Безнадежные войны. Директор самой секретной спецслужбы Израиля рассказывает - Яков Кедми

43

Отношения между Еврейским Агентством и «Нативом», и без того натянутые с 80-х годов, резко обострились в 90-х по вопросам, связанным с деятельностью среди евреев СССР. Деятельность Еврейского Агентства в Советском Союзе начала усиливаться с приходом туда Баруха Гура, в прошлом работника «Бара», подразделения «Натива», которое действовало на Западе. В 80-х годах он был одним из наших представителей в США, но из-за возникших с ним проблем его вернули в Израиль. В «Нативе» не захотели, чтобы он продолжал работу в самой организации, из-за некоторых особенностей его характера и поведения и направили работать директором Общественного совета в защиту евреев СССР. Это была общественная организация, созданная в свое время Нехемией Леваноном, тогдашним руководителем «Натива», для того, чтобы контролировать и направлять общественную деятельность в поддержку евреев СССР. Хотя это была общественная организация, финансируемая также из частных пожертвований, все управление ею было сосредоточено в подразделении «Бар» в «Нативе». Барух Гур продолжал получать зарплату от «Натива», хотя почти не принимал участие в работе организации. Когда Давид Бартов стал во главе «Натива», он сжалился над Гуром и отправил его нашим представителем в Великобританию. Однако из-за возникших с ним проблем его вынуждены были вернуть в Израиль. Как раз тогда Симха Диниц, председатель правления Еврейского Агентства, попросил у Бартова порекомендовать ему кого-либо для работы с евреями СССР. Желая избавиться от Баруха Гура, Давид Бартов рекомендовал его. Тот факт, что Барух Гур был дальним родственником Менделя Каплана, тогдашнего председателя Совета попечителей Еврейского Агентства, тоже «не повредил». У меня с Гуром, с которым мы были примерно одного возраста, были нормальные рабочие отношения, хотя иногда бывали и споры, как это обычно бывает между сослуживцами.

Как-то, уже в новой должности, Барух пришел ко мне и сказал, что хочет познакомиться с подготовленным мной планом нашей работы в Советском Союзе. В моих глазах эта просьба выглядела совершенно естественной. Барух формально продолжал считаться нашим работником, «одолженным» Еврейскому Агентству. Кроме того, я не видел ничего предосудительного в том, что работник Агентства будет иметь представление о нашей деятельности в Советском Союзе. В течение трех часов я излагал ему принципы и планы нашей работы на постсоветском пространстве. А через некоторое время Симха Диниц и Барух Гур представили на Совете попечителей и руководства Еврейского Агентства перед наивными американцами план деятельности Агентства среди евреев бывшего СССР, который был копией программы работы «Натива». Они с пафосом говорили о необходимости работы среди евреев Советского Союза и просили утвердить их план и его финансирование. Они, конечно же, «забыли» упомянуть, что эта работа уже выполняется государством Израиль. Ведь Еврейское Агентство не подчиняется правительству Израиля. Я еще помню истерический крик Симхи Диница в одном из споров со мной: «Я не чиновник правительства Израиля. У меня своя политика. Я не обязан проводить политику израильского правительства!»

Опять начался поток обвинений Агентства, подметных статей и лжи в адрес «Натива» в средствах информации. Мы никогда не вмешивались в работу Еврейского Агентства и не жаловались на них. Я требовал только одного – координации, чтобы предотвратить ошибки или действия, которые могли бы причинить ущерб Израилю или местным евреям из-за непрофессионализма или безалаберности работников Агентства. Но руководство Еврейского Агентства хотело действовать в Советском Союзе вместо «Натива» и вместо государства Израиль. Так этот монстр, давно переживший свое время, поднялся против своих создателей.

Вскоре после моего вступления в должность руководителя «Натива» я установил хорошие отношения с послом Германии в Израиле Отто фон Гобленцем. Профессионал высочайшей квалификации, он происходил из семьи потомственных немецких дипломатов – его предки служили Германии на этом поприще еще в XIX веке. Наши отношения продолжались и после того, как он покинул Израиль и был направлен послом Германии в Москву. В беседах с ним меня интересовало, что и как происходит с иммиграцией этнических немцев и евреев в Германию. Встречи с ним помогли мне намного лучше понять отношение к еврейской иммиграции в Германии, ее причины и характер. У тогдашнего канцлера Германии Гельмута Коля была идефикс – восстановить еврейское население Германии, доведя его до 600 000 человек – примерно столько евреев проживало в Германии до прихода нацистов к власти. Большинство в руководстве Германии не разделяли его идею, но никто не решился возражать или спорить с ним, особенно учитывая болезненность этого вопроса.

