Звездный лед - Аластер Рейнольдс

– Имена. Было нелегко раскапывать события двадцатилетней давности. Пришлось выкручивать руки, припоминать одолжения. Но я отыскала старую команду Светланы.

– Так скажи.

– Дениз Надис, Иосиф Проценко и Кристина Офрия-Гомберг.

– Все упорные сторонники Барсегян, – протянула Белла разочарованно. – Расколоть их непросто.

– И вряд ли их присутствие там – совпадение. Светлана понимала, что имеет дело с чем-то важным и небезопасным. Потому и постаралась обойтись без Тэйла или Региса.

– Нужно поговорить с ними, – решила Белла и, засомневавшись, добавила: – Все ведь живы?

– Да, но Проценко и Надис непросто выловить, не поднимая шума. Они на маленьких форпостах, где слухи распространяются мгновенно.

– Думаешь, с Кристиной проблем будет меньше?

– Она сейчас в Крэбтри. И конечно, с ней вероятность договориться гораздо выше.

Белла рассеянно посмотрела на рыб: темные силуэты, плывущие в колыхающемся сумраке аквариумов.

– Она ведь еще в хороших отношениях с Ником?

– Насколько я знаю, да.

– Тогда поговори с ним. Посмотрим, сколько удастся вытянуть из нее, не прибегая к официальным мерам.

– Постараюсь, но не ожидайте, что справлюсь до завтра.

– Я и не ожидаю.

– И еще кое-что, – добавила Шен. – Вам нужно поспать. Серьезно. Если не будете следить за собой, доработаетесь до смерти.

Проходили дни, Белла занималась с утра до вечера административной текучкой: комитетами по проекту «Второго яруса», презентациями данных с проб глубокого бурения, ворчанием и жалобами форпостов, балансом потребления материалов и энергии. Успокаивалась она на прогулках по оранжерее, вспоминая, как много радости и покоя приносила аэропонная лаборатория на старом корабле. Свежие саженцы росли, будто собираемые из конструктора небоскребы, буквально не по дням, а по часам.

Пришло известие, что Ник Тэйл переговорил с Кристиной Офрия-Гоберг. Поначалу та не слишком хотела обсуждать события последних дней режима Барсегян, но Белла знала: она поддастся, если надавить правильно. Кристина с мужем Джейком до сих пор интенсивно изучали спиканский язык. Прибытие «фонтаноголовых» практически не уменьшило их интерес и энтузиазм, особенно потому, что центральная загадка осталась нерешенной. Конечно, «фонтаноголовые» могли уже расшифровать язык, но не спешили делиться знанием.

Двадцать лет супруги Офрия-Гомберг упорно трудились, подвергая данные все более сложным статистическим тестам в надежде хотя бы доказать осмысленность спиканских символьных последовательностей. Когда анализировали в особенности крупный блок лексических данных, заметно тормозилась вся работа сети. Вычислительные подсети в одежде не выдерживали перегрузки, зависали, система стартовала заново, и обычно безупречные рисунки мигали, корежились, искажались. По крайней мере, однажды случился эпилептический припадок из-за особенно долгого вычислительного процесса. Результатом стало неприятнейшее слушание в облицованном сделанной в наноплавильне древесиной зале Высокого суда.

Если кто-то и обронит слово «шантаж» – пусть. Белла всего лишь указала, что постоянное использование семьей Офрия-Гомберг вычислительных мощностей может оказаться связанным с помощью в деле о странном кубе.

– Я не знаю, чего вы ожидаете от меня, – сказала Кристина, когда они с Беллой гуляли по извилистой дорожке в оранжерее.

Вокруг царил полумрак – лампы едва светились. Кроме двух беседующих женщин, в парке не было больше никого – об этом позаботилась охрана Беллы.

– Мы обнаружили куб, – сообщила Белла. – Он лежал глубоко под Поддырьем. Конечно, его обязательно нашли бы – с таким-то строительством и вкапыванием в лед.

Кристина никогда не наведывалась к «фонтаноголовым», но казалась гораздо моложе своих лет. Хотя и седоволосая, она двигалась с элегантностью и грацией стройной юной девушки.

«Идеальная спина», – подумала Белла ни к месту.

На выразительном лице Кристины добродушная, чуточку лукавая усмешка сменилась гримасой презрения.

– И где он сейчас?

– Здесь, в Крэбтри. Я собрала команду исследователей для работы с ним. До сих пор они не отыскали ничего неизвестного нам месяц назад, но, полагаю, мы пока в самом начале пути.

– Что они пробовали?

– Кристина, вообще-то, это я хочу ответов от тебя.

– Вряд ли я вспомню что-либо полезное.

– Скажи мне, что ты помнишь, а я уж решу, полезно оно или нет.

