Обольщение Евы Фольк - Дэвид Бейкер

— Приказ — любой ценой не пропустить врага! — крикнул он. — Колонна должна успеть пройти вдоль другого склона холма. Мы — их прикрытие. Как только колонна пройдет, в тыл американцам с востока зайдет подкрепление. Все понятно?

— Так точно, господин лейтенант, — последовал усталый ответ солдат.

Быстро сгустились сумерки. Андреас надеялся, что американцы по темноте дальше не сунутся. Он терпеть не мог ночных сражений. Осветительные ракеты, вспышки выстрелов, мелькания трассирующих пуль и ослепительные взрывы снарядов потом преследовали его в кошмарах. Проверив пружины восьми магазинов для «Шмайсера», Андреас медленно наполнил их патронами. Выложив возле себя четыре гранаты, он вытер песок со своего пистолета и провел пальцем по лезвию ножа Андреасу только однажды за всю войну довелось пустить в ход нож, и он надеялся, что ему больше никогда не придется этого делать. «Ну где же они?» — подумал лейтенант.

Ночная тишина вновь подтолкнула его к размышлениям. Поскольку война уже была проиграна, Андреасу претила мысль о необходимости убивать американских и британских солдат. Но у него не было выбора. Как он мог не встать на защиту своей родины и своих товарищей: простых фермеров, школьных учителей и клерков? Андреасу так хотелось, чтобы этот кошмар поскорее закончился.

«Парни, конечно же, понимают, что война проиграна, — размышлял он. — Значит, нас ожидает поражение. Но кому? Лучше уж американцам, чем русским. Стоит ли рассказывать кому-нибудь о том, что сказал Лербах? А вдруг это все неправда?» Тут Андреаса посетила неожиданная мысль. Его сердце учащенно забилось. «А что если я прикажу парням сдаться в плен? Тогда весь позор ляжет на меня, а не на них. Но как же присяга? — Андреас посмотрел на своих солдат. — Что лучше: сдержать свою клятву перед Гитлером или спасти этих ребят? — он вытер дрожащей рукой вспотевший лоб. — Если мы сдадимся в плен, то вся колонна неминуемо погибнет. Но должно же это все когда-то кончиться! Вот только когда? И каким образом? Просто нужно дать колонне время уйти».

Поток мыслей в голове Андреаса остановил резкий хлопок, эхом разнесшийся по лесу. Один из его солдат выпустил в воздух осветительную ракету, выхватив из темноты цепочку американских пехотинцев у подножия холма.

Рота Андреаса открыла огонь. Противник сделал несколько ответных выстрелов. К тому моменту, когда ракета с шипением угасла, американцы отступили, оставив на дороге двух убитых. Одна из последних выпущенных ими пуль угодила прямо в лицо молодому солдату, лежавшему в окопе рядом с Андреасом. Повернувшись к убитому, он посмотрел на то, что осталось от головы его товарища. Это стало для Андреаса последней каплей.

Схватив за руку сержанта Клеммера, он оттащил его в сторону и шепотом отдал приказ сдаться. Клеммер начал громко возражать, но Андреас прикрыл ему рот рукой.

— Немецкий солдат приказы не обсуждает, а выполняет. — Сержант кивнул, и Андреас убрал руку. — Рейх еще существует, а ты — хороший солдат, поэтому должен подчиняться мне.

Кивнув, Клеммер потупился себе под ноги.

— Положи винтовку на землю и следуй за мной!

Сняв с плеча свой «Шмайсер», Андреас опустил его на землю. То же самое он сделал с пистолетом. В его висках стучала кровь. Взглянув вглубь темного леса, Андреас сделал глубокий вдох и, не говоря ни слова, начал спускаться по склону в сторону позиций американцев.

Его крадущаяся, сгорбленная походка так сильно отличалась от гордого «гусиного шага», которым он когда-то маршировал на парадах. С каждым метром на Андреаса все сильнее наваливался груз сомнений. Он нервно вздрагивал от хруста каждой сломанной ветки под ногой. Эти триста метров были самыми долгими, трудными и мучительными в его жизни. Андреас спотыкался и скользил, падал и снова поднимался. Казалось, он разучился нормально ходить, но этому не стоило удивляться. Он не просто шел по ночному лесу. Это был болезненный путь человека, оставившего позади свое старое «я», чтобы обрести новое. Это был путь пилигрима.

— Не стреляйте! Мы сдаемся! — крикнул на ломаном английском перепуганный Клеммер, когда их окружили удивленные дозорные.

Ошарашенные американцы, приказав немцам заложить руки за голову, быстро отвели их в тыл. Андреаса и Клеммера светом фонарика в лицо встретил растрепанный капитан.

