Детективные романы и повести - Агата Кристи

— Хорошо! Ну, что же? Счастливого вам пути!

— Я искренне стремлюсь к этому, хотя вернее всего нарвусь там на разъяренного мужа и пару полицейских.

Пуаро постарался успокоить его.

— Не волнуйтесь. Все будет так, как мы задумали.

— Вам-то хорошо говорить! — проворчал Норман.

В подавленном настроении отправился он выполнять свою миссию, чувствуя к ней полное отвращение.

На Гросвенор-сквер его провели в небольшую комнату на втором этаже. Ждать ему пришлось недолго, вскоре вошла леди Хорбери.

Норман решил взять себя в руки. Он не должен ни в коем случае показать себя новичком в этом деле.

— Мистер Робинсон? — спросила Сесилия.

— К вашим услугам, — ответил Норман и поклонился.

«Черт бы меня побрал. Разговариваю словно продавец в магазине, — с отвращением подумал он. — А все этот проклятый страх».

— Я получила ваше письмо, — сказала Сесилия.

Норман уже справился со своим волнением.

«А ведь этот старый плут полагал, будто я не справлюсь», — подумал он и мысленно усмехнулся.

— Правильно, — сказал Норман резко. — Ну, и как же, леди Хорбери?

— Я не понимаю, что именно вы имеете в виду.

— О, так ли это? И нужно ли нам входить в подробности? Все знают, как приятно провести, ну, скажем, уик-энд у моря. Вот только мужья редко с этим соглашаются Я думаю, вы, леди Хорбери, прекрасно знаете, из чего составляются улики. А эта самая Жизель была необыкновенной женщиной! У нее всегда был товар под рукой. Разговоры о том, что происходило в отеле и тому подобные вещи, были для нее первоклассной находкой. Ну, а теперь давайте решим, кому эти сведения нужны больше, вам или лорду Хорбери? Вот в чем вопрос.

Ее трясла мелкая дрожь.

— Я продаю их, — сказал Норман. — Хотите ли выкупить?

Голос у него звучал настойчиво, он все больше входил в роль мистера Робинсона, целиком отдаваясь этой игре.

— Каким образом все это попало вам в руки?

— Оставьте, леди Хорбери, это ведь не имеет к делу никакого отношения. Они у меня, и это главное.

— Я вам не верю. Покажите!

— О, нет. — Норман покачал головой, хитро и злобно взглянув на нее. — Я с собой ничего не взял. Не такой уж я новичок. Если мы договоримся, тогда другое дело. Я вам выложу все еще до того, как вы вручите мне деньги. Все будет честно и в полном порядке.

— А… сколько?

— Десять тысяч. И только в фунтах, а не долларами.

— Невозможно! Я никогда не смогу достать такой суммы.

— Если захотите, то достанете. Бриллианты теперь, конечно, уже не в цене, а вот жемчуг так и остался жемчугом. Послушайте, так и быть, для вас я спущу цену до восьми тысяч. Но это мое последнее слово. Я буду ждать два дня.

— Говорю вам, я не сумею достать таких денег.

Норман вздохнул и покачал головой.

— Что же, вероятно, тогда будет действительно правильным, если обо всем узнает лорд Хорбери. Хочу напомнить вам, что разведенная женщина не получает алиментов. А мистер Барраклуф, хотя и многообещающий актер, но свои миллионы не любит трогать. А теперь больше ни слова. Я ухожу, а вы подумайте. И не забывайте о сказанном.

Он немного помолчал, а потом добавил:

— Я имею в виду то, что имела в виду Жизель.

И, не дав возможности несчастной женщине сказать хоть что-то в ответ, он быстро вышел из комнаты.

— Уф! — вырвалось у Нормана, едва он оказался на улице. — Слава богу, наконец-то все кончилось!

Прошло немногим более часа, когда леди Хорбери подали визитную карточку с именем Эркюля Пуаро.

— Кто такой!? — она отбросила карточку в сторону. — Я никого не принимаю.

— Он просил передать, миледи, что приехал по поручению мистера Раймонда Барраклуфа.

— Ах, вот оно что? — она помолчала. — Хорошо. Проси.

Дворецкий ушел. Вернулся снова.

— Мосье Эркюль Пуаро.

Одетый изысканно, по последней моде, мосье Пуаро вошел и поклонился.

Дворецкий закрыл дверь. Сесилия сделала несколько шагов по направлению к Пуаро.

— Вас прислал мистер Барраклуф?

— Сядем, мадам.

Голос прозвучал любезно, но властно. Машинально она села. Он сел рядом. Вел он себя по-отечески доброжелательно.

— Мадам, я умоляю вас рассматривать меня как друга. Я пришел дать вам совет, зная, что вы попали в большую беду.

— Нет, что вы, — чуть слышно прошептала она.

