (у меня уже подрастает дочка, которую зовут Паисия), работу и, что самое главное, — веру во Христа. Моя мать не перестает повторять от радости: "Сынок, все, что с тобой произошло, — это какое-то чудо"».

Однажды в Салониках Старец встретил священнослужителя — своего ученика. Когда они беседовали, к ним подошла женщина в трауре, с черным от горя лицом. С надрывом и болью она спросила: «Скажите, почему Бог так несправедлив? Он забрал моего мужа, а сейчас еще и сына». Старец ничего не ответил. Он поглядел по сторонам и начал молиться. Вдруг он сказал женщине: «Глупенькая, ведь ты же сейчас все равно что монахиня». Эти слова подействовали на несчастную неожиданно: она успокоилась, положила поклон, поцеловала ему руку и ушла, благодаря его.

Даже перед самой кончиной, когда болезнь приносила ему ужасные страдания и он мог считаться наполовину умершим, он не переставал утешать народ Божий. Знакомый Старцу юноша серьезно заболел. Он невыносимо скорбел, стал ходить к психиатрам и принимать транквилизаторы. Старец отозвал его в сторонку, сказал ему пару слов, и юноша преисполнился радости столь великой, что ее невозможно описать. Он ушел от Старца другим человеком и выбросил все прописанные психиатрами таблетки.

Старец страдал сам, однако подавал утешение другим. Когда он жил на земле, то утешал людей с земли. Сейчас он утешает людей с Небес и ходатайствует о них перед Богом.

Противоборец и изгонитель бесов

Бесовские явления, искушения и нападения составляют в жизни Старца Паисия отдельную главу. Знавший его отец Афанасий (Склирис) говорил одному из своих знакомых: «Поехали, я познакомлю тебя с одним монахом, отцом Паисием, который бьется с бесами на передовой». Как-то раз студент рассказал Старцу, что один профессор теологии утверждает, что диавола нет. Старец рассмеялся: «Да что он еще говорит? Нам тут каждую ночь диавол кино показывает». И действительно, диавол был для Старца осязаемой реальностью. Он видел его очень часто.

Люди страстные и слабые сражаются со своими страстями, люди сильные сражаются с диаволом. Будучи сильным, Старец Паисий вступил с диаволом в единоборство и одержал победу в этой борьбе.

Борьба в этих схватках велась лицом к лицу. Диавол уходил побежденным, оставляя Старца с всклокоченными волосами и в измятой рясе. Конечно же, Старец одерживал победу не с помощью телесных сил.

Бывали случаи, когда он сражался не с одним демоном, но с целым бесовским полчищем. Он видел, как на него нападает легион бесов, стараясь растерзать его в клочья. Он говорил, что из этого бесовского множества «самый последний бесенок был с булавочную головку».

Как-то раз ему принесли кассету, на которой были записаны «откровения» одной бесноватой. Бес говорил устами несчастной: «И еще скажи этому Паисию, чтобы он сидел и не дергался, иначе получит по первое число. Мы зададим ему такого же жару, как и в прошлый раз». Старец слушал кассету молча, но на этом месте улыбнулся и неожиданно спросил: «В какой именно из прошлых разов?» Из этого видно, что его измученное аскезой тело получало бесовские раны не однажды, но много раз. Старец объяснил, что «дергаться» — значит делать поклоны. Однако под этим бесовским выражением можно понимать и многостороннюю благодатную деятельность Старца, с помощью которой он вырывал человеческие души из бесовских сетей.