Хроники Червонной Руси - Олег Игоревич Яковлев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тяжёлые времена наступили на Руси, — вздохнул Халдей.
— Ну, конечно, тяжёлые. Но не для всех. — Иоанн хитровато усмехнулся. — Есть возможность хорошо заработать на продаже пленников. Ещё после битвы на Стугне мы с купцом Иезекиилем, ты ведь его знаешь, и рабби Мисаилом послали людей к половцам, купили много русских пленных и переправили их в Сугдею[260] и Корсунь[261] на продажу. И всё шло хорошо, но в дело вмешался один полусумасшедший корсунский иудей. Он вздумал пытать пленников, вместо того чтобы их продать. Есть, знаешь ли, дорогой брат, такие ненормальные. Руссов он жёг огнём, а после одного из них, Евстафия, монаха из Печер, этот идиот решил распять на кресте. И всё бы ничего, да поползли слухи, поднялся шум. И достиг он ушей базилевса ромеев, Алексея Комнина. Император сильно разгневался. В результате корсунского иудея повесили на древе, как Иуду, и отныне на всей территории империи ромеев запрещено продавать в невольники христиан. Вот так, уважаемый брат. Приходится теперь искать иные пути. Ведут они на Запад, в Пешт, в Регенсбург, в города солнечной Италии, и пролегают через Волынь и червонные города, которыми владеют твой князь Володарь и его брат. Много золота и серебра поступает в Киев от продажи пленников, много оседает в ларях самого князя Святополка и его приближённых бояр. Ну, и нам кое-что перепадает. — Иоанн лукаво подмигнул брату. — Жалко, конечно, бывает смотреть на этих несчастных, оборванных невольников, но что поделать. — Он развёл руками. — Такова наша грешная жизнь.
— Выходит, затяжная война выгодна? Чем больше разорения, тем больше пленных, и тем больше золота и серебра сыпется в руки? — хмуро спросил Халдей. — Но не выгодней ли заниматься мирной торговлей? Например, продавать соль, шелка?
— Я смотрю, ты ничего не смыслишь в этом, братец. Хотя... Соль? А что, пожалуй... Может быть. Но, поверь, сегодня ничто так не ценится на рынке, как рабы. Красивые женщины пополняют на Востоке гаремы, на Западе становятся наложницами богатых сеньоров и купцов, сильные, мускулистые рабы хороши как работники или как воины. Так вот. К чему я тебе всё это рассказываю, Халдей. Ты бы убедил князя Володаря... ну, хотя бы не препятствовать торговле рабами... Он сам получит от этого немалую прибыль...
Халдей в ответ покачал головой.
— Вряд ли мой князь согласится. Конечно, я попробую поговорить. Но это будет опасный разговор, брат. Не знаю даже, как его повести.
— Ты подумай. Я тебя не тороплю. Помни только одно: золото, богатство. Без него не добыть пути наверх, без него ты — никто, жалкий хазаришка, иноплеменник для всех вокруг.
— Это так, — кивнул Халдей.
На душе у него было гадко, в мыслях царила путаница. Страшным грехом казалось предлагаемое Иоанном. Где-то в глубине души сидело: «Может, по-иному можно? Или товаров достойных не найти, чтобы обогатиться?»
Ещё думалось, что Бог расставит всё на свои места.
С тяжёлым чувством покинул Халдей отцовый дом на Копырёвом конце. От вида спалённых половцами деревень и сёл вокруг Киева, мимо которых он проезжал, спеша в Свиноград, становилось не по себе. Как поступить, что делать, хазарин не знал. Всю дорогу грызли его сомнения.
ГЛАВА 61
Живописную горную долину, распростёршуюся на древнем пути через гребни Карпат, прорезали с севера на юг три скальные гряды. Меж ними струились узенькие змейки бурных горных речек. Наверху острые выступы скал чередовались с деревянными стенами, виднелись остроконечные верха сторожевых башен. Нагромождения камней и скал окаймляли валы и рвы, наполненные водами сливающихся друг с другом ручьёв — Церковного и Гусиного.
Этот город-крепость в Карпатах, к юго-западу от Свинограда, называли Тустанью. Состояла Тустань из нескольких крепостей, раскинувшихся вдоль шляха и отдалённых друг от друга на версту, а то и более. Главной считалась крепость Камень, расположенная на двух скалах, меж коими находилась широкая площадка, возвышающаяся над долиной сажен на двадцать — двадцать пять. С полуночной стороны к площадке этой пристроен был деревянный помост, который перекрывал западину, где хранилась ёмкость с водой. Площадка с помостом образовывали внутренний двор. Границами его с востока и запада служили скальные складки, дополненные деревянными строениями. С севера и юга путь ко двору преграждали стены, основанием которых были кошицы — деревянные каркасы, заполненные камнями. По ним стекала вниз вода, камни же предохраняли от загнивания деревянные колоды.
По периметру Камня размещались жилые и хозяйственные постройки, башни, заборолы, замысловатой цепью тянулись многочисленные лестницы и переходы.
У подножия крепости на склонах находился посад, который защищал с доступной северо-восточной стороны тройной ряд земляных валов, а с юга и юго-запада — деревянная стена, рвы и вода из окрестных горных ручьёв. По дну южного рва к воротам крепости подходила вымощенная камнем дорога.
Воевода Верен, старый соратник Володаря по походам против ляхов и половцев, долго и обстоятельно объяснял князю, как устроены укрепления Тустаня, водил его по заборолам стен, указывал на западины, выступы и разрывы в скалах, искусно использованные местными зиждителями.
Вдвоём они поднялись на
