Аферистка - Любовь Овсянникова

— Где деньги? — услышала она вопрос, произнесенный сдавленным голосом прямо над своим ухом. — говоры, с…! Иначе изуродую! Убью!!

Любовь Петровна этот приглушенный голос истолковала не так, что бандиты боятся поднимать шум, а так, что они хотят остаться неузнанными, и она изо всех сил старалась вспомнить, кто это говорит, кого это она лечила от туберкулеза, но такого случая вообще не помнила. Да и не могла помнить. Хотя этот террорист в самом деле был туберкулезным и в самом деле узнал о целительнице по лечению у нее, но лечился здесь не он, а его мать и не от туберкулеза, а от рожи. Он просто привозил мать сюда и увидел здесь большую очередь. Тогда и подумал о бабкиных доходах и о том, чтобы добраться до них.

Но скоро бедная женщина поняла, что ошибалась, — бандиты выманили ее из дома не каким-то невинным огнем, а настоящим пожаром — она услышала, как загоготал вблизи от нее огонь, и ощутила горячий воздух, шедший с той стороны. И уже не думала о себе, а старалась подать знак тревоги оставшимся в доме. Как там ни тормошили ее, как ни допрашивали о деньгах, как не били, а она только извивалась всем телом, изо всех сил кричала, выдувая воздух через нос, била ногами об землю. В конце концов ей удалось перекинуть стул и вместе с ним упасть. В миг падения она поняла, что попадет головой на каменные ступени веранды, но что-то изменить уже не успевала.

Татьяна проснулась без видимых причин, но сразу сориентировалась в происходящем, хотя и почуяла, что немного опоздала. Мигом она была уже на ногах, выглянула со своей комнаты, убедилась, что хозяйки в доме нет и что ее терзают на улице, и решила применить уже испытанный метод — отвлечь внимание преступников на себя. Она вышла из комнаты и только вознамерилась как-то даты о себе знать, как услышала голос Игоря Свиридовича.

— Кто здесь? — коротко спросил он.

— Это я, не волнуйтесь, — сказала она. — Перейдите в мою комнату и ждите — я скоро освобожусь и выведу вас отсюда. А если сможете, то через окно выбирайтесь на улицу, бандиты стоят у порога и не увидят вас.

— Где Любовь Петровна?

— В безопасном месте, — сказала Татьяна, не уточнив, что там и как, ибо сама того не знала.

То, что она увидела, выглянув из двери, ее ужаснуло: Любовь Петровна неподвижно лежала на земле в какой-то странной позе. Во тьме Татьяна не поняла, что женщина была привязана к стулу, но увидела, что ее голова лежит на ступенях, а возле нее суетится Андрей, стараясь понять, жива его жертва или нет.

— Подай воды! — приказал он, и Татьяна увидела, что из темноты вышла знакомая уже девушка.

— Как я тебе ее подам? Тяни тетку под кран, — огрызнулась она.

— Ни с места! — закричала Татьяна. Она предположила, что у Любовь Петровны может быть черепная травма, тогда ее нельзя тормошить, не то что таскать по земле: — Отойди от женщины!

Бандиты изумленно переглянулись и вдруг оба прытко бросились к ней.

— Ах ты зараза! Как ты здесь оказалась?

Татьяна прошмыгнула назад в дом и ткнулась спрятаться за дверью гостиной, но там что-то стояло. Она осторожно тронула ногой этот предмет. Это оказался маленький стул, наподобие детского, на котором любила сидеть Любовь Петровна, когда перебирала травы. Татьяна тихо встала на него и подняла над головой пятикилограммовую гантель. Правда, проснувшись и удостоверившись в откровенном разбое, на который решились недавние более-менее безобидные воришки, она успела достать из-за печки пистолет, о котором говорил Игорь Свиридович, и сейчас это оружие было при ней.

— Ищи деда, — гулким в тишине шепотом произнес мужской голос. — И не церемонься с ним. А я займусь молодухой.

Судя по звукам, девушка пошла в комнату Игоря Свиридовича, и Татьяна похвалила себя за сообразительность, что посоветовала ему уйти оттуда.

Сам же главный бандит шагнул на порог гостиной и замер, взвешивая, где может быть Татьяна. Как ни удивительно, он уже совсем осмелел, поверил в собственную скорую и окончательную победу, поэтому подсвечивал себе фонариком. Вот он осторожно повел им за дверь гостиной, освещая пол и присматриваясь, не стоит ли там кто-то. У Татьяны сердце опустилось в пятки, ведь в свете фонаря она ничего не видела перед собой и не могла бы оказать сопротивление. Но бандит, заметив ножки стула, успокоился, начал осматривать другие участки комнаты. Казалось, он так стоит уже сто лет, а огонь тем временем проникал в дом, затягивал комнаты дымом, ухудшая и без того нулевую видимость в темноте, мешал дышать. В горле Татьяны появилось першение, что вот-вот могло послужить причиной кашля. Кроме того, надо было спасать от огня Игоря Свиридовича и отнести подальше от дома Любовь Петровну, находящуюся без сознания.

Татьяна не могла больше ждать, она сняла с пальца обручальное кольцо и бросила подальше от себя, чтобы сложилось впечатление, что она старается спастись бегством через окно. Бандит бросился на звук, и Татьяна, только что он сделал шаг и ответ в сторону луч фонаря, с размаху обрушила на его голову свою гантель.

Падение вырубленного из сознания рецидивиста сопровождалось страшным грохотом, на который сюда прибежала девушка. Видно, она подумала, что ее сожителю нужна помощь в том, чтобы связать поваленную на пол «молодуху».

— Как ты здесь? — спросила она.

Татьяна еще не успела оклематься от радости, что хоть на некоторое время обезвредила основного противника, как здесь налетела эта шавка. Татьяна автоматически выхватила из-за пояса пистолет и долбанула его рукоятью девушку по темени. Та беззвучно свалилась на пол, и Татьяна бросилась назад в прихожую.

— Игорь Свиридович! — громко позвала она. — Вы где? Можно выходить!

Но на ее крик никто не отозвался. Побеждая дым и языки пламени, уже вытанцовывающего в комнатах, особенно возле окон, она заскочила во все спальни, прошлась рукой по постелям и диванам — Игоря Свиридовича нигде не было. Татьяна старалась вспомнить, откуда звучали шаги девушки, которая должна была обезвредить хозяина, но ей показалось, что та его даже не нашла. Итак, он успел покинуть дом через окно, — подумала Татьяна и выскочила на улицу.

Любовь Петровна лежала так же неподвижно, как и раньше. Пришлось осторожно поднять ее за плечи и оттянуть на безопасное расстояние от пламени, уже охватившего почти весь дом. Только теперь Татьяна обнаружила, что та была с завязанными глазами и прикована к стулу, а в ее рот бандиты запихнули такую большую тряпку, что как только горемычная выдержала такое издевательство над собой и не задохнулась. Ощутив осторожные прикосновенья и поняв, что возле нее находится кто-то доброжелательный, женщина застонала. Спотыкаясь и размазывая по лицу пот и копоть, Татьяна побежала в кухню за ножом, затем вернулась к Любови Петровны и освободила ее от веревок, повязки на глазах и кляпа.