— Лейтенант Бауэр, — представился Андреас, отдав честь. Он указал на товарища. — Сержант Клеммер.

Американец сплюнул. Андреас приказал Клеммеру объяснить суть их плана. Когда тот закончил, капитан пристально посмотрел на Андреаса.

— Вы что, держите нас за идиотов? Я знаю, что вы задумали засаду.

Клеммер перевел заверения Андреаса, что на рассвете он прикажет своим людям сдаться. Американец колебался.

— Почему я должен вам верить?

Достав из нагрудного кармана маленький Новый Завет, Андреас вынул из него фотографию Евы и передал ее капитану.

— Клеммер, скажи ему, что я люблю ее больше жизни. Я оставляю это у него, пока не приведу сюда нашу роту.

Глава 33

«Я уверен, что могу сравнить свои поступки и свои ошибки с поступками и ошибками искреннего и храброго немецкого солдата. Сегодня он знает, что жертвовал собой не только ради спасения своего народа, но и ради дела, в котором был обманут и предан, дела, запятнавшего доброе имя Германии, дела, которого он должен теперь стыдиться».

На рассвете Андреас со своим сержантом повел настороженных американцев вверх по склону холма к немецким окопам. Подняв вверх руки, Андреас крикнул, размахивая большим белым полотном:

— Не стреляйте! Мы сдаемся! Не стреляйте!

Его солдаты, подобно серым призракам, начали медленно подниматься с земли в утреннем тумане.

— Это вы, господин лейтенант?

— Да. Слушайте мой приказ! Бросайте оружие! Мы сдаемся!

Из-за спины Андреаса показалась зеленая вереница американцев. Восемьдесят четыре немецких солдата начали неохотно, один за другим, опускать на землю оружие и поднимать вверх руки. Американцы сразу же бросились к ним. Через несколько мгновений рота была окружена. Андреас облегченно вздохнул. Повернувшись к американскому офицеру, он отдал честь.

— Ты смотри… Оказывается нацисты тоже умеют держать слово, — сказал капитан. — Держи свою фотографию. — Он передал Андреасу снимок Евы. — Должен сказать, тебе повезло с женой. Красотка!

Быстро разоружив понурых немецких солдат, американцы выстроили их в шеренгу и повели вниз по склону холма. Идя с поднятыми вверх руками рядом с капитаном, Андреас просчитывал свой следующий ход. Теперь, когда его люди в безопасности, он должен был придумать, как сбежать к Еве. Он метнул взгляд из стороны в сторону, изучая обстановку.

Американцы смеялись. Большинство из них курили. У Андреаса промелькнула мысль, что они невероятно беспечны.

Не успели они достигнуть подножия холма, как из-за восточной опушки леса неожиданно появились три группы немецких пехотинцев, открыв по опешившим американцам прицельный огонь.

О Боже! Нет! — крикнул Андреас.

Он знал, что ночная задержка американцев позволила колонне безопасно миновать холм, однако столь ранний обходной маневр немцев стал для него полной неожиданностью. Его план рухнул.

Андреас инстинктивно развернулся и одним ударом в лицо сбил с ног растерявшегося капитана. Затем, выхватив из рук оцепенелого рядового винтовку, он открыл огонь по американцам.

— Парни! Бегите! Бегите! — кричал он.

Пленные немцы бросились врассыпную. Вокруг, срезая ветви деревьев и кустов, свистели пули. Выстреляв всю обойму, Андреас схватил с земли карабин убитого американца и залег за деревом, продолжая стрелять по мечущимся зеленым фигурам.

Пуля содрала кору над его головой, и в следующий миг в нескольких метрах от него упала граната. Андреас метнулся за густой куст. Ослепительная вспышка выбросила град осколков, один из которых проделал дыру в поле шинели Андреаса, а другой снес с его головы фуражку. Опять отстреляв все патроны, он рванул к валяющейся поблизости винтовке М-1. Прикрываясь, как щитом, мертвым американским солдатом, Андреас продолжал вести огонь до тех пор, пока остатки его роты не рассеялись по лесу.

Немецкие отряды наступали, и Андреас заметил, что американцы в пятидесяти метрах выше по склону холма пытаются сформировать огневую цепь. Его взгляд упал на тела своих солдат, которых он безоружными привел на верную смерть. Горло Андреаса сдавила судорога. Среди убитых был Вилли Клеммер, который лежал лицом вверх с пулевым отверстием во лбу.

План Андреаса стал настоящей катастрофой. Его сердце выскакивало из груди. Его бросило в холод. «Боже, мои парни! Что я сделал с моими парнями!» Стиснув зубы, Андреас горестно завыл. Ему хотелось умереть.