— Послушайте, мадам, я не прошу вас открывать мне ваши секреты. В этом нет необходимости. Я и так знаю все наперед. Такова уж судьба детектива, он должен все знать.

— Детектива? — глаза ее расширились. — Я помню, вы тоже летели на этом самолете. Так это были вы!

— Совершенно верно. Это был я. А теперь, мадам, давайте займемся делом. Как я уже сказал, я не настаиваю, чтобы вы во всем доверились мне. Вам не придется первой ничего мне рассказывать. Рассказывать буду я. Сегодня утром, примерно час тому назад, вас посетил один человек, кажется, по имени Браун.

— Робинсон, — тихо сказала Сесилия.

— Это неважно. Браун, Смит или Робинсон, он называет себя каждый раз по-иному. Приходил он сюда шантажировать вас, мадам. Он завладел определенными документами, которые, скажем прямо, дискредитируют ваше имя. Одно время все это находилось в руках мадам Жизель. Теперь они у этого человека. Он предложил их вам, видимо, тысяч за семь.

— За восемь.

— Значит, за восемь. А вам, мадам, нелегко, видимо, быстро собрать эту сумму?

— Я вообще не могу ее достать. Не могу… Я и так  уже вся в долгах. Даже не знаю, что мне делать.

— Успокойтесь, мадам. Я дам вам совет.

Она, не отрываясь, смотрела на него.

— Но как вы об этом узнали?

— Очень просто, мадам. Я Эркюль Пуаро. Итак, не бойтесь, положитесь на меня. Я сам займусь этим мистером Робинсоном.

— Ну, а сколько за это возьмете вы? — резко спросила Сесилия.

Эркюль Пуаро поклонился.

— Я попрошу лишь фотографию одной очень красивой леди. С ее собственноручным автографом.

— О, господи, я не знаю, что мне делать… Нервы… Я схожу с ума!

— Нет, нет, все в порядке. Верьте Эркюлю Пуаро. Но, мадам, я должен знать правду, всю правду. Не скрывайте от меня ничего, иначе вы свяжете мне этим руки.

— И вы поможете мне выбраться из неприятности?

— Я вам клянусь, что вы больше никогда не услышите о мистере Робинсоне.

— Хорошо. Я вам все расскажу.

— Прекрасно. Итак, вы заняли деньги у этой Жи-.— зели?

Леди Хорбери кивнула.

— Когда это было? Точнее, когда это все началось?

— Полтора года тому назад. Я оказалась-в очень трудном положении.

— Проиграли?

— Да. Мне ужасно не везло.

— И она дала вам столько, сколько вы хотели?

— Сначала нет. Для начала это была небольшая сумма.

— Кто вас послал к ней?

— Раймонд. Мистер Барраклуф слышал, будто она охотно дает деньги под проценты женщинам из высшего общества.

— Но впоследствии она давала вам больше?

— Да. Любую необходимую мне сумму. В то время это казалось каким-то чудом.

— Да, это было чудом, но особого сорта, чудом мадам Жизель, — сухо заметил Пуаро. — Я догадываюсь, что еще до. этого вы и мистер Барраклуф стали… друзьями?

— Да.

— Но вам вовсе не хотелось, чтобы об этом узнал ваш муж?

— Мой муж просто ограниченный эгоист! — со злостью воскликнула Сесилия. — Он уже тяготится мною. И с удовольствием бы женился на другой. Для него это был бы предлог потребовать развода со мной.

— А вы не хотите развода?

— Нет. Я… я…

— Вам нравится ваше положение. И, кроме того, вы пользуетесь весьма солидным доходом. Совершенно верно. Женщины, конечно, должны заботиться о себе. Но продолжим наш разговор. Потом встал вопрос о возвращении денег этой особе?

— Да. Нод их не могла вернуть. А потом дело приняло скандальный оборот. Эта ведьма пронюхала про меня и Раймонда. Она собрала полные сведения о местах, днях и прочем. Я даже не знала, как это ей удалось.

— У нее были свои источники информации, — сухо заметил Пуаро. — И, видимо, она пригрозила вам переслать все эти сведения лорду Хорбери?

— Да. В том случае, если я не заплачу.

— А вы не могли заплатить?

— Нет.

— Значит, ее смерть — это провидение?

— О, да. Все удивительно кстати, — с жаром воскликнула Сесилия Хорбери.

— Да, действительно. Но вы, очевидно, все-таки нервничали?

— Нервничала?

— Но, мадам, ведь вы — единственная из числа рсех пассажиров, у кого были основания желать ее смерти!

У нее перехватило дыхание.

— Знаю. Это ужасно. Я страшно переволновалась.

— Особенно потому, что накануне ее отъезда из Парижа вы заходили к ней и у вас произошла сцена?

— Старая карга! Она не уступала ни на йоту! Мне показалось, будто она наслаждалась своей властью надо мной. О, это настоящий хищник. Она вывернула меня наизнанку, выжала, как лимон.