Серебряный туман - Оливия Вильденштейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока его пальцы двигались, мой взгляд блуждал по комнате и остановился на стуле в углу.
— Это… ты…
— Я взял его с твоего чердака. Позволь мне сказать тебе, что было нелегко пронести его через портал, — он застенчиво улыбнулся. — Твой отец не рассердится, не так ли?
Я моргнула, глядя на него.
Просто моргнула.
— Я подумал, что это сделает это место немного… уютнее.
С учащённым пульсом, я уставилась на кресло, так не сочетающееся с нейтральной, естественной палитрой интерьера Круза, точно так же, как я должна выглядеть для неверрианцев.
— Итак… что случилось, пока я спала?
— На самом деле это произошло, пока ты бодрствовала.
Я отвела взгляд от дедушкиного кресла-качалки цвета нарцисса.
— Туман переместился, когда ты была в клетке.
Люстриум, висящий в аметистовом небе, окрасил одну сторону его лица в серебристый цвет.
— В нём появились углубления. Местами он поредел.
— Пока я была в клетке?
— Пока ты была в клетке.
— Разве я?..
Я позволила своему голосу затихнуть, не осмеливаясь полностью озвучить вопрос.
— В какой-то момент ты ужасно разозлилась. Круз считает, что гнев вызывает какую-то связь с твоей силой Дэниели.
Прошла пауза.
— И все заметили?
— Некоторые заметили. Большинство были слишком очарованы твоим шоу.
Он так сильно прикусил губу, что из неё вырвалась струйка дыма. Он лизнул рану, и она закрылась.
— Те, кто заметил, связали ли они это со мной?
— Нет. С тех пор, как пропала книга, Грегор и Лио были убеждены, что Неблагие готовят нападение. Они предположили, что это был их первый шаг.
Я прижалась щекой к его лопатке.
— Моя свадьба будет такой кровавой баней.
Его рука снова обвилась вокруг меня, его ладонь легла мне на талию.
— Дымовая баня. Не многие из нас истекают кровью.
Хотя я знала, что он пытается отвлечь меня юмором, я не могла улыбнуться.
— Не приходи на свадьбу. Отправляйся на Землю и жди там.
— И пропустить твой обмен клятвами с другим мужчиной?
— Я серьёзно, Эйс.
Его пальцы напряглись, сминая ткань моей туники.
— Если бы ты была серьёзна, то не стала бы всерьёз просить меня держаться подальше и прятаться. За кого ты меня принимаешь?
— За типа, который заслуживает того, чтобы править всем этим, — я указала на окно. — Но ты не можешь сделать это как комнатное растение.
Я почувствовала, как он улыбнулся мне в волосы.
— Да ладно… растение? По крайней мере, я буду деревом. Я подозреваю калимборой.
— Калимборы это… это мёртвые фейри?
Он усмехнулся.
— Люди такие доверчивые.
Его смех порвал стальную ткань, которая окутывала меня с момента моего жестокого наказания, и начал распутывать её, одну нить за другой.
ГЛАВА 52. НЕВИДИМЫЕ ЧЕРНИЛА
На следующий вечер Вероли готовила меня к вечеринке.
Моя вечеринка.
Купая меня, она много раз хмурилась из-за приглушенного блеска моей кожи, который я выдала за эффект неверрианского солнца на коже охотника.
— Ты не обязана этого делать, — настаивал Круз, заглядывая через моё плечо на моё отражение.
Вероли собрала мои волосы и скрутила их, затем заколола в простой узел, вытянув завитки, чтобы обрамить моё лицо, которое она оставила почти без макияжа.
Единственными намёками на цвет были тонкий слой туши и алая помада.
— Я доказываю свою точку зрения, присутствуя.
Он скрестил руки на груди на своей тёмно-синей тунике.
— И какой в этом был бы смысл? — спросил он, когда Вероли застегнула колье у меня на шее.
Обсидианы, чёрные, как мои глаза, мерцали в серебряной оправе.
Ожерелье почти полностью закрывало мою татуировку. Я не была уверена, что хочу ее скрыть, но я не собиралась драться этим вечером. Что я намеревалась сделать, так это доказать, что я жива и здорова.
— Что они не могут сломить меня.
Его зелёные глаза блеснули в зеркале.
— Не имеет значения, во что они верят.
— Ты прав. Не имеет значения, во что они верят. Что действительно имеет значение, так это то, во что верят люди. Я хочу, чтобы те, кто боится Грегора, Лио и Лайнуса, увидели, что я не боюсь.
Руки Вероли скользнули вниз к моим плечам и слегка сжали.
— Я могла бы сказать им.
Я улыбнулась ей.
— Рассказать им это не то же самое, что показать.
Круз что-то проворчал себе под нос, затем спросил:
— Она готова?
Вероли кивнула, но принялась поправлять пряди волос вокруг моего лица.
Я встала со стула, который она поставила в ванной, и вернулась в спальню. Круз подошёл к своей книжной полке, схватил книгу, пролистал страницы, отбросил её в сторону, затем взял другую.
Я приподняла бровь.
— Что ты ищешь?
— Я хотел тебе кое-что показать.
— Ладно…
Он пролистал её.
— Куда Эйс его положил? — пробормотал он, переворачивая книгу и встряхивая её.
Сложенный лист выплыл, как пёрышко. Он наклонился, чтобы поднять его, разгладить.
— Эйс сказал мне, что ты видела слова на этом, но я знаю, что твоё зрение изменилось с тех пор, как ты здесь, — он протянул бумагу. — Ты всё ещё что-то видишь?
Я моргнула, глядя на лист.
— Это была страница из моей книги?
Он кивнул.
— И что? Ты что-нибудь видишь?
Я прикоснулась к бумаге там, где было название отпечатка, где было изображение рябинового дерева.
— Тут ничего нет.
— Ты говоришь мне правду?
Я ощетинилась.
— Да. Я говорю тебе правду. Зачем мне лгать?
Его взгляд остановился на чём-то за моим плечом. Вероли. Хотя она собирала всякую всячину, казалось, что делала она это чрезвычайно медленно.
— Вероли, ты не могла бы оставить нас с Катори наедине?
Она прекратила то, что делала.
— Я хочу помочь. Позволь мне помочь вам.
— Помочь нам в чём?
Круз сложил бумагу, на которую глазела его приёмная мать.
Вероли упёрла руки в свои приземистые бёдра.
— В том, что вы планируете.
— Мы не планируем ничего, кроме нашей свадьбы.
Вероли подняла свой слабый подбородок.
— Ты что, забыл, кто тебя вырастил, Круз? Я знаю тебя. Я знаю Эйса. Я знаю, что эти бракосочетания, — она указала между мной и Крузом, — являются частью чего-то другого… чего-то большего.
— Ты ничего не знаешь, Вероли.
Её щеки приобрели цвет непрожаренной говядины.
— Круз, — сказала я укоризненно.
— Что? — рявкнул он. Его тон не допускал возражений. — Ты попросила меня выйти за тебя замуж, и я сказал «да». Мы не любим друг друга. Это политический союз, мирный договор с Неблагими.
Вероли отчаянно замотала головой.
— Ты принимаешь меня за дуру, Круз. Я не дура.
— Оставь
