Сад принцессы Сульдрун - Джек Холбрук Вэнс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Джентон советовал нам посетить ярмарку в Фундуке и спросить местных жителей.
– Вполне возможно, что это разумный совет. Не думаю, чтобы Джентон рассчитывал снова вас ограбить. А пока что я прослежу за тем, чтобы Энрик вас хорошо накормил. Подкрепитесь и отдохните.
Уныло опустив плечи, Друн и Глинет последовали за трактирщиком к приготовленному столу. Хотя Энрик выставил лучшие блюда, дети потеряли аппетит. Несколько раз Глинет открывала рот, чтобы рассказать Друну, что его талисман разбился и что разбойник отобрал всего лишь камешек, вставленный в оправу, но так и не решилась в этом признаться.
Энрик показал им дорогу в Фундук:
– Ступайте вверх через холмы и вниз по долине примерно пятнадцать миль. Потом, за Скучным лесом, пройдите по Редколесью до Дальних холмов, а за ними спускайтесь вдоль Притворной реки – и придете в Фундук. Идти придется не меньше четырех дней. Насколько я понимаю, у вас нет денег?
– У нас остались две золотые кроны.
– Я разменяю вам одну крону на флорины и гроши – монета помельче не привлекает такого внимания.
Получив увесистый мешочек с восемью серебряными флоринами и двадцатью медными грошами, дети надежно спрятали последнюю золотую крону в поясе Друна и отправились по дороге в Фундук.
Через четыре дня, изголодавшись и едва волоча ноги, Друн и Глинет прибыли в Фундук. За все это время с ними не случилось ничего примечательного – за исключением одного вечернего происшествия неподалеку от деревни Мод. Приближаясь к этому селению, они услышали стоны, раздававшиеся из придорожной канавы. Подбежав, чтобы узнать, в чем дело, они обнаружили старого калеку – по-видимому, тот каким-то образом оступился на обочине и свалился в канаву.
Прилагая всевозможные усилия, Друн и Глинет вытащили старика на дорогу и помогли ему добраться до деревни.
– Спасибо, голубчики! – со вздохом сказал калека, опустившись на скамью. – Если уж умирать, то лучше здесь, чем в канаве.
– А почему обязательно умирать? – поинтересовалась Глинет. – Я встречала вполне живых людей в гораздо худшем состоянии, чем ваше.
– Так-то оно так, но эти люди, наверное, были окружены заботливыми родственниками или все еще могли работать. А у меня нет ни гроша за душой, и никто не возьмет меня на работу. Так что придется сдохнуть.
Глинет отвела Друна в сторону:
– Мы не можем его здесь бросить!
– Мы, конечно, не можем взять его с собой, – упавшим голосом отозвался Друн.
– Конечно. Но еще хуже уйти и оставить его здесь сидеть в полном отчаянии.
– И что ты хочешь сделать?
– Я понимаю, что мы не можем помогать каждому встречному, но этому человеку мы могли бы помочь.
– Ты имеешь в виду золотую крону?
– Да.
Без лишних слов Друн вытащил монету из пояса и протянул ее Глинет. Та принесла ее калеке:
– Вот все, что у нас есть, – может быть, вам это поможет на какое-то время.
– Да благословят вас боги!
Друн и Глинет заглянули на местный постоялый двор, но все комнаты были заняты.
– Можете выспаться в конюшне на сеновале, сено свежее, – предложил хозяин. – За такой ночлег я возьму только медный грош, а если вы поможете по хозяйству на кухне, то и перекусить для вас что-нибудь найдется.
В кухне Друн лущил горох, а Глинет принялась чистить горшки с таким рвением, что хозяин постоялого двора подбежал и остановил ее:
– Довольно, довольно! В них уже моя физиономия отражается, а я ее терпеть не могу! Вы заработали на ужин – пойдемте.
Он подвел их к столу в кухонном углу и подал им сначала хлеб и чечевичную похлебку с луком-пореем, затем нарезанную ломтиками свинину, печеную, с яблоками в подливе, а на десерт – по спелому персику.
Дети выходили из кухни через таверну, где, судя по всему, в самом разгаре было какое-то многолюдное торжество. Вооруженные барабанами, флажолетом и лютней с двойным грифом, три музыканта играли быстрые веселые танцы. Выглядывая из-за спин столпившихся зрителей, Глинет заметила калеку, которому они отдали золотую монету: изрядно навеселе, тот усердно отплясывал джигу, высоко дрыгая ногами. Удерживая в высоко поднятой руке большую кружку эля, другой рукой бывший калека обнял за талию и увлек за собой молодую служанку; они стали носиться прыжками по всей таверне, вызывая хохот окружающих сумасбродными ужимками. Глинет спросила у ближайшего зеваки:
– Кто этот седой танцор? Последний раз, когда я его видела, он стонал и едва двигался.
– Это старый подлец Лудольф – резвостью он не уступит нам с тобой. По вечерам он выходит за окраину и устраивается поудобнее на обочине. Как только показывается путник, мошенник ложится в канаву и начинает издавать жалобные стоны – после чего путник, как правило, помогает ему добраться до поселка. Лудольф рассыпается в благодарностях и хныкает, проклиная судьбу, что обычно позволяет ему выудить из путника пару монет. Сегодня, однако, – судя по тому, как он развеселился, – ему, наверное, попался индийский шах, рассыпающий вокруг бриллианты.
Огорчившись до глубины души, Глинет отвела Друна в конюшню, где они взобрались по вертикальной лестнице на сеновал. Перед сном Глинет рассказала Друну о том, что видела в таверне. Друн пришел в ярость. Оскалившись как волк, он процедил сквозь зубы:
– Презираю лжецов и мошенников!
Глинет горько рассмеялась:
– Лучше об этом не думать. Не могу даже сказать, что нам сегодня преподали полезный урок, потому что завтра нас снова обведут вокруг пальца.
– Несмотря на все предосторожности.
– Именно так! По крайней мере, однако, нам нечего стыдиться.
Дорога из Мода в Фундук пролегала по разнообразной местности: через леса и поля, по горам и долинам, – но им больше не угрожали ни опасности, ни подвохи, и они прибыли в Фундук в полдень на пятый день после выхода из Лумарта. Празднество еще не началось, но на площади уже устанавливали палатки и шатры, сколачивали помосты для представлений и прочие сооружения, используемые на ярмарке.
Крепко держа Друна за руку, Глинет внимательно изучала происходящее.
– Судя по всему, здесь будет больше торговцев, чем покупателей. Может быть, они собираются торговать друг с другом? Но тут весело: стучат молотки, натягивают яркие полотнища…
– Откуда так вкусно пахнет? – спросил Друн. – Я сразу вспомнил, что страшно проголодался.
– Ярдах в двадцати с наветренной стороны стоит и жарит колбаски человек в белой шляпе. Пахнет действительно чудесно, но у нас осталось всего семь флоринов и горстка грошей. Пожалуй, лучше сохранить эти деньги на черный день и попытаться как-нибудь заработать на еду.
– А что, за колбасками длинная очередь?
– Не