– Это просто куб.

– Откуда он явился? Почему оказался в Поддырье?

Задав вопрос, Белла подождала, пока они обходили небольшой каменистый пруд. Она готова была потерпеть, но лишь немного.

– Кристина, начинай рассказывать мне что-нибудь дельное, а то я при следующей оценке пересмотрю ваш график распределения вычислительных мощностей.

– Твоя проблема в том, что ты всегда показываешь только кнут.

Гравий приятно похрустывал под туфлями Беллы. Замечательно гулять при половине g – ведь так легко и костям, и суставам!

– Хорошо, – проговорила она медленно, будто лишь сейчас придумав подходящий «пряник». – Я покажу тебе и большую вкусную сладость: расскажи мне про куб – и я предложу тебе место в команде его исследователей. У меня нет ни малейшего сомнения: ты можешь помочь им.

К тому времени, когда Кристина снова заговорила, женщины успели пройти весь ряд упрятанных в клетки и подвязанных саженцев.

– Он явился из космоса. После того как открылось отверстие в «железном небе», мы выслали роботов исследовать пространство снаружи.

– Да, выслали флаеры, – подтвердила Белла, довольная тем, что наметился хоть небольшой прогресс. – Тогда мы и обнаружили впервые, что находимся в трубе.

– Обнаружилось и кое-что еще. Мы получили радарное эхо от близкого объекта. Но тот исчез, а затем появился снова. Оказалось, он вращался вокруг Януса. Света выслала робота захватить объект, протащить через дыру и переправить в Поддырье.

В течение нескольких шагов Белла обдумывала услышанное.

– Сколько, по-твоему, он был там?

– Откуда мне знать?

– Я всего лишь спрашиваю о твоем мнении.

Глухая оборона Кристины, очевидно, дала трещину. Она тихо вздохнула, будто решила сдаться, и оттого испытала облегчение.

– У нас всего лишь догадки и домыслы, не более того. Мы теперь знаем: дыру прорубили «фонтаноголовые» и они же высылали беспилотники, которые мы стали замечать.

Белла кивнула, вспоминая рассказы о явлении инопланетян, что и привело к открытию дыры в «небе». Слухи об этом докатились и к изгнаннице.

– Вы подумали, что куб поместили на орбиту «фонтаноголовые»?

– Это одна из возможностей.

– Но не единственная.

– Если ты видела куб, то знаешь: он не похож ни на что встреченное нами. Он не спиканский. И не от «фонтаноголовых».

Белла подумала о «мускусных собаках». После возвращения из посольства «фонтаноголовых» она никому не рассказывала о предупреждении Маккинли.

– Могли его оставить другие инопланетяне?

– Наверное. Нам известно, что двери в конце трубы открываются время от времени. «Год железного неба» продолжался четыреста дней. Вполне может оказаться, что Янус остановился почти мгновенно – сбросив скорость за день, – а остальные триста девяносто девять дней мы провели, покорно ожидая, когда нас кто-нибудь освободит.

– Ты предполагаешь, что «фонтаноголовые» могли оказаться не первыми нашедшими нас?

– Я предполагаю, что эту возможность стоит рассмотреть всерьез, – ответила Кристина, застыв на мгновение. – Но тут есть еще и другая проблема. Если ты видела куб, то знаешь, что там изображено.

– Ты имеешь в виду гравюру да Винчи? – спросила Белла, тоже замерев.

– Белла, этот куб – послание людей людям. Нам.

– Что исключает «фонтаноголовых». Если бы они с самого начала распознали в нас людей, то использовали бы человеческий язык для контакта. А они не заговаривали с нами до тех пор, пока мы не отправили к ним Крэйга и Джима. Тогда до них и дошло, не раньше.

– Может, там есть кто-то еще?

– «Фонтаноголовые» никогда не скрывали того, что они не единственные разумные существа в Структуре.

– И часть этих существ может оказаться людьми. Белла, ведь этот символ определенно человеческий. Как он попал сюда, если не с людьми?

– «Фонтаноголовые» привезли с собой человеческие данные. А это значит, что они установили контакт с иной ветвью человечества. Если подобное случилось с ними – почему не могло с другой инопланетной цивилизацией?

– Если это визитка, то не слишком ли таинственная?

– Потому я и хочу узнать о ней побольше, – ответила Белла, пройдя по дорожке и обдумывая дальнейшие действия.

Над головой заухала сова, облетая едва различимые в сумраке купольные балки.

– Я рассказала все, что знала.

– А как насчет остальных?

– Не думаю, что ты выудишь из них больше. Даже из Светы. Мы докладывали ей обо всех находках, это да. Но и не более того. Света не занималась независимым расследованием.