Дерево-людоед с Темного холма - Содзи Симада
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эй, Митараи! – крикнул я.
– Ах! – тоже закричала Леона.
Стена, освещенная моим фонарем, медленно менялась: словно масло, просачивавшееся сквозь японскую бумагу васи[102], белые области постепенно поглощали изображение. Фреска исчезала у нас на глазах!
Я коснулся стены. Мы были не в силах ее спасти. Белые участки, пожирающие причудливые краски изображения, покрыли весь открытый участок стены. Ветер свистел все громче.
– Это воздействие сухого воздуха, – с сожалением пробормотал Митараи.
Я сделал шаг назад. Чудесные фрески конца света исчезли, превратившись в обычные серые стены. Никто никогда не поверит в то, что на них были прекрасные изображения, предсказывавшие будущее на сорок лет вперед.
Я перевел свет фонарика на противоположную стену. Шотландский пейзаж померк, превратившись в безвкусную бело-серую поверхность. Чудеса исчезли. Бесследно исчезли. Навсегда.
– Исиока-кун, ты ничего не можешь поделать. Просто продолжай помнить картину, что была здесь нарисована, – тихо сказал Митараи.
* * *С большим трудом я выбрался на поверхность, и солнечные блики сперва на время ослепили меня. Когда мои глаза наконец привыкли к свету, я обнаружил, что вокруг не было никого из посторонних – к счастью, обошлось без свидетелей.
Солнце успело опуститься к горизонту. Стоял прекрасный сухой и солнечный день.
Объединив усилия, мы втроем поместили бетонную крышку на место, плотно закрыв вход. Затем засыпали ее землей, набросав сверху сорняки и траву, и аккуратно притоптали. Из-за разливавшегося вокруг теплого солнечного света трудно было поверить в то, что происходящее было реально – казалось, что перед нами не что иное, как коллективная галлюцинация.
Я присел на один из оголенных корней, чтобы немного отдохнуть. Поток сухого ветра коснулся моего лица. Перед глазами все плыло.
– Но почему… – не выдержал я. – Почему никто до сих пор не заметил? Почему никто не знал о входе в подземный туннель?
– Потому что над ними было фальшивое дерево, – небрежно ответил Митараи.
– Точно, вход был внутри фальшивого ствола!
– Это так, – смеясь, подтвердил мой друг.
– Действительно, получается, что муляж дерева должен был скрыть вход в подвал…
– Наконец-то понял, Исиока-кун? – раздраженно ответил Митараи.
Как обычно, я соображал куда медленнее, чем он.
– Но тогда для чего…
– Подозреваю, что это мог быть просто запасной выход на случай чрезвычайной ситуации. Думаю, мистер Пэйн был очень осторожным человеком, поэтому заранее построил аварийный выход на случай, если окажется заперт в подвале.
Вот почему в тот дождливый день, когда я на глазах детектива Тангэ ударил ледорубом по муляжу ствола, тот так легко сломался – его как будто изготовили специально для этих целей. Он разлетелся на куски, потому что был изготовлен таким образом, чтобы его можно было быстро открыть, надавив изнутри. Таким и должен быть запасной выход!
– Наконец понимаю, – сказал я. Я был впечатлен.
– Мистер Пэйн вынес ненужные ему тела из подвала и сложил у выхода. Вот и всё. Либо его эстетика не позволяла ему оставлять трупы в подвале, либо это была простая предосторожность на случай незваных визитов в подвал. Но те два тела, что остались внизу, обработаны так искусно, что никто, мельком увидев их в тусклом освещении, не смог бы понять, что они настоящие и когда-то принадлежали людям!
– Ого… – Я вздохнул.
Леона, не говоря ни слова, в ответ скривилась – то ли от шока, то ли от усталости.
– Между муляжом и настоящим стволом остался небольшой зазор, в который задувал ветер – если приложить ухо к дуплу, то раздававшийся свист можно было легко принять за далекие крики людей.
– И правда… Но как ты узнал, что здесь есть вход… вернее, запасной выход?
Митараи скорчил гримасу.
– Исиока-кун, кажется, ты забыл о мелодии механического петуха?
– Шифр! Точно!
– В нем говорилось «под деревом». Не внутри, а именно под ним. Пэйн объявил всем вокруг о своей главной радости и гордости – омерзительном музее удивительных редкостей, который он построил под камфорным лавром! И местонахождение четырех выброшенных тел здесь ни при чем.
У меня снова сильно закружилась голова, и я чуть не упал.
XXI. Преступления великана
Из окна квартиры Леоны открывался вид на разрушенный дом Фудзинами. Над руинами возвышался величественный камфорный лавр, превзойти который по высоте могла лишь труба дымохода на переднем плане. Я устроился у барной стойки. Мои джинсы были очень грязными, но пластиковые сиденья барных табуретов потом можно было легко очистить, просто протерев.
Леона принесла пиво. Она налила нам по бокалу и поспешила в душ.
– Что будем делать с подвалом? Его могут в итоге обнаружить.
– Это не так легко. Сейчас давай просто выпьем, – ответил Митараи, взяв стакан.
– Не будем дожидаться Леону?
– Не думаю, что она сейчас в настроении. Мы хорошо потрудились, Исиока-кун. Это было сложное дело.
– Да, и весьма далекое путешествие!
– Верно.
Мы подняли бокалы.
– А как же мумия мистера Пэйна и его ужасные работы? – спросил я.
– Вытащить их наружу все равно нет никакой возможности. Туннель слишком узкий, на пути два поворота.
– А, да… его ведь спустили вниз через вход в кабинете, который теперь замурован.
– Вход у корней камфорного лавра был оборудован бетонными подпорками, потолок тоннеля тоже укреплен в нескольких местах. Если сломать подпорки и расширить тоннель, то тела можно будет вынести. Но это стоит больших денег – нужно нанимать подрядчика, а это значит, что секрет перестанет быть секретом.
– Но ведь нельзя оставить все так?
– Не знаю. Думаю, если Леона захочет скрыть находку, то ей это удастся. В Европе множество тайных подземных ходов и захоронений, которые давно забыты. Почему в Японии не может быть чего-то подобного? Если когда-нибудь в будущем, уже после смерти Леоны, Миюки и Икуко, подвал обнаружат, то это никому не причинит вреда. Мы тоже можем забыть о том, что видели сегодня.
– Хм…
– Лучше, чтобы никто не узнал об этой тайне.
– Мы, наверное, тоже не узнали бы о нем, если б не шифр.
– Думаю, что, не подозревая о существовании подвала, мы не смогли бы найти его у корней дерева, просто обнаружив вход, – он был слишком хорошо запечатан.
– Да, верно… Но я не могу до конца понять ход мыслей мистера Пэйна, пошедшего на подобные ухищрения, чтобы при помощи шифра сообщить всем вокруг о своем опасном секрете.
– А я могу. Подозреваю, что он любил ощущение опасности. Если б он погиб, то подвал остался бы заблокированным, и его искусство кануло бы в безвестность. Пэйн хотел скрыть свои преступления, но в то же время жаждал признания. Любопытные люди давно могли расшифровать код, обнаружить его работы – и наконец оценить его талант! И ты, и Леона были так поражены – вы полностью оправдали его