Евреи получали право на въезд в Германию и статус иммигрантов в обход всех немецких законов и иммиграционных правил. Им нужно было просто доказать свою связь с еврейским народом. Немцы принимали даже документы, выданные в синагогах постсоветского пространства. Так как желающих уехать в Германию, в том числе и неевреев, было немало, появился огромный рынок, где можно было за умеренную плату приобрести настоящие или фальшивые документы о принадлежности к еврейскому народу. В отношении Германии к иммиграции евреев было много лицемерия. Официальная позиция гласила, что из-за Катастрофы евреям полагаются привилегии в вопросах въезда в страну на постоянное место жительства. Но во время Второй мировой войны нацисты уничтожили не только миллионы евреев, но и половину цыган Европы. Однако в то время, когда власти Германии принимали тысячи евреев, они не впускали в страну, а в случае проникновения депортировали тысячи цыган. И только в двухтысячных годах условия иммиграции евреев в Германию были приравнены к условиям иммиграции других народов из других стран. Это изменение было обусловлено внутренними немецкими интересами, а не в результате вмешательства израильских или еврейских кругов.

По профессиональным причинам меня также интересовала иммиграция этнических немцев. В Германии, в рамках Министерства внутренних дел, тоже существовала служба, занимавшаяся этническими немцами Восточной Европы и Советского Союза.

В одной из наших бесед Отто фон Гобленц рассказал мне о своей недавней встрече с председателем Правления Еврейского Агентства Симхой Диницем. По его словам, Симха Диниц сказал ему, что Еврейское Агентство стоит во главе программы по спасению евреев Советского Союза в случае опасности и возможно, что Еврейское Агентство обратится к Германии с просьбой помочь вывезти евреев из опасных районов на немецких самолетах. Посол хотел знать, какова моя реакция на это. Я был потрясен безответственностью Симхи Диница. Его страсть к бахвальству была известна всем, но тут он просто нарушил закон. Государство Израиль готовилось и к ситуации, угрожающей евреям на постсоветском пространстве, и Еврейскому Агентству была отведена определенная роль в разработанных планах. Но все эти планы были разработаны и находились под ответственностью государства, а не Еврейского Агентства. Еще более серьезно то, что программа была совершенно секретна. Страсть к бахвальству могла привести к раскрытию иностранному дипломату одного из важных государственных секретов! По существу же вопроса, не было никакой необходимости воспользоваться самолетами иностранных государств, и тем более Германии.

Неоднократно нам приходилось оказывать помощь еврейскому населению в районах опасности из-за конфликтов, возникавших то тут, то там на постсоветском пространстве. Время от времени мы привлекали к этим операциям Еврейское Агентство в основном для логистики и оплаты перелетов репатриантов. Если же их участие не было необходимым, мы обходились без них. Мы никогда не придавали гласности эти операции и пресекали любые попытки публикаций о них. Еврейское Агентство обычно с огромной помпой освещало в прессе случаи, когда их работники принимали участие в подобных операциях, подчеркивая, что Еврейское Агентство спасает евреев. Кроме личной рекламы руководителям Еврейского Агентства, которая была для них необходимой составляющей, эти публикации содействовали кампании по сбору пожертвований в пользу Агентства, что в сущности и превратилось в основную цель деятельности этой организации.

Мне хорошо запомнился один случай во время грузино-абхазской войны. Я дал указание группе сотрудников «Натива» срочно выехать в район военных действий в Сухуми и подготовиться к возможной эвакуации еврейского населения. Сухуми находился в эпицентре боев между вооруженными силами Грузии и Абхазии и переходил из рук в руки. Мы сообщили об этом Еврейскому Агентству, предупредив, что, возможно, потребуется вывезти евреев в Израиль. Ответом нам было презрительное замечание о том, что мы просто зря поднимаем шум. Но, узнав, что наши люди вылетают на место, они попросили взять двух своих работников. Наши люди договорились с грузинскими военными о том, что вылетят на место боев на грузинском военном самолете. Они взяли с собой и двух работников Агентства. Наши работники при помощи местных еврейских активистов оперативно организовали эвакуацию еврейского населения с территорий по обе линии фронта, предварительно договорившись об этом с воюющими сторонами. Тем временем было объявлено перемирие для переговоров между президентом Грузии Э. Шеварднадзе и представителем России, который также представлял абхазскую сторону.