Душа без признаков жизни - Софи Баунт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я попрошу Глэма взять тебя с нами, — не уступал он.
Этель улыбнулась так, что Феликс почувствовал себя дурачком.
— Ты серьезно думаешь, что высшие на такое идут? Они нас презирают! Строжайше запрещено пускать демонов на земли манров.
— Но…
— Феликс, — Этель приложила два пальцы к его губам и пригладила каштановые волосы. — Спасибо, что ты не относишься к нам, как к отбросам. И давай закончим этот разговор. Он внушает ложные надежды. Лучше… займемся чем-то более приятным.
Следующие несколько часов Феликс дрейфовал на волнах женских ласк, забывая, что время существует. Здесь — в каюте капитана — оно текло слишком быстро, и дни пролетали незаметно. Он не хотел заканчивать плаванье. Сейчас — он жил.
Вспотевший после секса Феликс вышел на палубу, чувствуя гнетущую пустоту. Ветер приятно остудил разгоряченную, влажную кожу, зашевелил волосы на макушке. В голове вдруг зародился вопрос.
Что если остаться? С Этель. Будут вместе бороздить океан, а ночью заниматься любовью.
Бурлящие волны насиловали деревянную кайму борта, а в легкие проникал морской бриз. Феликс сел на носу корабля. Рядом Андриан и Гламентил обсуждали план бегства с Акхеты.
Вчера он наблюдал, как Андриан рыбачил, целясь гарпуном в воду, и после десятки неудачных бросков поймал серую метровую рыбину, однако Тристану пришлось его разочаровать словами: она ядовита. Всё на этой планете — либо ядовито, либо отвратительно. Тогда парень забросил идею нормально поесть, и Феликс слушал, как они с Гламентилом ворковали о Марлин. В раздражении чуть не накинулся на Андриана.
Он так и не простил ему роман со своей женой. А как простить?
Картина их любовных утех терроризировала мозг.
«А я здесь. Трахаю твою жену», — снова пронеслось в голове, одновременно с бурным желанием дать парню пинка и сбросить в кипящее море. На корм местным водяным!
До сих пор не хотелось верить, что Андриан так поступил. Но с чего бы ему отказывать себе? Марлин сама кинулась в объятья и, более того, рядом с Андрианом выглядела счастливей, чем обычно.
«Ты мертв, — говорил себе Феликс, — она имеет право спать с кем захочет, она не знает, что новый любовник твой убийца. Не знает, какая он паскудная мразь. Но ведь Андриан спас меня. Нет — лучше бы он дал мне сдохнуть!»
Феликс безмолвно наблюдал за Андрианом, пока тот не замахал руками, подзывая к себе.
— Я нашел съестную жратву, — сказал парень, протягивая кусок жареного мяса, который, к удивлению Феликса, не отдавал зловонием, как остальная местная еда. Феликсу несколько дней скручивало живот от голода. Сейчас он почти захлебнулся слюнями. Андриан продолжил, слегка поутухнув: — Не мраморная говядина, конечно, но съедобно. Я уже затрахался целый день блевать!
— Зато ты теперь знаешь, что блевать у наветренного борта — плохая идея, — засмеялся Феликс, вспомнив, как Андриана обрызгало собственной рвотой.
Гламентил тоже расхохотался, сверкая в темноте пламенными зелеными радужками. Ночь струилась между мужчинами, текла по серым парусам, и Феликс начинал чувствовать себя кротом под землей. Он старался разглядеть что-нибудь у берегов. Но ничего… Только очертания скал и пустошей.
Город показался на следующее утро.
Феликс уснул пьяный у стены на нижней палубе — с кружкой горькой выпивки в руке, — он очнулся, ощутив, как чей-то сапог ткнул под ребра.
— Подымайся, алкаш, прибыли, — усмехнулся Андриан.
Почти слепой от злости, Феликс ощетинился и возжелал размазать парню физиономию, но, поднявшись на верхнюю палубу, остыл.
Могучий утес прорезал влажный туман. С берега прилетел гулкий вой и шум бьющихся о камни волн.
Пока корабль швартовался, Феликс ахнул, разглядев, что это не просто гора. В ней выбиты двери и окна. Центральный вход — разверзнутая пасть черепа. Глаза каменного чудища святятся оранжевым пламенем в вечной ночи, пробуждая помесь ужаса и восторга.
— Добро пожаловать на Утёс Черепа, — презентовал один из матросов.
Вместе с Гламентилом, Андрианом, Тристаном и Этель — Феликс спустился по трещащим сходням, но на берегу его подхватили под плечи демоны в черных плащах, похожие на стражников, вроде почивших Кора и Дрика, и потащили через главный вход каменного дворца.
Если вы читаете эту историю, поддержите, пожалуйста, лайком или комментарием. Они бесплатные :)
ГЛАВА 23.3. Феликс. Утёс Черепа
Сквозь арку они вошли в зал, ярко освещённый факелами, и увенчанный огромной люстрой — она искрилась белыми, звенящими кристаллами. У стены толпилось около дюжины других демонов. С минуту воцарялся гомон, насвистывал легкий сквозняк, кружась между волглых толстых колонн. Запах стоял, как в отсыревшем подвале.
Гламентил опередил народ и ворвался в зал первым. Тишина опустилась на крепость под его гулким возгласом:
— Как вы смеете поглощать душу дэвы и против воли сюда доставлять?! Подобные преступления жестоко караются Трибуналом судей Обители, и я клянусь, что…
Асур осекся и замолк, увидев демона с черными крыльями, который поднимался по ступеням к трону — из тяжелого темного металла, окаймленного зубцами и пиками. Крылатый сел, непринужденно закинул стопу на колено и всмотрелся в искаженное лицо наставника, ковыряясь в зубах тем самым кинжалом с частью души Глэма.
— Повышать голос имею право только я, — с нажимом бросил король Волаг: тенор его резкий, точно бешеная трель барабанов.
В мимолетное мгновение Феликс осознал: Волаг — тоже асур. Асур, правящий демонами на Акхете. Вот почему Глэм удивился.
Король перевел взгляд на Этель. Капитан стояла позади — пряталась за спинами и изредка опасливо выглядывала. Волаг смотрел на нее так, как Феликс сам когда-то смотрел на обвиняемого перед вынесением приговора. Острые ногти Этель впились Феликсу в плечи. Ее медовые глаза слезились. И… умоляли?
— Этель Акхета, — выговорил король, и отсырелые стены содрогнулись. Огонь зашипел, задымил насыщеннее, вобрал силу грозного голоса. — До сих пор не научилась здраво рассуждать. Ты ослушалась и помогла ему. Хотя я обещал живьём кожу содрать с любого, кто осмелится пойти на это!
— Прошу, я не хотела, чтобы так вышло, я…
Факелы в зале разом вспыхнули.
Волаг взмахнул крыльями. Секунда — и все отлетели в сторону от Этель. Феликс услышал хруст собственных костей, больно ударившись спиной о
