По ту сторону ночи - Евгений Устиев

Действительно, отвесно уходившие в воду серые вулканические туфы были сильно уплотнены и рассекались множеством тонких жилок молочно-белого кварца. Под солнцем искрились мелкие листочки бесцветной слюды — мусковита.

— Видишь, туфы совсем утратили слоистость и сделались массивными. Кроме того, они необыкновенно сильно окварцованы. Мы явно приближаемся к гранитам и уже вошли в зону измененных пород, которая всегда окружает вторгшиеся из глубоких недр раскаленные гранитные массивы. Следи, пожалуйста, не только за обнажениями по берегам, но и за галькой в ручье!

Геологические поиски требуют большой сосредоточенности. Только постоянное напряжение мысли и зрения приводит к успеху. Геолог подмечает в маршруте все детали медленно развертывающейся перед ним картины. Постоянная тренировка внимания вырабатывает наблюдательность и хорошую зрительную память. Поэтому он никогда не заблудится там, где хотя бы однажды пришлось побывать, и не пропустит признаков, на которые всякий другой не обратил бы внимания!

Перескакивая с камня на камень и все чаще обстукивая молотком крутые стенки ущельица, мы поднялись с Сашей еще метров на полтораста. Охристый налет на дне ручья становился все более ярким, среди гальки появились полуокатанные обломки очень плотной окремненной породы почти белого цвета. Именно такой обломок с гематитом попался нам в устье Слюды.

— Смотри, Саша, — поднял я одну из галек, — вторичные кварциты. Им часто сопутствуют месторождения золота, молибдена, меди, олова. Мы близки к цели!

— Вот здорово! — воскликнул через несколько минут мой спутник, перевернув молотком одну из глыб.

Поспешно нагнувшись, я увидел на сахаристо-матовом фоне камня охристые тонкие трещинки. Они лучами отходили от небольшого гнезда кристаллической окиси железа — гематита.

Желая видеть свежий излом рудного скопления, я слегка ударил острием молотка; посыпалась кроваво-красная гематитовая пыль.

— Удивительно, минерал черный, а порошок красный, — сказал Саша.

— Гематит вовсе не черный, а темно-красный; отсюда и название: «гематос» по-гречески значит «кровь». Он кажется черным только в больших массах, а в тонких пластинках и мелких кристалликах красен, как кровь.

— А вдруг, кроме гематита, мы ничего не встретим? Железо в таких малых количествах ничего не стоит!

— Подожди, не торопись. Вторичные кварциты тем и важны, что с ними связаны месторождения многих полезных минералов. Нам прежде всего можно надеяться на самородное золото.

— Эх, хорошо бы наткнуться на золотую жилу, — мечтательно сказал Саша, — прославились бы на весь край.

— Ну, жилы мы, конечно, не найдем. Золото всегда рассеяно в кварцитах невидимыми глазу зернышками. Поэтому если мы и откроем тут месторождение, то узнаем об этом лишь зимой, когда в лаборатории сделают анализ наших образцов.

Через несколько минут мы вышли из стесненного скалами ущелья. Впереди открылась чашеобразная площадка; за ней виднелся крутой гребень водораздела. Над хаосом скал и глыбовых осыпей плыли предвещавшие циклон разорванные облака. В конце заболоченного цирка белели кварциты. Широкая их полоса сперва тянулась вдоль гребня, а затем исчезала за водоразделом.

— Вот смотри! Я уверен, что у этих скал нас ждет что-нибудь интересное; гематит лишь начало находок!

Уже издали были видны черные пятна рудных гнезд на светлом фоне кварцитов. Мы достигли зоны оруденения.

Подойдя к первой из скал, я увидел бесформенное скопление гематита. Высоко над моей головой темнело гнездо руды размером с большую дыню.

— Помоги мне подкатить ту глыбу, кажется, в верхней части гнезда есть пустота.

Когда, поднявшись на камень, я оказался вровень с гнездом, мне открылась уходящая в скалу и отчасти заполненная глиной полость.

— О, да здесь настоящая рудная пещера! В ней должны быть хорошие кристаллы. Дай-ка зубило!

У Саши заблестели глаза: может статься, природа пустит нас в одну из своих кладовых!

Будь эта стена прочных, как сталь, кварцитов гладкой, выколоть из нее гнездо руды, не повредив кристаллов, нам бы не удалось. К счастью, гематитовая пещера сидела в нависшем выступе скалы. Несколько сильных ударов молотком по забитому в трещину стальному клину сделали c-вое дело: большая глыба, едва не задев меня, рухнула вниз и, расколовшись на части, покатилась к берегу ручья.

Подбежав к обломкам, мы ахнули от восторга. Большая пустота в центре гематитового гнезда была когда-то хорошим кристаллизатором. На ее стенках выросли изумительные иссиня-черные с красноватым оттенком кристаллы гематита и водяно-прозрачные призмы кварца.

— Роза, железная роза! — вскрикнул вдруг Саша, перевернув один из обломков.

— Ах, какая прелесть!

Перед нами сверкало в своей первозданной красоте одно из чудес кристаллического мира. Множество концентрически сросшихся у общего центра тонкопластинчатых кристаллов гематита последовательно наслаивались друг на друга подобно лепесткам цветка. Внешний край кристаллических пластинок был подогнут к центру сростка, в котором поднимался бугорок из недоразвитых кристалликов. Все вместе удивительно напоминало широко распустившуюся розу.

— И все же главное в этом месторождении не гематит. Эта замечательная роза лишь хороший поисковый признак, — говорю я Саше, который тщательно заворачивает образец. — Нужно не пропустить здесь чего-нибудь более существенного.

— Золото? Вы же говорили, что мы все равно его не увидим!

— Видишь ли, нет правил без исключения. Даже и в месторождениях такого типа могут встретиться видимые жилки или небольшие самородки. Кроме того, здесь следует искать и олово с вольфрамом, и ртуть с висмутом, и алюминиевую руду, и многое другое.

Разговаривая, мы медленно идем вдоль скалы, внимательно оглядывая ее шероховатую поверхность и встречающиеся во все большем количестве гнезда гематита.

Вдруг мое внимание привлекла лежавшая поверх осыпи небольшая кварцитовая глыба. Мне показалось, что в ней засветилось что-то синее. Солнечный луч заиграл на одном из ее ребер, точно на изразцовом куполе самаркандской мечети.

Я шагнул вперед. Большая плоскость глыбы искрилась под яркими лучами солнца необыкновенно чистым кобальтово-синим цветом. Такие насыщенные краски можно увидеть только в полуденном южном небе да еще в чашечке чудесного альпийского цветка генцианы. В тот же миг синий камень увидел и Саша.

— Неужели лазурит?

Минерал и в самом деле напоминал лазурит. (Еще с античности лазурит называли также ляпис-лазурью. Разрабатываемое с незапамятных времен Бадахшанское месторождение в Афганистане поставляло этот удивительный по красоте камень в Азию и Европу, где он ценился на вес серебра.)